Кто убьет любимую?

Встречать Новый год начали еще засветло, парясь в сауне — в предбаннике выпили пива, а потом махнули по рюмке водки. Часов в десять вечера сели за стол. Ольга приготовила гуся с яблоками, и его золотистая, истекающая соком тушка спровоцировала бурю восторгов и множество тостов.

Когда же по телевизору показали Красную площадь и куранты на Спасской башне стали отбивать полночь, все выскочили на улицу и устроили настоящий фейерверк. «Боеприпасов» хватило на целый час интенсивной стрельбы, так что вскоре во дворе невозможно было продохнуть от въедливого, низко стелившегося порохового дыма.

Пользуясь всеобщей неразберихой, Дмитрий заходил в дом и пытался дозвониться до Вари. Она на праздники уехала с мужем и дочкой на неделю во Францию, на какой-то горнолыжный курорт. Однако в этот час все поздравляли друг друга, сотовая связь была перегружена, и он так и не поговорил с ней. Возможно, даже к лучшему, так как наверняка Валерий был где-то рядом, и этот звонок мог создать для нее проблемы.

Как и о поездке в Будапешт, Варя сообщила ему о том, что отправляется во Францию, всего за пару дней. И Дмитрию показалось, что если в прошлый раз она боялась какой-то неконтролируемой реакции с его стороны, то теперь в ее словах явно чувствовался кураж, словно Варя уже нисколько не сомневалась: он никуда не денется, а проглотит любой ее каприз. И ей даже любопытно было это проверить.

Впрочем, услышав новость, Есехин немного поскандалил. Он заявил, что «ему совершенно не нравится быть самым последним человеком, с которым она согласовывает свои планы». И «если бы он был ей дорог, то его не ставили бы перед фактом: так предупреждают разве что консьержа, уезжая в отпуск».

Разговор у них происходил в Варином «Фольксвагене», по пути в какой-то ресторанчик, где они собирались пообедать. Разозленный новостью, он выскочил на улицу, когда она остановилась на светофоре, и ушел. Ему пришлось пробираться сквозь поток уже двинувшихся машин, так что сцена получилась довольно эффектная.

Однако на следующий день этот небольшой бунт был легко подавлен. Варя позвонила в офис и сказала, что со стороны Есехина было просто свинством уйти вот так, хлопнув дверью. Она, мол, «ни в чем не виновата — на поездке настаивает муж, и ничего изменить уже нельзя. Но ей очень бы хотелось вместе с Дмитрием заранее встретить Новый год. И он проявит ничем не оправданную жестокость, если не позволит вручить подарок, специально купленный для него еще месяц назад». Естественно, сквозь слова прорывались и слезы.

Тот факт, что подарок был куплен еще за месяц, тронул Есехина. Хотя Варя вполне могла приобрести его и час назад. Как бы там ни было, Дмитрий не устоял, и они на полдня уехали в свою квартиру на площади Гагарина.

Теперь же, не дозвонившись во Францию, Есехин сердился уже только на себя. Он с сарказмом думал, что если ему так хочется встречать с Варей все праздники, то надо было жениться на ней, на чем она и настаивала. Тогда бы он не терзал себя догадками: что Варя делает со своим мужем в новогодний вечер на горнолыжном курорте и, вообще, какими людьми себя сейчас окружила?

Конечно, чтобы по-настоящему отвлечься и не сходить с ума от ревности, стоило уехать из Москвы на Новый год и Рождество. Такой вариант предлагала и Ольга. Однако Дмитрий не мог этого сделать, так как у него в самом разгаре был «бракоразводный» процесс со своими компаньонами. Процедура дележа того, что осталось от «Ист-Вест-инвеста», была очень неприятной, и всем хотелось завершить ее как можно быстрее.

