КС. Дневник одиночества

– А ты тоже пробуешь быть счастливым?

– Я не пробую… Я счастлив, – невинно произнес мой немолодой любовник.

– Да? Интересно…

– Что тебе интересно?

– Мне интересно, почему ты счастлив. Наверное, от сознания того, что рядом с тобой юное создание… молодая любовница, умница-красавица.

– Не такая уж и умница, раз ведет такие глупые беседы.

– Глупые беседы… Хм. Ты же сам задаешь вопросы. А ответы тебя не устраивают. Хочешь откровенного разговора?!

– Даже не знаю, – немного испуганно произнес Макс. – Ну давай. Думаю, тебе это надо, в отличие от меня.

Он сел, покорно сложив руки на коленках, изображая пай-мальчика. Меня раззадорила его игра. Вот он, самый край! Я готова была отрезать болезненные отношения с работодателем и шагнуть в новую жизнь, в которой не будет места лишним людям. Мы принимаем ответственные решения и раскручиваем колесо фортуны для того, чтобы впускать в наше унылое существование лучи надежды… надежды на то, что жизнь может быть прекрасной… цветной… яркой… позитивной…

Я начала экзекуцию:

– Знаешь, почему я с тобой?

– Почему? – глухо спросил Макс, опасаясь услышать ответ.

– Хочу понять, почему старые пердуны западают на малолеток!

– И что, удалось понять?

– Отчасти. Но я не уверена, что права во всем, во всех своих догадках. Один мой знакомый преклонного возраста сказал, что все мужики педофилы. Шагая через сорокалетний рубеж, они тянут свои сморщенные ручонки в трусишки молоденьким девушкам. Проблемы потенции тоже сказываются. Старые, потасканные жены с растяжками после родов уже не впечатляют седеющих романтиков, им подавай молодые упругие тела, неиспорченные временем и жизнью! Дамам бальзаковского возраста пожилые герои должны доказывать свою материальную, моральную и сексуальную состоятельность. А вот юным особам достаточно слов и подарков! У вас товар, у нас купец – удобные отношения. В постели молоденькая пава, может, и поморщится – вы не заметите при выключенном свете. Она подыграет и вам, и себе! В конце концов – есть фантазия! Псевдолюбовь взамен на осязаемые блага!

Меня несло по реке слов. Дядя Максим слушал смущенно мои изливания и возмущения по поводу возрастных соотношений. Я подытожила свою речь тем, что старческая тяга к юности – это преступление.

– Я думал, что ты меня любишь, – прошептал растерянно Максим, глядя перед собой. Мои откровения его явно смутили. Он сидел такой жалкий, как потрепанный петух, в след которому, кудахча, хохочут нетоптаные курицы-несушки.

– А твоя жена тебя любит?

Макс помолчал, затем встал с дивана и отошел к окну. Лицо его было искажено гримасой отчаянья. Видимо, он не ожидал, что ему придется испить огромную чашу яда. Но я не успокаивалась, во мне кипел адреналин. Вкус крови пьянил меня, я была обязана догрызть дядю Максима и добиться его капитуляции. Я напоминала себе мать, и, как ни странно, меня не смущал сей факт… В конце концов, я дочь своих родителей!

– Неужели вы не говорите о любви с супругой? – ехидно спросила я.

– Мы развелись.

Информация о расставании с узаконенной второй половиной была неожиданностью, но мне хватило сил не подать вида, что я ошарашена этой новостью. Ни один мускул не дернулся на моей застывшей стервозной маске.

– Да? Почему ты не сказал? – спросила я безразлично.

– Я надеялся, что тебе это неважно.

– Неважно? Спать с женатым человеком все равно, что совершать преступление.

– Раньше ты так не думала.

– Раньше я ни о чем не думала. Я хотела понять… и все.

– И что же ты поняла?

