Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 2

— Следующий пункт. По поводу твоих громких заявлений в секторе моей сестрицы на двадцать четвёртом будем разбираться?

Хафу задумчиво посмотрел на воду:

— Уже не вижу смысла. От старых заявлений не откажусь, вопрос принципа; новых не планирую. Будь что будет.

— Так и подумала, — кивнула Хину. — Отсюда мой тебе совет как коллеге, конфиденциальный. Гни свою линию по высказанным претензиям, не сдавайся, не прогибайся. Сам с инициативами больше не лезь, но если волна подымется — не отступай.

— Хм.

— Объяснить или понятно?

— Так и планировал поступить, но ты лучше объясни. — Он поёрзал, устраиваясь поудобнее. — Когда ещё человек моего уровня может получить совет от небожителя. Ещё и из другого лагеря.

— Объясняю. Подорожник, прорывающийся сквозь асфальт, вызывает гораздо больше уважения в том числе у врагов, нежели флюгер навроде… — она осеклась и не стала называть фамилий. — Иногда симпатии противоположной стороны могут дать неожиданные результаты.

— Например?

— Нейтралитет, — повела плечом пловчиха. — На твоём уровне уже и этого более чем достаточно, чтоб выжить. На должности, имею в виду, после отколотых номеров.

— Спасибо. — Серьёзно поблагодарил Решетников. — Что-нибудь ещё?

— Не вздумай увольняться сам, всегда успеется — лучше поищи кого-либо уровня Уэки для второй рекомендации. — Она легко выдержала его взгляд и ответила своим таким же. — Доведи до конца номинацию на лучшего сотрудника.

— Здесь не улавливаю перспективы, — после паузы признался он.

— Целеустремлённость. Если сможешь в итоге номинироваться, на твоём невеликом уровне это гигантский плюс для репутации: несгибаемость — редкость. Людей, которые не боятся конфликтов и идут к цели, ценят по-любому.

— Получается, для меня важнее не выигрыш? — уточнил Решетников. — А сам факт?

— Иногда участие самоценно и оказывается важнее победы, — подтвердила Хину. — Твой случай.

— Ха, знаю одну поговорку, — развеселился Решетников на ровном месте. — Понял, спасибо ещё раз.

— Бесплатный бонус к совету: твою кандидатуру, если сумеешь договориться, должен поддержать твой замдиректора департамента.

— Абэ?! — стажер оторвался от спинки шезлонга. — А ему это зачем?!

— Как ни парадоксально, он заинтересованнее прочих. — Хьюга широкими мазками обозначила очевидную с её уровня схему. — Наш Номура — кандидат в его кресло. Если будешь номинироваться ты, Абэ на всё остальное плюнет и тебя поддержит.

— Каштаны из огня чужими руками? Поэтому?

— Можно и так сказать. Да.

— А я ему не конкурент? Меня он не будет опасаться по аналогии с Номура? — вдохновившись неожиданной перспективой, стажёр вильнул не туда.

— Нет, — Хину скептически фыркнула, затем всё же пояснила. — Ты без образования, самая нижняя должность из возможных. Пять лет ты на ней без движения, как гвоздями прибитый.

— Упс.

— Угу. В отличие от Номура, тебе до должности замдиректора ещё шесть ступенек. Скажу деликатно: ближайшие десять лет ты ему не страшен, а на четверть века горизонты планирования не простираются.

— Понял. Или он на пенсию выйдет, или я первый миллиард заработаю. И утрачу интерес к корпоративной карьере…

— Я бы именно эти варианты не рассматривала как наиболее вероятные, но направление мысли ты уловил.

— Спасибо ещё раз. Почему ты мне помогаешь? — Решетников без перехода уставился в глаза с короткой дистанции.

— Реально не понимаешь?

— Буду благодарен, если всё же озвучишь, — аккуратно настоял он.

— Это же надо так уметь, за деревьями леса не видеть… — бросила Хину. Потом всё же снизошла. — Людей, которые проплывают полторашку из семнадцати и близко к шестнадцати, можно пересчитать на пальцах.

— Хм.

— На пальцах нескольких рук точно можно, — поправилась она. — Это опуская твой перерыв в тренировках — без него результат был бы даже лучше.

— Получается, только потому, что я тоже хорошо плаваю?!

— Ты сейчас серьёзно? — она уже не сдерживалась. — А что ещё надо? Что ещё для тебя имеет вес в этом мире?

Решетников выглядел неподдельно озадаченным.

Хину отвернулась и не стала разжёвывать дальше. Иногда лучше промолчать, чем объяснять очевидную азбуку: ты тоже задыхался на задержках дыхания, через судорогу заканчивал марафоны, замерзал на тренировках зимой, когда температура ниже.

Бился брюхом об воду, отрабатывая старт; захлёбывался, отрабатывая сальто. Проигрывал эстафету из-за недоплывшего предыдущий этап, терял порвавшиеся очки на входе в воду, но любой ценой доплывал дистанцию вслепую.

Ломал руки о бортик в «несвоём» старте на спине в чужом бассейне.

Она могла бы сказать это всё — но не стала: нечужими людей делает что-то общее. У тех, кто плавает пятнадцать сотен из семнадцати минут, такое общее есть, точка.

Это же так просто. Даже если команды в своё время были разными.

Что порядочный враг лучше подлого друга, она вообще упоминала, а повторяться Хьюга-младшая не любила.

Хину какое-то время сидела, отвернувшись от Решетникова, поэтому не видела, что он долгую половину минуты изучал её затылок задумчивым взглядом.

* * *

Кабинет Хьюга Хироя. Отдельное здание, принадлежащее акционеру на правах личной собственности.

— … Хаяси-младшая скорее всего с кем-то договорилась: бросила всё, повысила их подручного на сутки до собственного ассистента и улетела в Сингапур.

— Сингапур? Зачем? — хозяин кабинета удивился.

— Выясняем. Самое первое, что приходит на ум — условием входящего платежа является та юрисдикция.

— В каких случаях это имеет смысл?

— Избежание двойного налогообложения или фискальных штрафов в стране плательщика. Мы работаем, — напомнил докладывающий. — Скоро будем понимать источник вероятных денег точнее.

— Что это нам даст? Надавить всё равно не сможем.

— Не так линейно, Хьюга-сан. Наш человек в Комиссии по ценным бумагам говорит: если изначальный источник платежа будет находиться в какой-то из этих стран, он нажмёт на все рычаги, чтобы признать сделку недействительной. — Подчинённый положил на стол листок бумаги.