Крыслов

 Я же, киваю и смотрю, при этом, на Хела…

 - а я ведь предупреждал, что наш отряд соберёт по всему пятну всю нежить, а вы не слушали...

 Но Хел ушёл от оправданий, а вместо этого, спросил…

 - может, отдохнёшь, хотя бы сутки? – Спрашивает он, - да и нежить может уйдёт куда-нибудь по своим делам, хотя наши наблюдатели, на той стороне, никого не видят.

 Я же, прикидываю и так и этак, вообще-то не хотелось бы терять понапрасну время, чем мне тут-то заниматься?? Конечно, если не удастся сегодня с Кицы и Гнуса кровь взять, то лучше и, правда, остаться.

 - Я подумаю – отвечаю я.

 Теперь мои решения никто не обсуждает и не пытается переубедить меня в чём-то. Что касается пятна, теперь решаю только я. Попытка навязать мне опять кочевников, в качестве эскорта, теперь уже в решительном порядке, зарублена мной на корню.

 - Я ухожу, возможно, с ночёвкой – говорю я.
– А они там и пары часов не выдержат, да и не привыкшие они по проклятым землям на своих двоих ходить. Так что, точно нет. Мне в одного проще прятаться, а они только обузой мне будут. У вас артефакт есть, вот и следите за моим состоянием, да и не уверен я, что давление земель особо упадет за эти сутки, они просто, даже реку не перейдут. Так что я один, как обычно, пойду. Я всегда возвращаюсь, вы главное, верьте, и каждый вечер к моему возвращению, баню готовьте и поесть, да побольше и повкуснее…

 Многое мне тут, на эмоциях, по на рассказывали. И как на кочевников, за мою пропажу, наезжали и чуть не поубивали, благо, Керим за них, перед капитаном вступился. И как всем лагерем в пятно рванули, да вот только, в итоге, все искупались, включая лошадей… и как потом, сутки приходили в себя, единственно, что успокаивало, так это, то, что артефакт контроля извещал о том, что я жив, это раз. И что в нежить так пока и не превратился, докладывать о крахе задумки похода по пятну с кочевниками на лошадях графу, решили повременить. Я жив, а может и обойдётся.

 В итоге, всё пока обошлось для всех. Но вот прочувствовать, что их жизнь полностью сейчас зависит от меня и от моей удачливости, получилось по полной, одно дело знать, а другое, последствия моего исчезновения прочувствовать на собственной шкуре. В общем, в мои решения по выходу в пятно больше никто не пытался вмешаться.

 А затем была банька. Отмылся, отпарился. Гнус мне, в качестве банщика, спину тёр, помогал содрать накопившуюся грязь и пот. Кица перед этим, немного подравняла и укоротила отросшие, за это время, волосы.

 А потом, был превосходный ужин. Кочевники расстарались. Было очень, очень вкусно…

 Уже темно. У костра сидим мы с Кицей и Гнусом, и троица кочевников. Кица не уходит спать, я её попросил, у нас ещё очень важный разговор на вечер. Кстати, Гнус забрал мои грязные вещи, нижнее бельё. Сменка у меня есть, а он, за завтрашний день, постирает мои испачканные вещи…

– … ты нас прости – вздыхает кочевник – я виноват, ведь я вёл отряд, а все сорвались на всех нас. Едва не убили и мы бы, и защищаться не стали, реально виноваты, всех подставили.

 Очередной раз вздыхает тяжко, Джучи…

 - ты скажи, чем мы можем искупить свою вину перед тобой - явно такие слова, очень тяжело даются его вечному оппоненту, Гиби.

 Я же, удивлён. Сильно удивлён. Они же благородные, я для них так, пыль на дороге, грязь под ногтями, а тут вот, прощение непонятно за что просят. Ну, оставили меня, вернее, так сложились обстоятельства, что я не удержался на коне, это моя ошибка и мои проблемы, по большому счёту, а ты ж погляди, они вину на себя приписали…

 - сделайте так, чтобы вы больше не ругались между собой никогда, уважаемые, и за баню, и прекрасный ужин, отдельное спасибо.

 Они удивлённо смотрят на меня…

 - нам помириться?? Навсегда??

 Я киваю…

 - сделайте одолжение, а то ваш бесконечный постоянный ор и срач между собой, всех уже предельно достал.

 Гиби и Джучи синхронно поворачивают головы друг к другу…

 Кивают…

 Потом опять ко мне поворачиваются…

 - будет исполнено господин…

 Выхватывают оба ножи…

 Я и пикнуть не успел… они себе ладони чик… кровища льет.

 Потом оба, этими окровавленными ладонями крепкое рукопожатие делают и все трое затягивают какое-то нудное пение на своём языке. И я вдруг начинаю ощущать, как рядом со мной, магия начинает какое-то действо, паучок в артефакте зашевелился, он магию на расстоянии чувствует, а тут вон до тех, кто её использует в данный момент, рукой подать. Кровь неожиданно литься перестаёт. Воины расцепляют руки.

 Я удивлёно смотрю на кочевников, у них какие-то возвышенные лица.

 - Наш бог принял клятву. С этой минуты мы побратимы, причём, кровные, страшная клятва на крови. Гибель одного – это, по сути, гибель и другого, но бог даёт время на отмщение. И спасибо тебе, сами бы мы, без приказа, никогда и ни за что, на такой шаг бы не решились. Очень часто, наш бог не принимает такую клятву и в результате, кандидаты в побратимство просто умирают в страшных муках, так и не расцепив руки. Их так и хоронят…

 У меня же, волосы дыбом встают, ну что я попросил? Чтобы не собачились, а они что сделали?? Подвергли себя огромной опасности, зато вон, какие сейчас радостные и довольные сидят. Ох… не зря, никто этих сынов степей не понимает. У них свои, очень жестокие законы. Ну, да ладно…

 - оставьте нас – прошу я.
– Я устал, и спать хочу, но мне надо с моим другом и наставницей, кое-что важное обсудить.

 Встают все трое. Поклон от каждого и скрываются под пологом ночи.

Глава 6

* * *

 - … даже боюсь спрашивать, откуда это у тебя, я о таких приборах только мельком слышала. Магия в них сильная и древняя… - вертит руках Кица, прибор для забора крови… - причём, кровь обязательно из вены или из артерии берут. Из артерии брать опасней и труднее. Так что, если и будем её отбирать, то лучше с артериальной кровью не связываться. Просто не сможем.

 Смотрит на меня наставница.

 Рассказал ей, что мне нужна кровь, как её, так и Гнуса. Прибор, увы, поведал ей, что придётся вернуть, вот блин, про артефакт, что Гнусу выдал, я так почему-то сказать, не подумал и теперь у меня возникли проблемы.