Кто мы?

ПОСТОЯНСТВО

Предыдущие волны иммиграции, как мы видели, постепенно сходили на нет, количество иммигрантов из разных стран существенно варьировалось на протяжении времени. В настоящий момент текущая волна иммиграции не выказывает ни малейших признаков спадания, а условия, порождающие мексиканизацию этой волны, имеют все основания сохраниться в течение ближайших десятилетий, если не начнется крупная война или не произойдет экономический спад. В долгосрочной перспективе мексиканская иммиграция может сократиться, когда уровень экономического развития Мексики приблизится к уровню Соединенных Штатов. На 2000 год в Америке валовой продукт на душу населения в девять-десять раз превосходил аналогичный мексиканский показатель. Если эта разница сократится хотя бы до соотношения «три к одному», приток иммигрантов из Мексики наверняка уменьшится. Однако чтобы достичь подобного соот-

358

ношения в обозримом будущем, мексиканская экономика должна развиваться темпами, намного превосходящими темпы экономического развития США. Впрочем, даже если подобное и случится, экономический рост сам по себе не приведет к сокращению иммиграции. В девятнадцатом столетии, при том что Европа стремительно индустриализировалась и доходы на душу населения значительно возрастали, пятьдесят миллионов европейцев покинули родной континент и перебрались в Америку, Азию, Латинскую Америку и Африку. С другой стороны, экономический подъем и урбанизация страны могут привести к понижению уровня рождаемости, что, в свою очередь, обернется уменьшением числа людей, «глядящих на север». Уровень рождаемости в Мексике падает. В 1970-1975 годах он составлял 6,5 ребенка на семью, а в 1995-2000 годах сократился более чем вдвое, до 2,8 ребенка на семью. Тем не менее, в 2001 году мексиканский Национальный демографический совет заявил, что это падение не окажет заметного воздействия на текущий уровень иммиграции и что до 2030 года среднегодовой показатель иммиграции будет варьироваться в пределах от 400 000 до 515 000 человек374. К тому времени массовая иммиграция коренным образом изменит демографическую ситуацию в Соединенных Штатах и демографические отношения между Мексикой и США.

Неизменно высокий уровень иммиграции имеет три важных последствия. Во-первых, иммигранты воспроизводят себя. «Если и существует некий общий закон иммиграции, — писал Майрон Вейнер, — он гласит, что иммиграция, единожды начавшись, не имеет завершения. Иммигранты побуждают своих родственников и друзей, по тем или иным причинам оставшихся дома, присоединиться к ним в новой стра-

359

не, снабжают их необходимыми сведениями и документами, передают деньги, помогают найти работу и кров». В результате возникает «цепная иммиграция», в процессе которой каждая последующая группа испытывает меньше затруднений, чем предыдущие375. Во-вторых, чем дольше продолжается иммиграция, тем труднее остановить ее политическими средствами. Иммигранты часто склонны, выражаясь метафорически, захлопывать за собой дверь в прошлую жизнь. Однако на уровне иммигрантских сообществ вступает в действие иная практика. Элита этих сообществ отнюдь не желает «захлопывать двери». Она организует иммигрантские ассоциации, которые начинают лоббировать интересы иммигрантов, и стимулирует развитие этих ассоциаций через увеличение и убыстрение иммиграционных процессов. А чем многочисленнее становятся иммигрантские сообщества, тем труднее политикам сопротивляться требованиям их лидеров. Представители различных иммигрантских сообществ входят в коалиции, получающие поддержку тех, кто одобряет иммиграцию по экономическим, идеологическим или «гуманитарным» соображениям. Законодательные успехи, которых добиваются эти коалиции, оказываются наиболее значимыми, вполне естественно, для крупнейшего иммигрантского сообщества в США — для мексиканцев. В-третьих, высокий уровень иммиграции замедляет ассимиляцию и даже блокирует ее. «Постоянный приток новых иммигрантов, — замечают Барри Эдмонстон и Джеффри Пассел, — особенно в районы высокой концентрации некоренных жителей, способствует сохранению родного языка в качестве языка общения этих иммигрантов и их детей». В итоге, заключает Майк Фолкофф, «испаноязычное население регулярно пополняется новыми членами, причем это пополнение опережает

