Крымская кампания 1854 – 1855 гг.

– По чести говоря, – заявил тот таким тоном, будто на званом обеде в Лондоне его по ошибке приняли за лакея, – я не знаю.

VI

То, что гренадеры временно остались безоружными, было полбеды по сравнению с тем, что герцог Кембриджский потерял практически всю гвардейскую бригаду и почти обезумел оттого, что проходило время, а он так и не мог найти своих солдат.

– Сэр, – с обезоруживающей беззаботностью заверил его молодой офицер, – гвардейцы вот-вот вернутся.

Почти сразу же после его слов из тумана, который вновь окутал землю, появилась группа солдат. Большая часть была одета в мохнатые шапки шотландских гвардейцев, на некоторых других были менее приметные головные уборы линейных полков. Над головами солдаты несли штандарты двух гвардейских полков. Герцог с облегчением понял, что удалось сохранить по крайней мере знамя гренадеров.

Это знамя чуть было не попало в руки противника. Когда большинство солдат гвардейских и номерных полков бросились вниз, в долину, чтобы преследовать отступавших русских, рядом с герцогом осталось несколько человек, в том числе знаменосец гренадерского полка. Гвардейское знамя, реющее высоко в воздухе, служило ориентиром для сбора возвращавшихся английских солдат и, конечно, не могло не привлечь внимания русских, которые, что-то монотонно выкрикивая, бросились в атаку с целью захватить знамя.

Затруднительное положение, в котором оказался герцог и его люди, не укрылось от капитана Бурнаби, который с 20 солдатами решил возвращаться на вершину холма тем же путем, как он шел вниз, а не идти кругом, как это предпочли почти все остальные офицеры.

– Держитесь вместе, – подбадривал капитан солдат, – и наступайте!

Позже один из гвардейцев, переживших эту атаку, написал: «Я думал, что безрассудно с кучкой людей наступать на огромную массу противника, но мы это сделали».

Небольшая группа уставших солдат бросилась на пытавшихся захватить полковое знамя русских. Почти все они были убиты. Те немногие, которым удалось пробиться через плотный строй русских, обернувшись, увидели, как вражеские пехотинцы колют штыками тела мертвых и добивают раненых англичан.

Наступление русских привело их в район расположения одного из двух французских полков, которые ранее отказались помогать англичанам до получения приказа командования. Теперь генерал Бурбаки на свой страх и риск приказал французам наступать. Французы с такой силой обрушились на русских, что тем пришлось поспешно отступать.

Благодаря неожиданной поддержке союзников, разрозненным группам англичан удалось вернуться в свое расположение.

В бою за клочок земли и за батарею, расположенную в недостроенном здании, участвовали более 2600 человек. Более тысячи из них были убиты или ранены. Благодаря героической, просто нечеловеческой стойкости английских солдат, удалось удержать брешь в обороне, которую теперь заняли французские войска. Но было еще только 8.30 утра. Земля снова окуталась туманом. На позиции 2-й дивизии, расположенные на Внутреннем холме, обрушился еще более мощный, чем два часа назад, удар противника.

VII

Солдат все еще не удалось покормить. Люди были голодны и измотанны. 30-й полк под командованием полковника Маулэверера в течение нескольких утренних часов атаковал и оборонялся, захватывал участок земли и вновь терял его под ударами противника. Наконец, солдат отвели на отдых за склон холма, где они сразу же падали на землю, засыпая. Через несколько минут полк снова подняли и бросили на отражение очередной атаки русских, которые медленно наступали и находились уже в нескольких шагах от склона Внутреннего холма. Штыки солдат были все еще красными и мокрыми от крови.

Русская пехота атаковала со всех сторон и находилась уже совсем близко от расположенных на холме батарей англичан. Генерал Пеннифасер, окутанный туманом и клубами дыма, с криками и руганью отправлял на отражение атак противника немногие находившиеся в его распоряжении роты. Не успевали отразить натиск врага на одном направлении, как на другом возникала еще более серьезная угроза. Стрелковая бригада под командованием полковника Хорсфорда, 63, 49 и 21-й полки отражали атаки противника, многократно превосходившего их собственные силы. На правом фланге силами 57-го и переданной распоряжением Раглана под командование Пеннифасера части 20-го полка удалось отразить особенно мощную атаку двух из пяти имевшихся у русских якутских батальонов.

И все же понемногу начинало сказываться подавляющее превосходство русских в живой силе и невиданное упорство их солдат. К этому времени в районе Инкерманских высот находилось до 17 тысяч вражеских солдат при поддержке около 100 орудий. Им противостояло всего 1600 французов и 3300 англичан, в распоряжении которых было 48 орудий.

