Кто-то внутри

Информационная сеть была тщательно зачищена, и в ходе долгих поисков, которые закончились только под утро, мне удалось найти альтернативную версию, согласно которой цинты заключили союз с демонами, предоставив им свои тела и присутствие в этом мире в обмен на могущество. Версия эта всячески высмеивалась даже любителями конспирологии, но даже я, в демонов в прежней жизни не веривший, подумал, что в ней может быть рациональное зерно.

Сила династии Цин могла быть не их личной силой. Она могла быть заемной. И никто другой не мог получить доступ к источнику, который их питал.

Наверное, можно было найти что-то более интересное, и наверняка можно было найти что-то более полезное, но я попросту исчерпал свои возможности и не знал, где искать.

Думаю, что специалисты, которые досконально разбираются в этом вопросе, все-таки существуют, но информация, которой они обладают, слишком опасна для того, чтобы выкладывать ее в общий доступ. Вполне вероятно, что за такими специалистами ведется охота.

Власть давит тех, кто на нее посягает. Сила давит тех, у кого ее нет.

Я потерял свои молнии, но едва ли это стало худшей из моих потерь. Всю мою жизнь меня учили быть профессиональным военным, защитником империи, но здесь нечего защищать.

Нет ни империи, ни государя, ни рода.

Нет сил, чтобы драться с врагом, да и самого врага, по сути, тоже нет. Это был не мой мир, не мой конфликт, не моя война. Цинты не разрушили Российскую империю, это сделали революционеры. Которые, в свою очередь, тоже попали под каток истории.

Мне некому и не за что мстить.

Германия, с которой я воевал в своем старом мире, в мире этом разделила нашу участь и тоже превратилась в одну из провинций. Их экономика была полностью разрушена, последний кайзер был мертв, и у меня не было никаких причин для вендетты.

И если раньше у меня в жизни была… если не цель, то хотя бы задача, на решение которой я должен был бросить все свои силы, то в этом мире я должен только денег, да и то каким-то головорезам, от которых уже избавился.

У японцев было специальное слово для таких, как я.

Ронин.

Самурай, по каким-то причинам потерявший покровительство своего сюзерена. Или просто не сумевший уберечь его от смерти. Профессиональный воин, которому больше не за что драться.

Я выключил компьютер, вышел из шкафа и встал у окна, глядя на просыпающийся город.

Чужой город с чужими людьми, которых завоевали какие-то другие чужие люди. Я не испытывал никаких чувств ни к первым, ни ко вторым.

Что ж, вариантов у меня было немного. Можно было разобраться с текущими проблемами, я уверен, что они не такие уж серьезные, и попытаться стать частью этого общества, прожив долгую, скучную, обывательскую жизнь. Альтернативой этому была только война, фактически, безнадежная, война одиночки против великой империи, захватившей весь мир. И это при том, что за время пребывания на улице я ни одного китайца даже издалека не увидел.

Разум протестовал против второго варианта, эмоции в кои-то веки заняли нейтральную позицию и не торопились подсказывать ответ. Война с цинтами? Даже если это в принципе возможно, то нужно ли это кому-то, кроме меня? А мне это зачем? Поставить их империю на колени чтобы что?

Спасти мир? Да он, вроде бы, и так неплохо себя чувствует. Автомобили, телефоны, роботы… Больших войн нет, мелких, в общем-то, тоже, никаких даже приграничных конфликтов, потому что внешних границ больше нет.

Человечество стало единым, пусть и не по своей воле. Великая Китайская Империя от восхода до заката, и бессмертный богоподобный император, восседающий надо всем этим в Пурпурном Запретном Городе.

Бросать вызов всему этому может только безумец. Это будет похоже на схватку муравья с мастодонтом, причем не с древним вымершим животным, а с современным шагающим танком, который даже не заметит, что его атакуют с земли.

Нет, война — это не вариант, а значит, у меня попросту нет выбора.

Проблема у меня была только одна.

У меня было много учителей, но никто никогда не учил меня жить обычной жизнью. Ходить на работу, рассчитывать свои траты, чтобы денег хватило до следующей зарплаты, не жить так, как будто каждый день может стать последним.

Я был рожден для войны. Но война была невозможна, даже если бы я нашел для нее повод.

Для нее нужны силы, союзники, ресурсы, все то, чем я сейчас не обладал, и если учесть размеры моего потенциального противника, всего этого требовалось не просто много, а очень много.

Я был рожден аристократом. Я понятия не имел, как быть кем-то еще.

Мне не нравилась реальность, в которой я оказался. Я даже немного сожалел, что лорд Идразель и его демоны оказались ненастоящими, потому что жизнь в том аду была проще, честнее и понятнее, чем здесь.

Георгий Одоевский не хотел становиться Иваном Демидовым, но похоже, что мне не предоставили выбора.

В кармане брюк завибрировал телефон. Я достал его, на экране значилось имя вызывающего — Миха — и инструкция, как ответить на вызов. Я провел пальцем по экрану и поднес аппарат к уху.

— Слушаю.

— Я знал, что ты еще не спишь, Демид, — сказал Миха. Голос у него был тонкий, взвинченный, несколько раздражающий. — Ну что, тебе удалось?

— Удалось ли мне что? — уточнил я.

Ответом мне был глубокий вздох.

— Не тупи, Демид. Ты что, только что из капсулы? Или опять пивасиком накидался?

— Допустим, я только что из капсулы, — сказал я.

— Ну и как наши успехи? Рог дропнулся?

— Рог что?

— Твою мать, Демид, ты там под чем?

— У меня недавно случилось глубокое эмоциональное потрясение, и я плохо соображаю, — сказал я. — Не мог бы ты еще раз объяснить, что именно тебе сейчас от меня нужно?

— Глубокое эмоциональное потрясение? Что, Константин с дружками заходил?

— Именно, — с облегчением сказал я.

— И что они тебе сотрясли? Насколько все плохо? — в голосе Михи появились нотки сочувствия. Но только нотки, не более того.

— Не то, чтобы совсем плохо, — сказал я. — Просто я оказался морально не готов к их визиту.

— С чего б это? Ты мне еще три дня назад говорил, что все сроки прошли.

— Давай лучше не будем об этом, — сказал я. — Так чего ты хотел?

— Я хотел узнать, удалось ли тебе заполучить рог Идразеля, —сказал он тоном, которым обычно разговаривают с малыми несмышлеными детьми. — Который необходим нам для финальной части крафта полного тяжелого доспеха владыки демонов, после продажи которого ты мог бы рассчитаться со своими долгами.