Крысиный Вор
Шрифт:
Дирвен прожигал его свирепым взглядом, но близко не подходил, да ему бы и не позволили. Охрана у первого амулетчика была добросовестная и натасканная: своевременно изъяла у подопечного самодельную рогатку, из которой тот собирался «шугануть птиц, а то орут, как бешеные, и отдохнуть не дают».
Птицы заливисто щебетали в зарослях кустарника, в тени которого разлегся большой рыжевато-серый кот с кисточками на ушах. Коллеги правильно поняли, какую цель наметил Дирвен. Хантре Кайдо скорее всего отбил бы атаку, но инцидент вышел бы для Ложи некрасивый.
Тейзург
Порой он увивался вокруг кота: «Не снизойдешь ли, мой несравненный, до сливок на блюдечке? Или, может, соизволишь чашку кофе? Или бокал вина? А потом прогуляемся по этим прелестным окрестностям…» До сливок маг-перевертыш снисходил, к другим предложениям не проявлял интереса.
– И на том спасибо, что сейчас его не надо искать по болотам, – с доверительной ухмылкой шепнул Эдмар Орвехту. – Дразнит, мерзавец. Признаться, я и сам люблю кого-нибудь подразнить…
– Это я заметил, – сдержанно отозвался Суно.
– Пойду к барышням – кажется, они скучают.
– Да вроде бы нет: Хеледика, мне сдается, тренируется в своих тайных искусствах, а Нелодия диссертацию пишет.
– Думаете, диссертацию? – Тейзург вскинул бровь. – Счастливый вы человек, коллега Суно…
– А разве нет? Неужто путевые заметки?
– О, если бы!.. – Фыркнув, он направился к девушкам, и через пять минут все трое над чем-то смеялись, а Дирвен злился и бросал на них косые взгляды.
Суно мысленно одобрил работу охраны: молодцы коллеги, никаких инцидентов не допустили.
«Как будто в другое местечко приехали, а не в ту Гунханду, где мы с Зомаром прятались от погони минувшим летом», – подумалось ему, когда их кавалькада двигалась по улицам. Те же самые неказистые дома, обшарпанные заборы, выцветшие вывески, назойливые запахи сурийской кухни, но нигде не видно ни джубов с баклажаново-темной кожей и тонкими хоботками, высматривающих, с кем бы поиграть в кости или в сандалу, ни похожих на огородные пугала амуши, гораздых на жестокие шутки. Народец как ветром сдуло: разбежались и затаились, увидев, какой внушительный отряд волшебников нагрянул в город.
Обветшалый дворец на окраине выглядел все так же, разве что осыпалось еще сколько-то кусочков из потускневших мозаик. Эмиссары Ложи разделились на две группы: Дирвен со своими сопровождающими полез в подвал за библиотекой принцессы Мейлак, остальные направились в зал, где Орвехт выдержал бой с прислужниками Лормы.
Как и в прошлый раз, всполошились птицы, свившие гнезда под потолком коридора, среди щербатых лепных ананасов и завитков. Под ногами хрустел засохший помет. Кроме этого звука, да еще гвалта негодующих
пернатых, ничто не нарушало безмолвия необитаемого дворца, как будто утонувшего в одной из тихих заводей вечности.Зомар Гелберехт лежал внутри золотистого конуса – неподвижный, как раскрашенная восковая кукла, но живой.
– Лекари, будьте готовы.
Голос коллеги Хантре прозвучал повелительно – нетипичная для него интонация, но ничего удивительного, он ведь был в другом мире капитаном отряда боевых магов. Орвехт отметил, что в этом они с Зинтой похожи: оба проявляют властность лишь при особых обстоятельствах – и строго в рамках своей компетенции, в пределах необходимого и достаточного.
– С ума сойти, он у нас, оказывается, командовать умеет! Неожиданно. Прелестно и неожиданно, не правда ли, коллега Суно?
Незаметно присоединившийся Тейзург – не иначе, выполз змеей из какого-нибудь пустого проема и пристроился в хвосте процессии – разумеется, не смолчал. Суно покосился на него, но не ответил, да и Хантре не оглянулся, хотя наверняка расслышал его реплику.
Он подошел к сияющему конусу, почти неразличимому в пыльном солнечном свете, который лился в зал через полукруглые окошки под потолком. Остальные ждали возле двери.
Коллега Кламонг с помощницей выступили вперед, чтобы сразу кинуться к пациенту.
Орвехт между тем извлек из поясной сумки и положил на пол ловушку, в которую затянет освободившуюся саламандру. Заполучив ее, мастера амулетов смогут вновь изготовить «Пламенный конус», и Ложа не понесет никакого убытка. Ловушка напоминала то ли мокрую меховую торбу, то ли труп зверька со слипшейся бурой шерстью и разинутой в последней судороге пастью.
Суно предполагал, что коллега Кайдо шагнет внутрь конуса, но вместо этого рыжий присел, не пересекая границу. Почему он мешкает? Неужели опасается, что его все-таки обожжет?
Сияние исчезло. Хантре бросил через плечо:
– Лекари, сюда!
Сощурившись, Орвехт оглядывал пыльный светлый зал, и его ловчее заклятье готово было сорваться, как стрела с тетивы, но саламандры нигде не было видно. И никаких следов ее присутствия. Шмыгнула в трещину? Эх, вот досада, если упустили…
Маги-лекари склонились над Зомаром, а Хантре поднялся и отошел в сторону, одергивая рукава рубашки.
– А я и не сомневался, – ухмыльнулся возникший рядом с ним Тейзург.
– В чем ты не сомневался?
– В том, что ты оправдаешь свою репутацию. Жаль, мой бедный Шнырь этого не видел. Уж он бы оценил.
– Вы не заметили, коллеги, куда делась саламандра? – справился Орвехт.
Изловить ее он уже не надеялся – ясно, что удрала, но хотя бы определить, в чем промашка, дабы учесть на будущее.
– Увы, коллега Суно, я заметил не больше вашего. – Эдмар слегка развел руками.
Глаза у него смеялись, как будто ситуация его забавляла, – можно подумать, это он каким-то неведомым способом прикарманил саламандру под носом у магов Ложи. Впрочем, это обычное для него выражение лица. И если бы рядом было активировано чужое ловчее заклятье, Орвехт непременно бы это почувствовал.