Крымский излом

Все, тишина!
– Лишь дымятся стволы и звенит напряжение в нервах. Радар ПВО девственно чист, на поверхность моря опускаются последние парашюты. Хороший спектакль мы устроили немецко-турецким зрителям. Немцы призадумаются, а турки, надеюсь, станут вести себя поскромнее.

И тут сообщение с "Североморска": сто кабельтовых впереди, обнаружена подводная лодка. Выходит на позицию атаки на встречных курсах. Акустический портрет не совпадает ни с одним типом советских подлодок. Предположительно это немецкая "семерка". Командир "Североморска" капитан 1-го ранга Перов просит разрешения уничтожить неизвестную лодку. Ну, если это немцы или итальянцы, то хорошо, пустим их на дно с полным правом. А вдруг это турки?
– Хотя если лодка заняла позицию для атаки, то она сама подписала себе приговор. Других подлодок "Североморск" поблизости не обнаружил, а это значит, что их и нет.
– Даю добро. Минуту спустя с площадки на корме "Североморска" в небо поднимается вертолет, и направляется туда, где была обнаружена подлодка. При его приближении она пытается уйти на глубину и затаиться, но уже поздно. С вертолета вниз летит противолодочная самонаводящаяся авиационная торпеда. Еще несколько минут увлекательнейших подводных кульбитов и пируэтов, и "смертельный номер" кончается предсказуемым финалом. Гремит подводный взрыв, и воздушный пузырь выталкивает наверх жирное соляровое пятно, и кучу мелкого плавучего мусора. Туда стрелой мчатся эсминцы в надежде на какой-нибудь сувенир, способный прояснить национальную принадлежность лодки. Номер "Фелькише беобахтер", примерно десятидневной давности, служит доказательством того, что была утоплена все-таки "немка".

Если турки пропустили одну лодку, то могут пропустить и еще, и с этим надо будет что-то делать. Теперь джинн выпущен из бутылки, и придется срочно усилить противолодочную оборону флота, особенно баз. Надо будет поговорить с товарищем Ларионовым, может, посоветует нам что-нибудь по этой теме.

12 января 1942 года, 08:20. Москва, Кремль, кабинет Верховного Главнокомандующего.

Верховный с удовольствием обозрел лежащий на столе ворох бумаг. Были там и расшифровки фотоснимков, и донесения разведки, и выдержки из иностранной прессы. Несомненно одно - вчера Советский Союз нанес своему врагу если не нокаутирующий, то крайне болезненный удар ниже пояса. А потом, в виду Босфора, еще и усугубил это дело хлесткой пощечиной. Это надо же - целая бомбардировочная эскадра, только что переброшенная из Франции, сгорела без остатка, наткнувшись на объединенную эскадру советских и русских кораблей. По крайней мере, это так должно было выглядеть с берега. Замечательная и наглядная демонстрация советской мощи для турецких властей. Сталин вернулся к столу, на котором лежали доставленные вчера вечером из Крыма фотографии разгромленной Констанцы. Уничтожена вся береговая инфраструктура, железнодорожная станция и губернаторский особняк. Это предложил товарищ Ларионов, - Пусть говорит власть предержащие в Румынии и других странах, знают, что они несут полную ответственность за свои действия своим имуществом, да и самой жизнью.

– Есть мнение, - сказал товарищ Сталин сам себе, - что товарища Ларионова надо наградить. Не меньше, чем Звездой Героя Советского Союза. Вот, например, рапорт товарища Кузнецова, - "...умело и хладнокровно руководил действиями соединения при отражении воздушного нападения. Командный и рядовой состав грамотен, хорошо обучен и имеет высокий боевой дух..." - Сталин закурил трубку и прошелся по кабинету из конца в конец, размышляя, - Матросам-краснофлотцам - медали "За отвагу", а командирам - "Боевое Знамя" или "Красную звезду".
– Молодцы, все молодцы. И наши, и внуки-правнуки. А может поставить товарища Ларионова командующим Черноморским флотом?
– Справится?!
– Должен справиться! Дадим ему начальника штаба из наших, ЧВСа хорошего... И Кузнецов не загордится, будет знать, что на нем свет клином не сошелся. Да и нарком военно-морского флота из Москвы должен руководить своим хозяйством, а не из Севастополя.

– Так, - Сталин взял со стола еще одну бумагу, - рапорт об отражении днем 10-го января попытки налета германской авиации на Крым. Первая волна бомбардировщики, вторая транспортники с парашютистами и планерами на буксире. До Крыма не долетел не один... На поиски выживших были направлены два эсминца, гидросамолеты МБР-2 и спасательный вертолет с авианосца "Адмирал Кузнецов". Ему-то и удалось вытащить из воды двух живых пилотов с транспортников, и одного парашютиста. Так, протоколы допросов, самое главное - ... два батальона СС, единственная задача которого - взять в плен и допросить участников десанта 5-го января. А у товарищей из будущего там госпиталь развернут. Хороший госпиталь, говорят, чуть ли не руки-ноги обратно пришивают, и мертвых в того света вытаскивают. Надо позвонить товарищу Бурденко, пусть направит сотрудников для обмена опытом.

А с Евпаторией непорядок, необходимо усилить охрану. Немцы уже что пронюхали, - Сталин вздохнул, выколачивая в пепельницу потухшую трубку, - да и это не мудрено. Слона не спрятать под ковер.
– он усмехнулся, - по любимой поговорке Уинстона Черчилля, там и бульдоги-то едва-едва помещаются... Значит, операция "Туман" начата вполне своевременно...