После недолгих переговоров существенно усохшие за последние недели активы компании они продали крупному западному инвестиционному фонду, работавшему в России. Ему тоже досталось от кризиса, но иностранцы были несравнимо богаче и пришли на новый рынок с расчетом на перспективу, так что сложившуюся ситуацию теперь пытались обратить в свою пользу, за бесценок скупая разорившихся мелких конкурентов.

Имелась и еще одна, весьма банальная причина, из-за которой ликвидация «Ист-Вест-инвеста» произошла до неприличия быстро. В начале января компания должна была продлить аренду помещений в бизнес-центре, но деньги на счету давно отсутствовали и пришлось срочно освобождать занимаемые площади. Конечно, можно было присмотреть что-то временное и не такое дорогое, но так как компаньоны окончательно решили ликвидировать совместный бизнес, то промежуточные варианты не имели никакого смысла.

Сразу после новогодних праздников Есехину пришлось заниматься такими прозаическими делами, как вывоз и распродажа по дешевке мебели, компьютеров, ксероксов, а кое-что было свалено на складе у знакомых ребят. И тогда же были уволены еще остававшиеся в компании сотрудники. Дмитрий опять встречался с каждым из них, и самым тяжелым у него оказалось объяснение с секретаршей.

Впрочем, общение с ней никогда не бывало простым. Лучанская часто капризничала, насаждала в приемной свои порядки и даже Есехина заставляла следовать им. Но все же, несмотря на разницу в возрасте и положении, она была ему настоящим другом, что проявилось во время всех последних событий. Так, когда он собирался в Грецию, Лариса Михайловна всячески пыталась нарушить эти планы, но стоило Дмитрию погореть из-за поездки, как она с такой же самоотверженностью стала его защищать и оберегать.

Есехин вызвал Лучанскую уже практически в пустой кабинет, где оставался один лишь стол, но она зашла с видом человека, совершенно не представляющего, зачем понадобился начальнику. Хотя именно у нее сотрудники выясняли все новости компании. Лариса Михайловна стоически выслушала сбивчивые объяснения Дмитрия, и даже улыбнулась дрожащими губами, а потом с видом легкомысленной девчонки заявила:

— Слава богу, что мы обанкротились. Наконец-таки у меня появится время на личную жизнь!

— Думаю, уже скоро, через месяц-другой, я организую что-нибудь новенькое, — поспешил обнадежить ее Есехин. — Вероятно, примерно такую же инвестиционную компанию. Тогда опять заберу вас к себе.

— Ну, если меня за это время не переманят более высоким окладом… Или я не женю на себе какого-нибудь пожилого богача и не уеду в свадебное путешествие… Если эти, весьма вероятные события не случатся, то ваше предложение, скорей всего, приму, — великодушно пообещала Лучанская.

Бодрости духа этой, уже немолодой женщине было не занимать.

— Даже не надейтесь от меня избавиться. Я отыщу вас на краю света и уведу от любого толстосума, — пролил бальзам на ее душу Дмитрий.

Все, что досталось Есехину после ликвидации активов «Ист-Вест-инвеста», оказалось меньше, чем он имел, создавая компанию четыре года назад. А если учесть еще и потерю двух партнеров, то становилось понятно, что основа для начала нового дела была у него довольно зыбкая.

К тому же в новом году его голова была постоянно занята той резкой переменой, которая произошла во взаимоотношениях с Варей: если раньше не было и дня, чтобы они не встречались или хотя бы не разговаривали по телефону, то теперь она вдруг стала надолго куда-то исчезать.

Впервые это случилось сразу после ее возвращения из Франции. Варя позвонила Дмитрию всего один раз, сказала, что уже в Москве, и пообещала на следующий день заскочить, но потом пропала чуть ли не на неделю. Есехин неоднократно пытался связаться с ней, однако в туристической фирме «Роза ветров» все время говорили, что госпожа Локтева или только что отъехала на какую-то деловую встречу, или еще не приехала, а ее мобильный телефон постоянно был отключен.

Наконец Варя сама позвонила ему, но лишь тогда, когда скрываться дальше было уже просто неприлично: