Кто есть кто

Мажидов крутанул руль вправо, ощутимо ударив «мерседес». Водитель в момент столкновения выронил пистолет, но тормозить, чтобы подобрать, не стал: он еще надеялся взять их голыми руками и заставить расплатиться за все сполна. А может, у него под сиденьем хранился целый арсенал?..

Пробка наконец рассосалась, и Мажидов выжал полный газ. Потратив время на борьбу с «мерседесом», он растерял преимущество, и джигиты, не заставив себя долго ждать, повисли на хвосте. Джип тоже не отставал.

Эльбрус дважды выстрелил в них и, разумеется, не попал: машины разделяло больше ста метров и они неслись на полной скорости. Он, судя по всему, и не надеялся произвести точный выстрел, скорее – оказывал давление на психику. Результат получился неожиданным: Мажидов и глазом не повел, зато «новый русский» на «мерседесе» при виде неожиданно возникших конкурентов пришел в ярость.

– Эй, вы! Черномазые ублюдки! Он – мой! Понятно?!

Джип бортанул автомобиль чеченцев. Те на полном ходу вылетели на левую обочину, едва не налетев на столб.

– Ишак вонючий, – холодно прокомментировал джигит за рулем, выворачивая обратно перед носом встречного автобуса.

Через минуту чеченцы нагнали джип, и Эльбрус, высунувшись в окно чуть ли не по пояс, прострелил ему переднее и заднее левые колеса. «Мерседес» дернулся, завалился на бок, проехав в таком положении еще добрую сотню метров, беспомощно вращая в воздухе колесами, как гигантский жук, перевернутый на спину.

– Не повезло мужику! – Эльбрус сплюнул на дорогу, усаживаясь на место. – Посреди города все шины пробил! – Джигиты одобрительно загоготали.

Мажидову удалось оторваться от преследователей при выезде из города. Он проехал километра три по Волоколамскому шоссе и в Красногорске свернул в какой-то боковой проулок. На лице у него была написана полная уверенность и доскональное знание местности. Зоя ломала себе голову: он, что же, действительно подготовил столь длинный маршрут отхода или бывал здесь еще в молодости, или он просто надутый чеченский индюк, которому постоянно везет?

Они остановились на мосту через речку-переплюйку посреди загаженного до последней степени пустыря. Мусор лежал повсюду многометровыми курганами. Место было довольно глухим и зловонным. Укрыться здесь можно было, только зарывшись с головой в кучу дерьма.

– Вылезай! – скомандовал Мажидов.

Зоя решила, что время устраивать сцены пока не пришло, но она еще закатит ему грандиозный спектакль и попытается выудить из «папаши»-Креза побольше информации. Для начала нужно отделаться от назойливых горцев с пистолетами. Она молча выбралась из машины, позволив себе только скривить недовольную гримасу. Мажидов, похоже, этого не заметил вовсе, он не привык обращать внимания и на более значительные неприятности.

Он нырнул в багажник, извлек из груды хлама резиновый шланг и пластиковую бутылку от минеральной воды. Зоя впервые за время их бурной и непродолжительной поездки подумала, что машина наверняка не принадлежит ее «родителю». Миллионер мог для конспирации разъезжать на раздолбанной «пятерке», но, чтобы набить багажник таким количеством барахла, нужно быть изрядным Плюшкиным. Угонять тачку ему тоже ни к чему: зачем рисковать засветиться, он же мертв! Наверное, одолжил во временное пользование, отвалив энную сумму за возможный ущерб.

Мажидов нацедил из бака бензина, бросил в салон и навалился сзади, подталкивая приговоренный автомобиль к откосу.

– Помоги!

Он бросил в открытую дверь зажженную тряпку. В полсекунды «жигуль» запылал и уже горящий съехал под мост.

– Уходим! Быстро! – Он опять, как на вокзале, схватил Зою за руку и рысью потащил вдоль дороги.

Вот придурок, чертыхалась про себя Зоя, перепрыгивая через колдобины. На кой ляд они бросили машину, тем более подожгли? Сейчас бабахнет, и дым будет виден за много километров. Того и гляди чеченцы примчатся. Позади них действительно грохнул мощный взрыв и клубы копоти рванулись высоко вверх. Может, он и вправду угнал этот чертов драндулет?..

Они прибежали на железнодорожную платформу Павшино – как раз успели к электричке из Москвы. Опять совпадение? Прошли в последний вагон, он был наполовину пуст. Сели в самом конце, поближе к выходу. Мажидов купил газету и поделился с Зоей:

– Прикройся.

– Ну и куда мы едем?

– Увидишь.

– Это не ответ! – заявила Зоя жестко. Она бесцеремонно взяла Мажидова за подбородок и повернула лицом к себе.

Он опешил от такой наглости, отстранился, но сказал примирительно:

– В надежное место. Не бойся.

– Мне, дорогой папочка, бояться нечего! – Зоя сделала ударение на слове «папочка». – Это тебя пытаются прикончить какие-то абреки, это ты взрываешь угнанные машины, и еще Бог знает что за тобой водится. Я, между прочим, дала подписку о невыезде.

Мажидов не ответил, уткнулся в газету, изображая, будто читает статью, но глаза его выдавали: он не мог сфокусироваться на тексте, бессистемно скользил взглядом по строкам. Молчали минут пять. Потом он подал голос – решил, что подобрал правильный тон и нужные слова.

– Послушай, Вера. Я представлял себе свою дочь немного не такой.

– А какой? Киндер, кухен унд кирхе?

– Что?

– Да так, ничего.

– Я не хочу втягивать тебя в свои проблемы. Но эти люди тебя видели со мной и в покое не оставят. Ты видела их в деле? Пришьют кого угодно, не задумываясь, и сядут завтракать. А Аллах – простит. Еще плюсик поставит в учетной карточке.

– Это, по-твоему, называется не втягивать в проблемы? Тогда что такое втягивать?

– Хватит болтать, я развязал мешок с гадюками, я сам от них избавлюсь. Тебе просто придется побыть со мной.

– Да? И как долго? – уточнила Зоя с сарказмом.

– Некоторое время. – Мажидов в очередной раз не пожелал замечать иронии.

Зоя раздумывала: нажать на него сейчас или отложить разговор до того момента, когда они окажутся в более спокойном месте. Вагон почти опустел, всем на них плевать… И тут появился мальчик.

Обыкновенный чеченский мальчик лет восьми. Он шел по проходу, заглядывал в лица редких пассажиров и произносил заученную тираду:

– Поможите, люди добры… Мама, папа – нету… Калеки… Наша дом разбомбили. Подайте на хлебушку… Поможите беженцам…

Он добрался до последнего ряда и прирос к месту, упершись взглядом в Мажидова, вернее, в газету, так как последний при появлении попрошайки отгородился ею от окружающих. Зоя дала пацану трояк, желая поскорее от него избавиться.

– Иди мальчик, – сказала она строго.

Нищий, не глядя, сунул трешку в карман и остался стоять где стоял.

– Поможите беженцам, – повторил он по-чеченски, сверля глазами газетный лист.

Зоя видела, как Мажидов напрягся, словно собирался перепрыгнуть в другой конец вагона.