Кто, если не ты? -2

========== Часть 378 ==========

Ушибы и ссадины зажили, Лена была теперь этажом выше - в неврологии, в своём бывшем отделении, где когда-то работала медсестрой. Лена, жена Серёги Кольцова, часто бывала у неё в палате. Сама завотделением Ольга Борисовна окружила бывшую сотрудницу заботой и вниманием, назначила курс лечения.

Лену проведывали старые друзья и знакомые. Только приёмным родителям Лены, чете Соловьёв, Стас не решился сообщить правду. Пожилые люди, всё-таки! Сказал только, что Лена в больнице, там сейчас карантин, и посещения строго запрещены. Зато, часто привозил к ним соскучившегося Мишу. Внучонок очень радовал их.

– Стасик! Ну, я тебя умоляю! Она, что, проказой больна, что посещения запрещены?! Мы же скучаем! Может, ей что-то купить что-то нужно или вкусненького принести? – спрашивала заботливая Софья Наумовна.

– Лена тоже скучает! Не беспокойтесь, у неё есть всё, что нужно. Она вернётся домой через неделю. Вот тогда и проведаете и наговоритесь! – обещал Стас.

– Ты, хотя бы, что случилось, скажи! Какой диагноз врачи ставят?– требовал Рувим Яковлевич.

Карпов понял, что они не отстанут, придумал такую версию:

– Шла по улице, поскользнулась, упала. Ушиблась головой.

– Боже мой! Леночка, бедняжка! Мало ей других испытаний на её голову! – заохала Софья Наумовна.

– Да вы не переживайте! Всё уже хорошо!

– О, молодой человек! Всё, что случается с головой у человека – совсем нехорошо! Вот у нас в подъезде сосед с третьего этажа прошлой зимой так же поскользнулся, упал, разбил голову. И что вы себе думаете: сделал такое сотрясение мозга, что начисто отшиб свою память! А что для человека память? Это же самое главное! Быть в твёрдом уме и ясной памяти сейчас важнее всего остального! Воспоминания – это самое дорогое, практически, бесценное сокровище, что с нами остаётся. Никто не заберёт с собой в могилу своё состояние. Только наш душевный багаж мы можем взять с собой к Всевышнему, наши мысли, наши поступки, наши воспоминания. Конечно, гораздо лучше, если добрых и радостных воспоминаний будет больше! Ой, Станислав, простите меня, старика! Утомил я Вас своими размышлениями. Чем дольше я живу, тем больше ударяюсь в философию, - посетовал Рувим Яковлевич.

– Да, ничего! Я и сам в последнее время много философствую! – усмехнулся Стас…

Карпов заезжал в любую свободную минутку. Лену это немного напрягало.

– Станислав Михайлович, можно я спрошу у Вас кое-что?
– обратилась Лена, когда Стас, в очередной раз, пришёл её навестить. Карпова коробило, что она его называла по имени-отчеству. Однако, помня предупреждение Ключевского и Бусенкова - быть с ней помягче: снисходительней и деликатней, он каждый раз терпеливо поправлял её:

– Зови меня Стас! И на «ты».

На что она неизменно опускала вниз глаза, смущенно отвечала, что не может называть его по-другому. Вот и на этот раз полковник вздохнул, печально взглянул на неё, небрежно разрешил:

– Ладно, спрашивай!

– Я тут узнала от Ирины, что Денис Антошин мой друг. Это правда?

– Правда, - он пожал плечами.

– И Вы так спокойно разрешаете Вашей жене дружить с другими мужчинами?
– вопрос прозвучал слегка провокационно.

Лена пристально всматривалась в его лицо. Непроницаемое, как будто равнодушно-холодное. А вот и нет! Реакция на её вопрос была мгновенной. Его глаза полыхнули огнём. Точно! Лена сразу почувствовала его напряжение: задела за живое!

«Что же ты за человек, Стас Карпов?»- думала она.

Встала с кровати, подоошла к окну, оперлась поясницей о подоконник, смотрела изучающе.

Он положил пакет с фруктами на тумбочку, направился к ней, не отводя свои умопомрачительные глазищи. Подходил всё ближе и ближе:

«Ишь, ты! Руки на груди скрестила, думает: отгородилась от меня. Что же ей ответить? Соврать или сказать правду?» - размышлял Карпов.

Лена похолодела. Его приближение словно парализовало её тело, она боялась сделать хоть одно движение. Неосознанно она почувствовала в нём смутную угрозу, выставила руки вперёд для сопротивления.

