Кто не спрятался…

Так что я прятал руки под задницу и старался держаться с ней достойно и легко – да, с интересом к ней как к девушке, но без высунутого языка и слюней до пола.

Домой я все равно вернулся тогда без нее.

В тот же вечер я возвращался из закусочной на углу, когда увидел, как трое приезжих пролетают мимо на белом «шевроле». Они смеялись, махали мне руками – но останавливаться ради меня не стали.

Ну вот и все, подумал я с досадой. Наверняка Кейси по итогам посиделок в баре приняла меня за очередного нерешительного «славного парня», который – ни рыба ни мясо. И теперь я – просто дремучее посмешище для ее раскрепощенных городских друзей.

Оказалось, я поспешил с выводами.

На следующий день в обеденный перерыв они лично заехали за мной на склад пиломатериалов при лесопилке. Я как раз перетаскивал штабель досок 4 x 4 дюйма на вилочном погрузчике. Кейси зашла через черный ход; когда я потянулся за другим комплектом досок – я, черт возьми, чуть не снес ей голову подъемными лезвиями. Увидь ее там начальник смены, так близко от меня, – я б потерял работу, не успев сказать «стружка». Заглушив двигатель, я спрыгнул с сиденья вниз.

– Знаешь, за обезглавливание клиентов в этой конторе увольняют.

– Каких клиентов? Я же твоя кузина из Нью-Пельтца [2] родом. Твоя тетушка – моя мать – одна в доме и, похоже, скоро отдаст Богу душу. Ее последнее желание – увидеть свою сестру и любимого племянника. Так что у тебя сегодня выходной. Все улажено. Мне даже не пришлось никого увещевать.

– Э?..

– Твой босс сказал, что отпускает тебя на денек.

– А ты много на себя берешь, я смотрю.

2

Небольшой (прибл. 15 тыс. человек населения) город в округе Ольстер, штат Нью-Йорк, США.

– Еще как. А ты типа злишься?

По ее тону я понял, что вопрос задан серьезный, без всякой жеманности. Ну, значит, она взаправду хотела знать, что я думаю об ее выходке. Мне такой подход со стороны девчонки сразу понравился – хотя и было такое чувство, что мой ответ, сколь угодно искренний, в любом случае не улучшит и не испортит ее день.

– Вовсе я не злюсь. Ты меня, считай, спасла от всей этой духоты. Погнали.

Мы прошли через контору, и я поблагодарил мистера Макгрегора. Повезло, что он как раз говорил о чем-то с покупателем, – ведь Ким и Стивен торчали прямо у входа, ждали нас в «шевроле» с опущенным верхом. Для родни из Нью-Пельтца выглядели они уж слишком палевно.

– Дэн Томас – познакомься: Стивен Линч и Кимберли Пэлмер.

– Лучше просто Ким, – поправила подругу Кимберли. Нервным, вороватым движением она вытерла руку о шорты и протянула мне. Я стиснул в своей ладони ее ладошку – маленькую, сухую, трогательно хрупкую.

Стивен ухмыльнулся мне, кивнул и удостоил немного чересчур крепким рукопожатием. Мы сели в машину – в ней оказалось чуток тесновато для нас всех. Через плечо я оглянулся на Макгрегора.

– Может, побыстрее сковырнемся отсюда? – попросил я.

– Да без проблем. – Стивен охотно дал по газам. Я невольно поморщился. Я представил, как мистер Макгрегор бросается к окну и видит, как четверо пострелов в старинном кабриолете вылетают с его парковки. Впору было подумать, как с ним завтра объясняться, каким манером пригладить перышки.

Чтобы начать нормальный разговор, приходилось перекрикивать вой ветра.

– Куда? – спросил я, чувствуя ухом теплое дыхание Кейси.

– На пляж давай. Но сперва зарулим в «Шоп-энд-Сейв», затаримся кое-чем.

– Уговор!

Стивен врубил радио и сделал его погромче, и всякий разговор стал совсем невозможен. Его длинные худые пальцы отбивали по рулевому колесу ритм. До меня внезапными порывами доносился запах духов Кейси – очень свежий, не из этих удушливо-сладких парфюмов или мускуса. Ким то и дело оглядывалась на нас с переднего сиденья и улыбалась – немного зажато, но зубки у нее были на зависть, слепяще-белые.

Свернув на стоянку «Шоп-энд-Сейв», мы высыпали из машины. Пошарив под водительским сиденьем, Кейси достала зеленую сумку почтальона на длинном ремне и перекинула ее через плечо.

– Принеси нам пару упаковок пива, хорошо, Дэн? Стив, послушай-ка, хоть на этот раз найди крекеры поприличнее, о’кей?

Стивен, улыбаясь, придержал для нас дверь, вздрогнув от порыва холодного воздуха. Я один был одет по температуре. В этих сетевых магазинах вечные нелады с кондиционированием – там хоть трупы храни, не испортятся ведь. Кейси и Ким были одеты в шорты и «верхушки» купальников, на Стиве красовалась гавайская выпендрежная рубашка с закатанными рукавами. В своих тонких белых льняных брюках он выглядел преуспевающим, модным и очень-очень холодным типом.

Я отправился за пивом. Пришлось немного порыскать в поисках портера от «Хайнекен», так что к тому времени, как я принес заветную банку и две упаковки «Бада» по шесть штук к кассе, Стивен уже был там впереди меня, расплачивался за две коробки крекеров.

– Увидимся снаружи, – бросил он мне, зябко поводя плечами.

Я расплатился за пиво, и пока мне его упаковывали, увидал Ким. Она встала в очередь за дамой позади меня. Под мышкой она зажала огромный багет и мелкую банку масла. Наградив меня странной, неловкой улыбочкой, она уставилась на что-то у меня за спиной, и я, заинтригованный, обернулся.

Оказалось, Кейси, крадучись, пробирается к двери – судя по виду зеленой почтальонской сумки, она набила ее яблоками, да и на среднего размера арбузик не поскупилась.

Я взял свой пакет и вышел. Кейси уже села на заднее сиденье, и Стивен заводил мотор. Я протянул ей пиво, и она посмотрела на меня. Взгляд ее бледно-голубых очей был лукаво-насмешлив.

– Не одобряешь такие выходки?

– Ну, и осуждать – не осуждаю.

– Мы обкрадываем только сетевые магазины.

– Думаю, их страховка покрывает такие дела.

– Да, и еще мы берем только деликатесы. Глянь.

Она высыпала содержимое сумки на сиденье. Две большие банки красной икры, баварские колбаски, паштет из гусиной печени – фуа-гра. И еще – огромный кусок сыра, устрицы и кольца кальмара.

– Да, пир ты нам, смотрю, обеспечила.

– Запросто. Тебя это не коробит?

– А с чего должно?

– Это твой город.

– Но не мой сетевой магазин.

Казалось, она немного расслабилась. Я подумал, не прошел ли я только что с ней какой-то тест. Интересно, скольких еще можно ожидать и со сколькими еще я хотел бы иметь дело? От ее долгих-предолгих оценивающих взглядов мне порой делалось неуютно.