– Верховный главнокомандующий взял со стола тонкую папку, которую сегодня рано утром доставили из НКИДа.
– Так, поздравление того самого Уинстона Черчилля с освобождением Крыма, и успешным ударом по Плоешти и Констанце.
– Мелочь, а приятно.
– Что он там еще пишет?
– Желает дальнейших успехов в совместной борьбе. Посмотрим, голубчик, что ты запоешь после "Полыни"?

– Шуму-то будет!
– Так, корабли под андреевским флагом успели заметить в Болгарии и Турции. Не могли не заметить. Для того и была придумана эта морская прогулка после шумного погрома. Турция пока делает непроницаемое лицо и отмалчивается, а вот Болгария кипит как чайник на плите. Братушки мы им, или нет, в конце концов?

Вот рапорт нашего посла в Софии. Царь Борис пытается завязать с нами неофициальные контакты, естественно втайне от своих берлинских кураторов.
– А вот это уже интересно. В тот раз, в 1944 году, Болгария пала перед СССР после первого же касания, как перезрелый плод. В этот раз может получиться еще лучше, тем более что мы еще всяким Черчиллям-Рузвельтам никаких обещаний по устройству Европы не давали. А если и дальше так пойдет, то и не дадим, потому что...
– Сталин усмехнулся, вспомнив слова контр-адмирала Ларионова, - Мы девушку будем ужинать, нам ее и танцевать.

Мысль вождя перескочила на послевоенное устройство Европы. Победить надо так, чтобы иметь возможность диктовать всем этим, так называемым "союзникам" свои условия. А посему вернемся к делам сегодняшним.

Перебирая бумаги, товарищ Сталин с удовольствием прочел перевод стенограммы вчерашней речи Геббельса по берлинскому радио. Удар действительно был болезненным. В речи главного брехуна Рейха из всех щелей пер уязвленный эгоцентризм. К стенограмме прилагалась записка Начальника ГлавПУР товарища Мехлиса с вопросом, как на эту речь реагировать.

Товарищ Сталин снял трубку телефона.

– Алло, ГлавПУР, товарища Мехлиса.
– Товарищ Мехлис?
– Добрый день!
– Нет, не утро, а именно день, у нас вся страна от Тихого океана и до самого фронта давно и напряженно трудится. Получил вашу записку с переводом речи Геббельса. Ваш вопрос считаю дурацким.
– А вот никак не надо реагировать, товарищ Мехлис! Переругиваться с визжащим шакалом - это только унижать свое достоинство. Мы должны объяснять нашим бойцам и всему миру, что всякое счастье для фашистов кончилось. Мы будем их бить, они будут орать, и имеют на это полное право. Чем сильнее мы их будем бить, тем громче и злее будут их вопли.
– Верховный подумал и добавил, - Объясните всем, что весь наш советский народ, это личный враг Гитлера.
– Надеюсь, вы все поняли?
– Ну и хорошо! Желаю вам всяческих успехов, до свиданья!

Положив трубку на рычаг, товарищ Сталин продолжил разбирать накопившиеся за время недолгого отдыха документы. Ага, папочка с утренней сводкой из РазведУпра.
– Что там пишет товарищ Панфилов?
– Немцы интенсивно перебрасывают к Перекопу войска, снимая их отовсюду, в том числе и из-под Ленинграда, и из под Москвы. Разведгруппы на Украине докладывают, что госграницу пересекли эшелоны с танками новосформированных 22-й и 23-й танковых дивизий. Агент "Миша" сообщает, что конечным пунктом всех эшелонов является станция Каховка. Информация подтверждена самолетами-разведчиками Черноморского Флота. Такое впечатление, что реванш в Крыму стал кое для кого идеей фикс.
– Известно чьей.

Верховный опять взялся за телефон, - РазведУпр, генерал-майора Панфилова.
– Товарищ генерал майор, мы прочли вашу докладную записку о концентрации немецких сил на южном участке фронта.
– Очень хорошо.
– Но там не хватает одной маленькой детали.
– Почему ваши люди не сумели установить дату начала наступления?
– Что значит предположительно?
– А вот точную дату, товарищ генерал майор, не назовет сейчас и сам Гитлер. Поскольку сам ее не знает.

Помните, сколько мы мучились, пытаясь понять, какая из дат нападения на СССР является верной?
– По появившимся у меня сведениям из сверхнадежного источника, они все были верными. Просто немцы, понимая, что не успевают подготовиться к определенной дате, элементарно переносили сроки.
– Вы меня поняли? Давайте ваши предположительные даты.
– Что, предположительно с пятнадцатого по восемнадцатое? Ну, товарищ Панфилов, это уже лучше.

Да, и передайте все материалы по этому делу товарищу Василевскому и абоненту "Пилигрим". И держите в курсе по всем изменениям на этом направлении не только меня, но и их. До свиданья, товарищ генерал майор.
– И тут Иосиф Виссарионович, не смог удержаться от шутки, - С наступающим праздником вас, со Старым Новым Годом.
– И повесил трубку.

Впереди было еще много напряженной работы. Тяжелым камнем лежало на душе вождя дело "Клоуна". Каждый день Иосиф Виссарионович уделял этой теме два-три часа, стараясь выстроить для себя четкую непротиворечивую картину. И чем больше он разбирал материалы по будущей истории потомков, тем больнее было сознавать насколько он был слеп, терпя возле себя Никитку, этого клоуна-недоумка. Вот и сейчас он думал, вчитываясь в списки его "соратников", - Все, что я строил тридцать лет, разбазарили, распылили, изломали и уничтожили... Гитлер столько не наломал сколько вы!
– Бояре!
– Как после Ивана Грозного устроили Смуту, разорили страну, деля власть. После Гитлера страну восстановить можно, а после таких дураков, увы, нет. Как бы с ними так поступить, чтобы и по заслугам вышло, и смущения в народе не вызвать в военное время?