Кто похитил Робинзона?

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился Ларик. – Что здесь кого-то специально оставили? Как пленника? Не обращая на наше присутствие никакого внимания?

– Ну, все могло произойти и до нас, – начал рассуждать Петич, – а мы приплыли и...

– И увидели сначала плотик целым, только спрятанным, а потом и вовсе... уничтоженным, судя по моторчику! – воскликнул Ларик. И сразу же зажал рот ладонью. – Нет, Петич, совсем не логично ты рассуждаешь. Все случилось, когда мы уже здесь были.

– А, какая разница? – отмахнулся Петич. – Надоели все эти предположения! Искать надо, а не болтать попусту. Оставаться здесь и не искать того, чьи следы обнаруживаются на каждом шагу, – просто глупо!

– Да кто спорит... – начал было Ларик.

И сразу же заткнулся. Даже икнул от неожиданности.

За поворотом тропинки Ларик увидел сначала ноги, потом и всего человека.

«Труп!» – пронеслось у него в голове.

Но он не хотел об этом и думать. Пробормотав что-то нечленораздельное, Ларик метнулся к лежащему.

Человек лежал вниз лицом – потому и показалось сразу, что он мертв. Как можно было дышать в таком положении? Казалось, и рот, и нос его были залеплены песком.

Ребята наклонились над лежащим. Петич осторожно дотронулся до его плеча.

– Теплый, – тихо прошептал он и отдернул руку.

Ларик уже не боялся. Ясно было, что необходима помощь. Он осторожно взял человека за плечо и перевернул на спину.

Тот слабо застонал и раскинул руки.

Оказалось, что он совсем еще подросток! Такой же, как и ребята.

Ларик с Петичем переглянулись. Ничего себе, островок! Ничего себе, местечко нашла туристическая фирма для отдыха своих клиентов! А может, и этот отважный мореплаватель – тоже турист?

– Эй, – тихонько позвал Ларик. – Эй!

– Может, он по-русски не понимает, – шепнул Петич. – А ты раскричался – эй да эй!

Ресницы незнакомца задрожали и медленно раскрылись. Прищурившись, он посмотрел на ребят. Потом попытался приподняться, но не смог – застонал и опять откинулся на песок.

– Где я? – прошептал он.

За поворотом тропинки Ларик увидел сначала ноги, потом и всего человека.

«Труп!» – пронеслось у него в голове.

«Русский!» – обрадованно переглянулись ребята.

– На острове, на маленьком острове! – радостно закричали они, будто оказаться на этом острове было самым большим счастьем на свете.

Наверное, об этом подумал и незнакомец. Похоже было, что его губы дернулись в усмешке.

Ларик заметил это и подумал: «Ничего себе, какой мужественный паренек! Еще и улыбаться находит силы!»

– У тебя все цело? – довольно спокойно спросил Петич. – Ну, там – руки-ноги?

Вот тут незнакомец уже усмехнулся как самый что ни есть здоровый человек:

– Цело, цело. Не волнуйтесь. Устал только как зверь. Да поцарапался немного...

Только сейчас ребята заметили, что ладони незнакомца ярко-красного цвета.

– Обжегся, что ли? – спросил Петич.

– Да, наверное, обжегся. Сразу подумал, что поцарапал, а ведь это я канатом обжег. Когда по нему спускался...

Ларик с Петичем переглянулись. Спускался по канату? Откуда же здесь, на острове, можно спускаться по канату? Да еще с такой высоты, чтобы при этом обжечь руки? Значит, незнакомец приплыл оттуда, где есть достаточно высокие здания для таких «аттракционов»...

– Идти можешь? – спросил Петич. – Здесь совсем недалеко. В хижине есть, наверное, какие-нибудь лекарства, мазь для рук... Да и поесть, наверное, надо?

Ларик при этих словах сглотнул слюнки. Как это они совсем забыли о еде? Вот увлеклись!

Ребята пошли друг за другом к дому. Сначала Петич, за ним незнакомец, а замыкал шествие Ларик.

«Будто пленного ведем, – подумал он. – И почему мы молчим?»

Действительно, это выглядело по крайней мере странно. При такой встрече должны были начаться бесконечные вопросы, восклицания... А ребята молчали. Ладно – Петич с Лариком. Их молчание вполне можно было объяснить ожиданием. Ожиданием того, что незнакомец расскажет свою историю. Но почему сам он молчит?

– Неплохо бы познакомиться, – словно услышав Лариковы мысли, буркнул Петич. – Не так много здесь жителей...

Незнакомец хмыкнул:

– Чтоб не перепутать меня с кем-нибудь? Не бойтесь, один я такой.

Вообще-то в нем не было ничего особенного. Вот Ларик, например, и в самом деле один такой. Потому что у него, во-первых, уши как локаторы, а во-вторых, одна прядь волос над самым лбом – совершенно белая, как будто специально покрашенная. Такого ни с кем не спутаешь! А этот парень... Светлые волосы, сам довольно высокого роста, взгляд с прищуром. Обращали на себя внимание только белые круги вокруг его глаз. Да и то – ничего особенного: такие круги остаются, если загораешь в солнцезащитных очках.

– Ладно, – обиженно согласился Петич. – Раз ты один такой, то и будем звать тебя... Первым, что ли. Как собаку.

– Максим, – нехотя представился «пленник» и обернулся к Ларику. – Принеси-ка водички, руки освежить. Болят.

– Да вон она, вода-то, – не растерялся Ларик, – сколько хочешь.

И он обвел рукой водную гладь с едва заметными точками островов по горизонту.

Неприятно кольнули Ларика слова этого Максима. Особенно интонация, с которой они были сказаны. «Принеси-ка»! Так отдают распоряжения слугам в каких-нибудь старинных фильмах! Как только Ларик подумал о фильмах, то сразу же вспомнил один такой очень уж старинный, про Максимку. Там маленький негритенок спасался от своих злых хозяев и вплавь добрался до русского корабля, на котором его прозвали Максимкой.

«Двойное совпадение, – подумал Ларик. – И имя такое же, и способ доставки...»

Пока Макс освежал ладони в воде, Ларик шепнул Петичу:

– Мы его Максимкой будем звать. Как негритенка.

Петич ничего не понял. Почему вдруг такая нежность? И при чем здесь какой-то негритенок? Просто он не видел фильма с ласковым названием «Максимка». Да и немудрено: Петич и новинки видеорынка не успевает просмотреть, не то что разные там ископаемые редкости!

– Хватит ему и Макса, – буркнул Петич. – Не нравится он мне. Хоть сейчас хочется нажать тревожные кнопки на мобильнике – и первую, и вторую. Чтобы Мила с Ленчиком приплыли. Да забрали с собой эту Максимку...

Ларик был полностью согласен с другом. Конечно, они помогут этому горе-мореплавателю, перевяжут его обожженные ладони, накормят-напоят. Да и распрощаются с ним. Ребята были просто ошарашены такой встречей. И не ее таинственными обстоятельствами, а странным поведением Макса. Никогда еще в жизни никто не относился к ним таким образом – как к какой-нибудь мебели. Или к деревьям с кустами. Короче, как к неживым предметам. Обидно и неинтересно было продолжать разговор с Максом. Не вытягивать же из него по крупице эти хамские штучки типа «принеси-ка водички» да «один я такой»!