Кто ты сегодня?

– Итак, слушай. Началось все вот в этом городе, – Сегодня–я–Кай ткнул пальцем в город, в котором была ночь, и Луна висела над мостом. Тимми даже смог прочитать название, которое было написано на странице рядом с мостом – Л–о–н–д–о–н.

А Сегодня–я–Кай кивком подтвердил, что да, все это произошло именно тут, в Лондоне, и продолжил свой рассказ:

– Однажды, на одной из улиц Лондона, прямо посреди жаркого летнего дня – такого жаркого, что жители города сбегали с работы пораньше и прятались в парках (где, как известно, живут Лондонский Туман, Дождь и Прохлада, но и те тоже спрятались сегодня от жары), случилось совершенно неожиданное событие. Вдруг прямо на улице поскользнулась и упала девушка. Казалось бы, что странного в этом событии, правда же? Но девушка упала, поскользнувшись на корочке льда, который надежно сковал небольшую лужу.

Как такое могло произойти, никто не понял, но девушку тут же окружили желающие помочь. И как–то очень скоро лед растаял, и все видели просто обыкновенную лужу, да и девушка уже встала и отряхнулась. К тому же, пока все обсуждали необычное явление, девушка тоже каким–то образом умудрилась пропасть. На самом деле, конечно же, она никуда не пропадала, просто толпа так хотела помочь ей, что люди тут же начали спорить друг с другом, что лучше сделать: сразу вызвать “скорую помощь” или в начале позвать полисмена, чтобы он привлек в ответственности лужу? И про саму девушку как–то все очень быстро забыли.

А она, удивленно смотря по сторона шла по улице вниз. Она и сама не знала, куда ей идти, поэтому просто шла прямо.

– Здесь ужасно жарко, – пожаловалась она какому–то человеку. А человек, солидный мужчина средних лет, опирался на пожарный гидрант и вытирал пот со лба.

– Согласен с вами, мисс, жаркое в этом году лето.

– Возьмите мой платок, мне он все равно пока не нужен, – предложила девушка мужчине, потому что его платок, которым он хотел вытереть лоб, куда–то делся, а вытирать рукой было не очень удобно. Тем более, что они были в Лондоне, а хорошие манеры родились именно тут – на улице Бромптон–роуд в доме номер пять. Почему именно там, никто не знает, но так уже случилось, и ничего изменить нельзя, в том числе адрес. Правда, сами Хорошие манеры все же утверждают, что, как полагается хорошим манерам, они родились в Букингемском дворце, а на улицу Бромптон–роуд переехали уже после рождения, вместе с родителями.

– Спасибо, – джентльмен поблагодарил девушку и в самом деле вытер лоб ее платком. И вдруг понял, что у него больше не кружится голова, и ему не так уж и жарко. Словно кто–то добрый погладил его прохладной ладошкой по лбу.

А девушка тем временем пошла дальше. Она была гостьей в Лондоне и вообще не знала куда идти. Город ей очень нравился, только он был каким–то очень жарким, но на самом деле она просто не знала, как дойти до парка, и, пока никто не мог ей подсказать. Проходя мимо ворот в какой–то очень красивый дом, она увидела ярко рыжую лошадь. На лошади сидел стражник, и ему, как и лошади, было жарко. Но двигаться и, тем более, отойти попить воды они не могли – они несли службу, а это было очень важно и для лошади, и для стражника.

– Привет, тебе жарко, да? – Девушка провела рукой по шее лошади, и та еле заметно кивнула.

– Мне очень жаль, что тебе и твоему другу приходится стоять тут, на такой жаре, но вы, наверное, делаете очень важное дело!

Девушка посмотрела на арку, в которой стояли лошадь и Стражник. К сожалению, арка была маленькая и они не могли поместиться туда целиком, и им все равно приходилось стоять наполовину на солнцепеке.

Девушка очень пожелала, чтобы тень от арки была чуточку больше. Она даже представила, как возьмет и вытянет эту тень, словно козырек от солнца. И тень, в самом деле, стала больше! Девушка быстро огляделась: люди вокруг были заняты либо фотографированием стражи, либо шли по своим делам и ничего не заметили.

Зато заметили Лошадь и Стражник. Лошадь тихо и благодарно фыркнула, а Стражник еле заметно кивнул.

– Я рада, что смогла помочь, – вежливо ответила девушка и пошла дальше, искать укрытие от ее собственной жары. Казалось, что от небывалой лондонской жары даже асфальт плавился. Но когда наша гостья проходила мимо, лондонцы и те, кто приехал в гости к этому сказочному городу, оборачивались, потому что чувствовали приятную прохладу.

– Мне ужасно жарко, – грустно сказала девушка, стоя на Парламентском мосту и глядя на воду. Ей казалось, что так жарко будет всегда.

И внезапно ей ответила… Река. А что? Где это написано, что реки, особенно такие, как Темза, чьи воды цвета чая с молоком приносят радость и, кстати, прохладу, не могут говорить? К тому же Темза очень давно не разговаривала с тем, кто может ее услышать, а эта девушка могла.

– Конечно же, тебе жарко. Ты же дитя зимы. Сама Зима гулять в такую погоду не может, и, наверное, очень ждет тебя с рассказом о том, как чудесно ты провела этот летний день.

– Но я пока его… Никак не проводила. Я просто шла, и мне было жарко.

– Как же так? А сколько людей ты видела? Тех, кто пытался тебе помочь, и тех, кому помогла ты? А вороная лошадь и стражник?

– А откуда ты знаешь?

– Я протекаю через весь город, я слышу и вижу практически все. И я бы с удовольствием погуляла вместе с тобой, но у меня столько дел, что, видимо, придется мне отложить прогулку. Но я подскажу, как тебе дойти до парка – тут совсем недалеко Грин парк и Гайд парк.

Зимняя девушка поблагодарила Темзу и пообещала, что в следующий раз обязательно заглянет к ней, чтобы поболтать, и отправилась в парк. Она выбрала себе уютный Кенсингтонский парк с его тенистыми платановыми аллеями и огромными каштанами, с такой густой листвой, что под ней мог бы спрятаться целый королевский оркестр. И с тех пор в Лондоне говорят, что в Кенсингтонском парке, как бы жарко ни было, вы всегда сможете найти немного зимней прохлады для себя».

– А мне нравится жара, – сказал Тимми, разглядывая книги и водя пальцами по выпуклым буквам.

– Тогда тебе вдвойне повезло, – ответил Сегодня–я–Кай.

– Почему?

– Потому что жарко будет практически до конца лета. И ты сможешь спрятать солнечный жар в сердце так же, как я спрятал там немного зимней прохлады, и мне, как и Кенсингтонскому парку, никогда не бывает жарко. А тебе не будет холодно, потому что внутри тебя будет жить летняя жара.

Тимми недоверчиво посмотрел на Сегодня–я–Кая. Взрослые не всегда говорят то, что думают. Например, мама часто говорит, что есть много шоколада вредно, но Тимми точно знал, что у нее в сумке лежала шоколадка, про которую она же говорила, что это – лучшее лекарство от плохого настроения и головной боли.

И вот именно в эту минуту, сидя рядом с Сегодня–я–Каем, глядя на картины, которые показывали ему удивительные книги, слушая, как именно здесь, в этой комнате, шуршит огонь в искусственном камине, и чувствуя зимнюю прохладу посреди яркого, жаркого летнего дня, Тимми принял очень взрослое решение.

Он решил верить в сказки. Верить твердо и нерушимо.

И тогда все–все будет хорошо.

Глава пятая. Удивительное путешествие.

– Как проходят твои занятия? – Спросила как–то вечером мама. Она только пришла с работы, и они с Тимофеем готовили ужин. Тимми всегда помогал маме готовить, он уже мог помешать салат, разложить нарезанный хлеб, принести маме тарелки и вилки – в общем, без его помощи она определенно бы не справилась. К тому же, когда они готовили ужин, это было особенное «маматиммино время». Тимми рассказывал маме обо всем интересном, что произошло за день, а она делилась приключениями, которые случились с ней на работе и вокруг нее и часто советовала что–нибудь полезное. Не так как папа – у Тима с папой было много серьезных, мужских разговоров. А мама советовала, как мама. Папины советы были похожи на кирпичики, их можно было складывать в башенку, а потом взять и построить из них настоящий дом. И это был бы очень прочный дом.

А мамины советы были легкими, изящными, как шторы на окнах, без которых вроде бы можно прожить, но с ними Тиму нравилось гораздо больше. Мамины советы, кстати, отлично помогали понять папины советы, и как–то раз Тимми даже пришел к выводу, что на самом деле мамины советы – это, видимо, то, чем можно скреплять между собой папины советы. И тогда у него получится очень прочный дом. Но маме и папе Тим об этом пока не рассказывал. Он решил, что расскажет тогда, когда сможет построить собственный дом и позвать туда маму и папу жить.