Он даже и не думал трогать её. Остановился, буквально, в полуметре. Стоял, по-хозяйски, поставив ноги на ширину плеч, «упираясь в Землю», руки на карманах. В глазах уже не огонь, а озорные зелёные искорки, этакая снисходительная ухмылочка на губах.

«Ага! Заметалась, глазёнки испуганные, ручки дрожат. Хотя, вида старается не подавать. Боится, но, пытается быть храброй! Глупышка, никуда ты от меня не денешься!»

« А губы у него … мм… Почему я всегда так волнуюсь, когда он приближается? Блин, Лена! Он же смотрит на тебя, как кот на мышь! Не дождётся!» - она закусила губу, гордо расправила плечи, опять скрестила руки на груди. Постаралась изо всех сил смотреть на него непримиримо, с вызовом:

– Я не услышала ответа на свой вопрос!»- голос слегка дрогнул.

А Карпов … улыбнулся, чем напрочь обезоружил её. Затем шагнул к подоконнику, повернулся, встал как она – рядом, так же скрестив на груди руки.

– Леночка! Не знаю, как другие, лично я предпочитаю, чтобы у моей жены были друзья, но, не любовники. Да, я собственник, ревнивым тоже бываю. И меня раньше очень обижало твоё, как мне казалось, чрезмерно панибратское отношение к Глухарёву и Антошину. Дорогая моя, я отлично понимаю, что не могу запретить тебе общаться с другими мужчинами. Мы же в обществе живём. Да и работа у тебя, по большей части, в мужском коллективе. Хотя, была бы моя воля… - он весело глянул на неё, - Увёз бы тебя на необитаемый остров, и жили бы мы с тобой там, в любви и согласии, с ребятишками нашими, да ещё бы, может быть, пару детей нарожали! – Стас сделал паузу, потом продолжил, - Мы с тобой нашли компромисс. Я позволяю тебе дружить с проверенными людьми, которым доверяю я. Это понятно?

– Глухарёв и Антошин - «проверенные» люди?

– Да, я работал с ними, бок о бок, несколько лет. Сначала были разногласия и недопонимание, но позже всё изменилось! А потом, когда я думал, что навсегда потерял тебя, они очень помогли мне, поддержали в трудной ситуации. Я считаю их своими друзьями. Антошин, вообще, отдельная тема для разговора. Он очень хорошо к тебе относится, готов примчаться на выручку в любое время.

– Но, я так поняла, он женат, у него есть дочка.

– Да, всё правильно! И с его женой, Настей, вы тоже подруги. Ты была с ней, когда у той начались схватки, сопровождала её в роддом. Даже на родах у неё присутствовала. Юлька здоровенькая, крепенькая родилась. Антошин тогда от радости прыгал!

Она заметила, какой неподдельной нежностью и теплотой засветились его глаза, когда он говорил о детях, даже о чужих.

«Странно, Ирина рассказывала, что он достаточно жёсткий и своенравный, корыстный, нагло пользовался служебным положением для повышения своего благосостояния, но, продажным ментом не был никогда. Если он так любит детей, значит, не всё потеряно!» - совсем ещё маленький росточек доверия и понимания проклюнулся в её сердце.

– Ничего себе! Когда же я столько всего успела? – улыбнулась Лена.

– О! Ты везде успевала… - буркнул Карпов. Его намёк был непрозрачен. Врать он не хотел. Решил, что лучшая тактика и стратегия в их случае: быть предельно откровенными, не скрывать ничего друг от друга.

– Вы хотите сказать, что даже там, где не надо было?
– Лена насупилась, уже хотела обидеться. Но, Карпов вдруг тихонько засмеялся:

– Ты очень часто оказывалась не в то время, не в том месте! Но, я и к этому уже начинаю привыкать, - он с нежностью посмотрел на неё. Одной рукой обнял её плечи, слегка прижал к себе. Его голова склонилась ей на плечо, он ласково потёрся об него щекой. Лена замерла на месте, опять боясь пошевелиться. Именно сейчас, в этот момент, она совсем не чувствовала от него никакой угрозы. Наоборот, было тепло и даже немного приятно. И глаза его были совсем не страшные и не насмешливые, а какие-то усталые и добрые. Их природный магнетизм завораживал, гипнотизировал. А его губы опять были так близко! «Ох, Лена-Лена! Совсем ты запуталась в своих ощущениях…»