Кто хочет спать с миллионером?
Шрифт:
— Не получается, — злорадно рассмеялся Шульгин. — Ошибочка в вашей версии. Если все так, как вы говорите, то я вошел дважды, а вышел один раз. А у них количество вошедших равно количеству вышедших.
— Правильно, второй раз за вас вышел Матюк, настоящий Дед Мороз. Вот такая вам подфартила случайность.
— То есть?
— А то и есть, что Матюка несли на носилках. Добросовестный охранник его посчитал, но когда убили Делягина и прибыла опергруппа, выяснилось, что среди присутствующих не хватает одного человека. По компьютеру в офисе 150 человек, а на самом деле 149. Мгновенно возник вопрос: куда он пропал?
— Почему это? — удивился Шульгин.
— Вы слишком быстро сообразили, что количество вошедших, равное количеству вышедших, говорит о вашей непричастности к убийству Делягина. На этом я вас и поймала.
— На чем вы меня поймали? На том, что я не дурак? Выходит, я уже виноват в том, что у меня мозги отлично работают?
— Как бы отлично ни работали ваши мозги, действуют они по банальной схеме: память выхватывает из сознания самое важное. Подсчеты охраны не самое важное для майора Шульгина. В расследовании убийства Делягина эти подсчеты абсолютно незначительная мелочь, но лишь при условии, что вы не убивали Делягина. Все на месте, по компьютеру сошлось количество вошедших и вышедших, вы успокоились и сразу о том забыли.
— Значит, врет ваша наука, я помню все, я не забыл, я вот такой.
— Вы такой всепомнящий, что даже не знали фамилии Деда Мороза. Контроль входящих в офис вас волновал еще до убийства Делягина. Вы понимали, что у вас будут проблемы с расследованием: мало, что пропал пистолет, так еще и человек из офиса вышел, и все это мимо охраны. Как строить версию, пригодную для суда? Где брать улики? Вот о чем вы переживали, а тут подвернулся Матюк с его аллергией.
— Может, и Матюка я отравил?
— Нет, о болезни Матюка вы не знали, как и о нем самом. Вас больше подсчеты охранников волновали.
— Ну хватит! — рассердился Шульгин. — Волновали, не волновали — какая мне разница? Если на этом держится ваша версия, то она абсолютно провальная!
— На этом держится моя уверенность, что вы убили Александра Делягина, а версия держится на неопровержимых фактах. Прежде чем я их изложу, вы должны знать мои требования.
Он удивился:
— У вас есть и требования?
— Категорические.
Шульгин скептически ухмыльнулся:
— Я слушаю.
Далила решительно заявила:
— Во избежание катастрофы вы должны немедленно отпустить Делягину Шурочку.
Глава 40
С изумленным разочарованием Далила увидела, что ее сообщение не потрясло Шульгина. Он безразлично пожал плечами и кисло спросил:
— Почему вы так печетесь об этой зажравшейся дамочке?
— Потому что у меня есть совесть, — заявила Далила. — Я повинна в бедах этой несчастной женщины, своими неумелыми действиями я ее погубила.
Он усмехнулся:
— И теперь спешите исправить ошибку?
— Вы знаете, у меня есть связи. Я упрямая, ни перед чем не остановлюсь, я такой шум подниму…
Шульгин вдруг вскочил, грохнул по столу кулаком и взревел:
— Молчать! Угроз
не потерплю!«Ого! — изумилась Далила. — Оказывается, производить психические атаки он умеет не хуже меня. Что ж, и мы не ударим в грязь лицом».
— Не сметь! — вскакивая, завопила она. — Или ты, убийца, немедленно отпускаешь Шуру, или я прямо сейчас устрою вселенский скандал!
Он устало рухнул на место и спокойно сказал:
— Это невозможно, даже если я захочу.
— Не смешите, — возвращаясь на место, сдержанно заявила Далила. — Это возможно, не мне вас учить. Понимаю, вы тут не один, ну так денег с нее возьмите и отпустите. Кому, как не вам, знать, что Шурочка не способна убить. Она мужа не убивала.
Шульгин отмахнулся:
— Ладно, оставим этот вопрос и вернемся к вашей версии. Если я убил Александра Делягина, значит, у меня был мотив. Он вам известен?
Далила сообщила с царственным видом:
— А как же, убийство из мести.
Шульгин притворно зевнул и кашлянул, что говорило о его желании скрыть нарастающую нервозность.
— Из какой еще мести? — спросил он фантастически равнодушно.
Если бы не предательский зевок, Далила усомнилась бы в своих предположениях.
«Как он отлично держится, — поразилась она. — Вот это нервы!»
Их разговор подошел к той черте, за которой начинались эмоции: и ее, и его. Она уже волновалась, мысленно задаваясь вопросом: «А вдруг не получится? Что тогда?»
До этого Далиле казалось: главное — точно знать, что убийца Шульгин.
«Если сомнения отпадут, его будет несложно прижать, — полагала она. — Я не стану его жалеть, в ход пойдет тяжелая артиллерия психологических приемов, против которых Шульгин не устоит. Под моим напором он испугается и отпустит Шуру Делягину».
Однако теперь она поняла, что будет непросто его раскачать на эмоции. Более того, Далила уже сомневалась, что это получится даже с тем козырем, которым она запаслась. И, что хуже всего, она струхнула, она не была уверена, что сможет его измотать. Опасалась, хватит ли сил у самой. Сил действительно не хватало, она нервничала и чувствовала себя развалиной, обнаружилась легкая дрожь в коленях, он же выглядел хладнокровно.
"Если так, то лучше не начинать никаких манипуляций, все только испорчу, — пристально глядя в его невозмутимое лицо, размышляла Далила. — Лучше просто выпалить в лоб и посмотреть на реакцию.
Нет, просто — нельзя, реакция предсказуема: Шульгин непробиваемый. Надо прежде его умотать, но как? Он раньше меня умотает".
Проламывать стену его защиты она действительно не могла — исчерпалась, сил не хватало.
«Была не была!» — после паузы решилась Далила и выложила свой главный козырь без всяких приемов:
— Делягина вы убили из мести. Ваша жена, которую в юности любил и Делягин, предпочла вас. Он разбогател и решил отомстить.
Она замолчала, ожидая вопроса — понимала, отказавшись от манипуляций, руку с пульса беседы убирать все же нельзя: кто ведет, тот и выигрывает. Учуяв слабинку, Шульгин психологически ее просто растопчет. Поэтому паузой она диктовала ему свою волю, незримо требовала: задай вопрос.
Замолчала и замерла: "Как себя поведет? А если не спросит? Придется подчиниться ему и продолжать, а это провал. Да нет, — успокоила себя Далила, — никуда не денется, подчинится. — И вновь усомнилась: