Крымский Ковчег

Антикварная лавка. Из небольшого зала, открытого для каждого, с карманными часами и портсигарами, швейной машинкой и фотографиями тех, кому нынче за сто и старше… можно было попасть в саму лавку. Здесь не было витрин. Стол, стул и мощная лампа. Хозяин ждал гостя и уже приготовил товар.

Кольцо было явно не тем, что он ожидал. Три сапфира в обрамлении бриллиантов. От такого кольца трудно отказаться. Правда, металл выглядел несколько более массивно, чем хотелось бы Абигору. Он предпочел бы что-то более утонченное.

Обычно хозяин лавки не отходил от Абигора. Но сегодня, стоило тому войти, как ювелир, извинившись, стремительно вышел. Какие-то важные дела? Важнее покупателя такого кольца?

– Мне кажется, ты хочешь пить, Абигор…

Бокал, который поставила на стол тонкая женская рука, был достоин кольца – массивный хрусталь, в таком даже вода кажется чем-то драгоценным.

– Что-то не так? – Мария пыталась ненавидеть этого человека – не получалось.

– Я не рассчитывал тебя здесь увидеть…

– Я понимаю и ценю, ты же хотел выбрать кольцо для меня. Особенное кольцо. Почему не это?

– Если тебе нравится…

– Ты его не узнал? Это не то, что ты хотел бы мне купить, но в нем есть своя прелесть. Меня в этом кольце раздражает оправа. Его как будто слишком много, но женщина, которая его заказывала, ничего не делала просто так. Моя тезка.

– Медичи.

– Смотри, – Мария взяла кольцо, нажала на два сапфира поменьше, и в казавшейся сплошной золотой основе обнаружился крошечный тайник. – Место для яда, он и сейчас здесь, – женщина наклонила кольцо над бокалом, крупицы порошка упали в воду и тут же бесследно растворился. – Пей, Абигор. Кто знает, быть может, на тебя этот яд не подействует.

– Я не хотел твоей смерти.

– Видишь, как все хорошо сложилось. А я твоей хочу.

– Мне отдали приказ!

– Абигор, мы Третьи – нас создали для того, чтобы никто не мог нам приказывать. Кто может приказать тебе? Подожди…

Мария взялась за конец его шарфа и, не выпуская его из рук, обошла вокруг.

– Ты заключил сделку. Глупец. Ты все-таки был в Москве и влип. Как они тебя поймали?

– На выходе, у самого Периметра.

– Конечно. Когда ты уже совершенно расслабился. Ты же ничего не знал про таманцев! Пей. Выбора у тебя все равно нет. Лучше яд. Когда они обещали оберег? Нет? Кто его должен тебе передать?

– Ты не поняла, – Абигор выдернул шарф из рук Марии. – Не будет никакого оберега. Я купил год жизни. Когда умираешь, это кажется так… щедро.

– Сколько осталось?

– Семьдесят два дня. Но, судя по тому, как я себя чувствую, я не дотяну до обещанного срока и буду только рад. Но дело не только в этом. Я не уверен, я действительно не уверен, что машина должна быть запущена. Никто не знает, как она подействует.

– Я выбираю между известным злом и неизвестностью. Выбор не такой трудный. Если ничего не делать, рано или поздно будет не только Москва. В следующий раз, когда падшие захватят какой-нибудь небольшой городок, кто-то просто не отдаст приказ об уничтожении. Кто-то, кто тоже заключил сделку.

– Ты чудесно выглядишь.

– О да!..

– Как всегда, нашелся прекрасный принц, который тебя спас?

– Принцесса. Пей, я хочу это видеть.

– Секунду, – Абигор вытащил из глубин своих одежек чековую книжку. – С прошлым подарком я промахнулся, но этот ты выбрала сама, – его подпись была четкой, сложной – практически произведение искусства. Положил ручку и залпом выпил бокал:

– Еще свидимся.

Хозяин лавки не сразу понял, что с ним случилось. Почему он дремлет в кресле, когда в конторе его давным-давно ждет клиент? Клиента он не застал. Только чек на нужную сумму и удивительной красоты бокал из горного хрусталя. Хозяин проверил двери – контора была закрыта изнутри. Было тревожно, но этот клиент не в первый раз его удивлял. Зато его чеки всегда с охотой обналичивали. Чего еще желать?

Глава тридцать седьмая Равные шансы

Демократия – самый надежный способ гарантировать победу сильнейшему.

Отцы-основатели: почему нам это так понравилось?

Влад тихо радовался. Отодвинуть огромный, казалось, вросший в пол шкаф – тяжелая, но такая понятная работа. Навалиться, сдвинуть, еще немного, еще сантиметр. И с каждым сантиметром жизнь становится все лучше. В силу телосложения, от Антона толку было меньше. К тому же, в отличие от Влада, он не ждал ничего хорошего по ту сторону дверей. Теперь он знал, как вернуться, но это не значило, что Москва готова его отпустить.

По ту сторону дверей тоже шла работа. Ожидание – труд, который не каждому под силу. Но этим ребятам было по плечу очень многое – создания падших не умели скучать, зато хорошо умели выполнять приказы. Собственно, в своем нынешнем состоянии только это они и умели.

Дверь открылась легко. Будто кто-то заботился о том, что если уж шкаф внутри комнаты сдвинут, то дальше все должно идти как по маслу.

Выходить из тьмы на свет – удовольствие для мирного времени. Люстра в холле – как-то раньше Антону не приходило в голову, что это не просто нечто сияющее сверху только для красоты. Сейчас сотни лампочек не светили – жгли. Лозинский и Стрельцов – две черные тени – идеальные мишени. В них не могли не стрелять.

Никакого везения. Скорость. Даже в идеальную мишень трудно попасть, если она достаточно быстро перемещается. Влад получил пулю в бедро – в мышцу, и его «московский патронташ» опустел. Антон словил в правый бок – навылет. Несмертельно. Сейчас они оказались наверху той самой лестницы, по которой никак не могли подняться. От убийц их отделял угол стены, за которой они успели укрыться, и колонна, которая, конечно, могла бы чему-то помешать, если бы ее диаметр был чуть толще ствола хилой карликовой березки.

Охотники не торопились убивать свою добычу. Рисковать им ни к чему, а времени у них хоть отбавляй.

– А я думал, что хуже уже не будет…

– Конечно, будет, – Антон был полон оптимизма: – Чем дольше живешь, тем больше вариантов. И потом… когда бы мы еще послушали вальс?

Это был Штраус – раз-два-три, раз-два-три… Стрельцов и Лозинский исполнили свой выход из-за такта, на счет четыре.

Это только кажется, что ритм начинается, только когда дирижер берет в руки палочку. Просто надо уметь услышать. Мгновением раньше, мгновением позже – и ритм Антона и Влада совпал бы с ритмом маленьких свинцовых предметов, перемещающихся в пространстве со скоростью порядка семисот метров в секунду.

Небольшой сбой ритма – и они оказались в бальном зале. Не самая толстая дверь – ни разу не броня, обычное дерево. Дверной замок, который представлял собой гораздо большую ценность в качестве антиквариата, нежели приспособления, которое должно кого-то остановить.

– Оставить или вытащить? – Антон держал в руках ключ, на который закрыл дверь, – большой, бронзовый, если такой уронить с высоты в пару метров – вполне можно проломить череп.

– Как ты думаешь, надолго ли этих ребят задержит полтора сантиметра дерева? – Влад, тяжело дыша, осматривал зал: – Спорим, они не будут пользоваться отмычкой?