Крымская война - батальона ДНР

Есть надежда на иностранные дивизии. Европа по населению превосходит израненный СССР, но возможности формирования дополнительных подразделений… Они при помощи союзников станут шире – многие европейцы особенно буржуазный элемент будут сражаться исключительно за коммунистическую, вернее антикоммунистическую идею. Это позволит усилить людскую базу.

Зауэр видя что фюрер молчит тут же решил прихвастнуть своей излюбленной тематикой – авиационной техникой. Захлебываясь от восторга имперский министр сообщал:

– К серийному производству полностью готов и уже выпускается первыми партиями новейший многоцелевой истребитель ТА-152. Эта машина является дальнейшим развитием семейства Фокке-Вульф. Но более совершенной формы, одни резинные прокладки позволяют добавить более 17 километров в час скорости. Это истребитель можно будет использовать как и марку Фокке по разному. Это отличный штурмовик благодаря мощной броне и вооружению. – Зауэр даже захлебывался от восторга. – Прекрасный фронтовой бомбардировщик, превосходящий советский ПЕ-2, как в скорости так и бомбовой нагрузке не говоря об защите. Истребительная модификация машины развивает скорость свыше 760 – километров в час, что уже приближается к пределу винтовых моделей.

Роммель перебил Зауэра:

– Эта отличная машина. Я даже думаю, что ставка на развитие реактивной авиации не может быть оправдана если мы снизим выпуск винтовых машин. – Фельдмаршал награжденный Рыцарским крестом Железного креста с дубовыми листьями, мечами и бриллиантами проявил серьезные знания. – Реактивные самолеты будут требовать дополнительной длины взлетно-посадочной полосы, обучения экипажей драться на высоких скоростях, производства специфического горючего которого расходуют пока очень много. – Роммель сделал вывод. – Требуется создать целую инфраструктуру: роскошь по меркам военного времени! А значит развитие винтовой авиации все еще актуально.

Канцлер Шпеер предложил:

– Нужно создать истребитель дешевый, реактивный, весом не более двух тонн и простой в управлении и производстве. – Голос военного диктатора окреп и звучал трубой. – Дадим на эту разработку три месяца, но получим народный истребитель!

Роммель неожиданно одобрил такую идею:

– Разошлем конкурсные задания по всем бюро. Подключим и французов и всех европейцев!

Зауэр поспешил вставить:

– И Ю-488 скоро будет готов к серийному производству, а Ю-288 уже готов.

Роммель дал отмашку:

– Тогда приступайте!

Разговоры об технике могли вестись еще достаточно долго, но Роммель сам поставил им предел и в узком кругу высказал такую мысль:

– Исход войны будет решен в ближайшие месяцы. Все наши разработки включая и серию танков «Е» окажутся бесполезными если мы обвалим сейчас фронт и позволим русским нанести нам серьезное положение. Это вам надеюсь понятно. – И фельдмаршал-фюрер обратился к доселе скромно молчавшему Моделю: прозванному «Лисом обороны» и командующему группой армий «Северная Украина». Мобель недавно очень неплохо показал себя в оборонительных боях на северном в первую очередь прибалтийском участке фронта. Ему удалось удержаться на линии «Пантера» и этим да и предыдущими боями сей воитель заслужил почтение.

– Ну и где по вашему русские начнут наступление?

Модель быстро ответил:

– Я думаю, что на юге!

Роммель прищурился и спросил:

– А почему именно на юге?

«Лис обороны» принялся с неутомимой логикой перечислять:

– Там русские одержали свои наиболее громкие победы, вклинились в наши позиции. Там у них есть виды на Румынию с её нефтью, на Балканы где у советов масса сторонников. Там их войска наиболее опытные, а у наших память об поражения. Кроме того быстрее подсохнут дороги и легче перебросить силы из Крыма. Если русские не возьмут Севастополь, то они скорее всего перейдут к осаде… Ну, какие еще можно привести аргументы – не в Белоруссию с её болотами русским танкам лезть, а на линии «Пантера», что прикрывает Прибалтику они нас запомнили.

Роммель отметил:

– Наступление русских на юге напрашивается. Даже слишком напрашивается, что кстати является возможно признаком того, что они там бить не будут.

Мобель нашел в себе смелость поспорить с фюрером-маршалом:

– А где им еще бить. Под Сталинградом они скопировали наши Канны и это тоже напрашивалось, хотя многие в данную возможность не поверили… А ведь был шанс повести войну по другому!

Роммель обратился к начальнику штаба:

– А что скажет Гудериан?

Главный танковый стратег логично заметил:

– Оперативный балкон который открылся в центре нашего фронта, является очень соблазнительной целью для его подрыва. Можно обратить внимание, что неприятель может двинуть как со стороны Полесья и с фланговых выступов.

Мобель возразил:

– Русским непросто развернуть свои танковые орды в Полесье и белорусских болотах.

Гудериан тоже вполне логично возразил:

– Но ведь и нам тоже будет трудно маневрировать своими мастодонтами. И не забывайте хотя и превосходим соперника в технике по многим параметрам, но в ходовых «тридцатьчетверки» противника куда сильнее. Им легче драться в местности неприспособленной для движения танков, чем нам. Так что…

Роммель дополнил:

– Плюс еще в Белоруссии очень много партизан, там существую целые партизанские зоны которые могут разрушить и уже разрушают наши железнодорожные магистрали. Если противник ударит там, то нам очень трудно будет как перебрасывать в центр резервы, так маневрировать. А в болотах и подавно не создать сплошного фронта.

Гудериан согласился с фюрером-фельдмаршалом:

– Это логично. Если на юге противнику придется, наступать по местности где находятся земли наших союзников, то в Белоруссии у нас в тылу десятки тысяч – довольно хорошо вооруженных и обученных партизан. Подорвав наши железнодорожные ветви они смогут, перерезать пути войскам…

Главный танковы й стратег посмотрел на Роммеля и добавил:

– Кроме того разведка показывает, что русские вроде бы перебрасывают подкрепления на юг, но делают это как-то слишком открыто и днем, а в центр переброски происходят как правило ночью и их отчаянно стараются скрыть. Тут сразу же вопрос, а зачем?

Роммель согласно кивнул:

– Разумеет пополнив группировку в центре, они ударят по нашему самому слабому месту. Если на севере сам природный ландшафт помогает в организации обороны, на юге мы уже собрали значительные силы, то цент – то что удержать даже с огромными силами неимоверно сложно.

Гудериан сразу же взял быка за рога:

– А какой можно сделать вывод? Еще больше войск перебросить в Белоруссию?

Роммель отрицательно замотал головой:

– Нет! Это не выход!

– Тогда надо двинуть им самим на юге! – Неожиданно вставил Мобель. – Нас они там не ждут!

Роммель еле заметно кивнул в знак согласия, подхватил указку и стал показывать на линию фронта, обозначенную багровым цветом на карте. Голос фельдмаршала понизился почти до шепота:

– Советские войска образовали глубокий выступ в нашей обороне и острием вонзающийся в тело Румынии. Но сама конфигурация фронта подсказывает, что мы можем нанести фланговые удары, устроив русским свой Сталинград.