360

ассимиляцию»; отсюда следует, что широкое распространение испанского языка на территории Соединенных Штатов — «реальность, которую нельзя изменить, даже в долгосрочной перспективе»376. Как мы видели, сокращение иммиграции ирландцев и немцев после Гражданской войны и падение уровня иммиграции южно- и восточноевропейцев после 1924 года привели к ассимиляции этих иммигрантов в американском обществе. Если текущий уровень мексиканской иммиграции сохранится, подобного «трансфера» лояльностей, традиций, ценностей и идентичностей наверняка не произойдет; история великого успеха американизации совсем не обязательно должна повториться в случае с мексиканцами.

ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ

Никакая другая группа иммигрантов на всем протяжении американской истории не предъявляла притязаний на территорию Америки. Мексиканцы и американцы мексиканского происхождения считают себя вправе выдвигать подобные претензии. Почти весь Техас, а также Нью-Мексико, Аризона, Калифорния, Невада и Юта некогда принадлежали Мексике и были захвачены у нее в ходе Техасской войны за независимость (1835-1836) и Мексикано-американской войны (1846-1848). Мексика — единственная страна, в пределы которой США осуществили вторжение, чьей столицей овладели, разместили морских пехотинцев в «чертогах Монтесумы» и аннексировали половину территории. Мексиканцы этого не забыли; вполне естественно, что они до сих пор считают земли перечисленных выше штатов своими. «В отличие от прочих иммигрантов, — писал Питер Скерри, — мексиканцы прибывают в США из страны, расположенной по со-

361

седству, из страны, потерпевшей военное поражение от Соединенных Штатов, и селятся в регионе, на который когда-то распространялась юрисдикция их родины. Поэтому американцам мексиканского происхождения присуще чувство нового освоения родной земли, отсутствующее у прочих иммигрантов»377. Упомянутое «чувство освоения родной земли» демонстрировали все мексиканские общины, складывавшиеся на территории США . Эти общины возникали, сменяя друг друга, в «мексиканском анклаве» на севере Нью-Мексико и по берегам Рио-Гранде; 90 процентов членов этих общин были выходцами из Мексики и говорили на испанском языке. В этих общинах «доминировали испаноязычная культура и испаноязычные традиции, что в значительной степени препятствовало ассимиляции иммигрантов»378.

Время от времени выдвигаются теории, утверждающие, что Юго-Западу суждено стать американским Квебеком. Да, в обеих местностях имелось католическое население, которое было завоевано людьми англо-протестантской культуры, но в остальном между Юго-Западом США и Квебеком мало общего. Квебек удален от Франции на три тысячи миль, он не испытывает «иммиграционного давления», то есть в него каждый год не пытаются, легально и нелегально, проникнуть несколько сот тысяч французских иммигрантов. История показывает, что конфликты возможны там и тогда, где и когда население одной страны начинает воспринимать территорию другой страны как свою собственную и предъявлять притязания на эту территорию.

Географическая близость Мексики, массовость, постоянство и нелегальность иммиграции, региональная концентрация иммигрантов и исторические корни мексиканской иммиграции — все это отличает

362

иммиграцию мексиканскую от любой другой и создает существенные затруднения с ассимиляцией иммигрантов из Мексики в американском обществе.

ПРОЯВЛЕНИЯ ОСОБЕННОСТЕЙ МЕКСИКАНСКОЙ ИММИГРАЦИИ

Критерии, по которым устанавливается степень ассимиляции отдельного человека, общины или целого поколения в конкретном обществе, включают в себя общий язык, уровень образования, профессиональную деятельность, уровень доходов, гражданство, количество смешанных браков и осознание идентичности. Почти по всем этим показателям современные мексиканские иммигранты отстают как от иммигрантов из других стран, так и от своих исторических предшественников.