– Я поняла, что мужчина, живущий долгое время в браке, теряет сексуальное влечение к жене, а она к нему. И оба от этого страдают. И ходят на сторону, как блудливые коты. И кошки, конечно же…

Мой экс-любовник долго возмущался, не понимая причину моего буйства, после чего бросился ко мне и начал меня лобзать, оставляя липкую слюну на моем лице. Я сидела на диване, замерев, а он тискал мое тело, тяжело дыша от возбуждения. Похотливый мужик взял верх над добрым, сочувствующим Максом. Видимо, есть что-то будоражащее, сексуальное в скандалах… – Ну что? В койку, пупсик? – сказала я разочарованно. – Если ты так хочешь, потешимся напоследок, так уж и быть! Можем разложить наш истерзанный временем диван. Кстати, папа дома. Но он, наверное, поймет тебя, как мужчина мужчину. У него тоже бывает эрекция.

Макс замер. Мне было интересно, что именно его озадачило в данный момент: присутствие дома папы или отсутствие совместных перспектив.

– Напоследок? Мы расстаемся? – спросил он растерянно.

– Да. А что?

– Для тебя это игра?

– Нет. А для тебя?

– Я пойду.

Макс резко встал с дивана и направился в прихожую.

– Уходишь? А секс? – вонзила я ему в спину.

– Не надо. Спасибо. И он ушел…

Я выключила свет и снова уставилась в темноту.

Глава 17 Борьба за территорию

Когда я была ребенком, бабушка научила меня молиться. Нужно зажмурить глаза и очень искренне обратится к Богу, попросив Его о чем-то сокровенном. И еще нужно хорошо вести себя. И мне всегда это помогало. Честно. Все мои желания сбывались. Я решила прибегнуть к моему верному способу и, зажмурив глаза, тихо шептала свою эксклюзивную молитву: «Дорогой Боженька, я очень хочу еще раз поговорить с мамой». Я произнесла фразу раз двадцать, вдруг зазвонил телефон. Громкий звук ввел меня в оцепенение. Я медленно подошла к аппарату, не сразу решилась взять трубку. Наконец, пересилив себя, я дотронулась до телефона, прекратив раздражающее тишину дребезжание.

Алло! – произнесла я взволновано, ожидая услышать голос мамы, но омерзительный голос Голубевой прервал мою попытку связаться с потусторонним миром. Новая пассия папы требовала его к аппарату.

– Тьфу на тебя, Голубева, ты знаешь, который час? Он спит! – воскликнула я, разозлившись. – Нет, я не буду его будить!.. Утром позвонишь… Голубева, ты знаешь, какой у нас день был, постыдилась бы… Я не читаю нравоучения, я тебя просто прошу: будь человеком!.. Нет, я не буду будить его! Все, пока!

Бросив трубку, я еще с минуту смотрела на телефон и с горечью думала о том, что моя молитва не сработала. Наверное, я плохо себя вела…

Из моих раздумий меня вывел стук в дверь. «Кто это может быть посреди ночи?», пронеслось в моей голове, я затаилась. Забрезжила надежда, словно маленький маячок, что там, за дверью, стоит моя мама… Еле дыша я двигалась по коридору, очень медленно приблизилась к входной двери. В глазок посмотрела не сразу – страх сковал мои конечности. Более настойчивый повторный стук заставил меня резко открыть дверь. На пороге, к моему разочарованию, стоял Макс.

– Боже! Какой бесконечный день, – простонала я. – Зачем вернулся? Что-то забыл?

– Просто я подумал…Ты говорила, а меня задело… Я не смог уехать вот так… Сидел в машине и думал. Я думал про то, что можно умереть, если не чувствовать, что тебя любят. Наверное, ты права – это действительно страшно. И я решил, что просто обязан сказать, что люблю тебя, Алена.

Я округлила глаза и уставилась на Макса.

– Зачем? – непонимающе вопрошала я.

– Это не по заказу. Как-то само собой. Не разбивай мне сердце.