Вскоре после половины девятого на левом склоне Внутреннего холма подразделение русской пехоты попыталось захватить батарею из трех орудий. Артиллеристы изо всех сил пытались защитить свои пушки. Командир левого орудия старший сержант Генри отказался покинуть позицию и получил двенадцать штыковых ран, некоторые из них были нанесены ему, когда он продолжал сопротивляться даже лежа. Он чувствовал, как вражеские солдаты топчут его ногами, пока не потерял сознание от потери крови. И все же после нескольких минут борьбы храбрым артиллеристам пришлось отступить, и пушки достались неприятелю. Русские солдаты попытались забить орудийные стволы деревянными клиньями. Однако через три минуты они были выбиты с позиции англичан блестящей атакой 60 французских зуавов, которые сначала наблюдали за ходом боя, а затем без всякой команды приняли в нем участие.

На центральном участке русским удалось пробиться через позиции 55-го полка, солдаты которого по ошибке приняли их за отступавших англичан. Через пробитую в центре обороны англичан брешь проходили все новые и новые подразделения русской пехоты. Момент был чрезвычайно опасным. За позициями 55-го полка не было войск союзников. На помощь англичанам шел 7-й французский полк, но французы двигались медленно и с явной неохотой. У подножия холма солдаты, как по команде, остановились. Французы не любили наступать в линии. В это время к ним подскакал английский штабной офицер и на прекрасном французском языке сердито осведомился, принадлежат ли эти солдаты к той армии, которая так храбро дралась против англичан на Иберийском полуострове. Подстегнутые этим замечанием, французы неохотно двинулись вперед. Но вражеский огонь теперь стал еще более плотным. Из тумана стали прилетать ружейные пули. Через несколько шагов полк вновь остановился, теперь уже окончательно. Французы заявили, что не намерены наступать без артиллерийской поддержки. Вскоре их ряды расстроились, и они вновь отступили к подножию холма.

Туман, несколько минут назад плотным одеялом покрывавший плато, внезапно рассеялся, и Раглан, который со своим штабом находился совсем рядом с наступавшими русскими, на противоположном склоне холма, ясно увидел, как отступают его французские союзники. Впервые за весь день он дал волю гневу. Издав возглас удивления и разочарования, он отправил адъютанта к командиру 55-го полка полковнику Уоррену, который ниже и левее пытался реорганизовать оборону англичан. У Уоррена оставалось не более сотни солдат, но Раглан верил в этого человека, поэтому приказал ему атаковать.

«Ядра, снаряды и пули сыпались на нас градом, – вспоминал один из офицеров, – и я подумал, что теперь-то пришел и мой час». Но он был уверен, что, если удастся подойти к противнику поближе, он и его солдаты легко обратят в бегство втрое или даже вчетверо превосходящие силы врага. Ведь «русские не любят штыкового боя». Он вел остатки своей роты вверх по склону холма, и у всех в голове была одна и та же мысль: «Нам должно повезти».

Когда русская пехота прорвалась в центре обороны англичан, артиллеристы не прекращали стрелять, и время от времени собственные снаряды, прилетавшие с тыла, опустошали ряды атакующих. Находясь одновременно под огнем собственных пушек и под угрозой штыкового удара англичан с фронта, русские не выдержали. Сначала они остановились, а затем стали отступать. Как только 55-й полк вновь занял свои позиции, к нему присоединился 77-й и 7-й французский полк, который теперь наступал в колонне. Таким образом, оборона, которая еще несколько минут назад казалась окончательно взломанной, была очень быстро восстановлена.

И все же у союзников не было надежды удержать позиции без более серьезной поддержки французской армии. Вместе с 7-м французским полком Внутренний холм обороняли не более полутора тысяч солдат. Сюда возвращались остатки разбросанных по всем направлениям пикетов. У солдат кончились боеприпасы; многие их товарищи остались лежать убитыми внизу, в зарослях. И все это время тяжелые пушки русских продолжали поливать их дождем осколков и градом ядер. Русские артиллеристы настолько точно рассчитывали траекторию полета снаряда, что он перелетал через вершину холма и взрывался над расположением солдат союзников на высоте 2 – 3 футов над землей. Британские артиллеристы с их 9-фунтовыми орудиями ничего не могли противопоставить врагу. Комментируя такое положение, британский артиллерист с горечью заметил, что его пушки, по сравнению с вражескими, «просто игрушечные».