ЯЗЫК

Лингвистическая ассимиляция, как правило, протекает по одной и той же схеме. Большинство иммигрантов первого поколения, прибывавших из стран, где говорили не по-английски, испытывали трудности в овладении английским языком. Иммигранты второго поколения, либо прибывавшие в США в юном возрасте, либо рождавшиеся уже на территории Соединенных Штатов, бегло говорили как на английском, так и на языке своих родителей. Наконец иммигранты третьего поколения использовали английский как родной язык и почти полностью забывали язык своих предков, что, с одной стороны, создавало затруднения в коммуникации поколений, а с другой — вело к возникновению «ностальгичес-

363

365

ет, по-видимому, глобальное культурное различие между иммигрантами из Азии и из Латинской Америки применительно к родному языку этих иммигрантов и лингвистическому воспитанию их детей»382. Отчасти это различие, безусловно, связано с размерами латиноамериканских общин на территории США: многочисленность этих колоний порождает «питательную среду», в которой родной язык иммигрантов продолжает успешно бытовать. Хотя мексиканские иммигранты второго и третьего поколения, равно как и иммигранты из прочих стран Латинской Америки, уже достаточно бегло говорят по-английски, у них налицо отступление от традиционной схемы лингвистической ассимиляции — они сохраняют приверженность родному языку. Мексиканские иммигранты второго и третьего поколений, выросшие в английской языковой среде, учат испанский во взрослом возрасте и обучают этому языку своих детей. «Языковая компетенция в испанском, — как заметил профессор Университета Нью-Мексико Ф. Крис Гарсия, — составляет предмет гордости латиноамериканских иммигрантов; они готовы всюду ее пропагандировать и защищать». В 1999 году в школах Южной Калифорнии из тех, кто не слишком хорошо говорил по-английски, 753 505 человек владели испанским, всего лишь 20 563 человека — вьетнамским (следующая по многочисленности иноязычная группа иммигрантов второго поколения), 12 463 человека — корейским и 12 023 человека — армянским383 .

ОБРАЗОВАНИЕ

Уровень образования американцев мексиканского происхождения значительно отличается от «американского стандарта». На 2000 год 86,6 процента коренных

366

американцев имели среднее образование, тогда как для некоренных американцев этот показатель составлял 82,5 процента для филиппинцев, 81,3 процента для британцев, 75,9 процента для немцев, 60,6 процента для китайцев — и лишь 24,3 процента для мексиканцев. Тем самым уровень образования мексиканских иммигрантов, как мы видим, вполовину ниже общего уровня образования иммигрантов в целом384. Согласно опросам общественного мнения 1986 и 1988 годов, среди мексиканских иммигрантов мужчины имели за спиной в среднем 7,4 лет школьного обучения; для сравнения: у кубинских иммигрантов эта цифра равнялась 11,2 лет, у азиатских иммигрантов — 13,7 лет, у белых представителей коренного населения США — 13,1 лет. По замечанию Фрэнка Бина и его коллег, мексиканские иммигранты, «если сравнивать их с неиспаноязычными иммигрантами и коренным населением, учились в школе в среднем на пять лет меньше остальных». Возможно ли повышение образовательного уровня мексиканских иммигрантов — вопрос спорный. Исследование Бина показало, что в период с 1960 по 1988 год «новые мигранты были невежественнее и неграмотнее своих предшественников». С другой стороны, исследование, проведенное Испанистским центром Пью, выявило «существенное повышение образовательного уровня мексиканцев и других иммигрантов из стран Латинской Америки» между 1970 и 2000 годами; при этом «иммигранты все еще не могут сравниться в образованности с коренным населением Соединенных Штатов»385.