Кто воевал числом, а кто – умением. Чудовищная правда о потерях СССР во Второй Мировой

По оценке Оверманса, в этой картотеке насчитывается около 3,1 млн карточек и, за редким исключением, отсутствует двойной счет. На основе этой выборки он определил структуру погибших по годам призыва, годам гибели, театрам боевых действий, годам рождения и регионам призыва, а также по видам вооруженных сил. Вероятный повторный счет среди живых (возможно, примерно равный повторному призыву в конце войны ранее демобилизованных) Оверманс не стал исключать из картотеки и оперировал с общей оценкой мобилизованных в 18,2 млн человек. При этом разбивку по годам рождения, а также по регионам призыва он сделал только для военнослужащих сухопутных войск, люфтваффе и флота, исключив войска СС, среди которых было много иностранцев. Численность войск СС Оверманс оценил в 900 тыс. человек. Заметим, что двойной счет мог быть и среди «надежно погибших» 3,1 млн человек, но Оверманс считает его в этой последней категории пренебрежимо малым. Фактически Оверманс не проследил судьбу каждого из изученных им 1100 «условно убитых», т. е. не смог выяснить времени, места и обстоятельств их смерти. Исследование этого вопроса, очевидно, требует времени, выходящего за пределы жизни одного исследователя, а в ряде случаев задача оказывается принципиально невыполнимой. Поэтому Оверманс, очевидно, установил лишь отсутствие в доступных ему картотеках фактов, указывающих на то, что этот человек был жив после войны, однако данного обстоятельства, на наш взгляд, недостаточно, чтобы безоговорочно относить таких людей к погибшим.

На самом деле 5,318 млн человек представляет собой не собственно число погибших германских солдат и офицеров, а лишь максимально возможное значение этого числа. Исчисления Оверманса основаны на данных централизованной картотеки учета погибших германских военнослужащих ФРГ. Здесь 3,1 млн человек (точнее, к концу 1994 года – 3078 735 человек) [127] – это люди, бесспорно погибшие на фронте или умершие в плену. О них есть данные донесений или свидетельства очевидцев. 2,2 млн же – это число военнослужащих, о судьбе которых на момент поступления запроса в 1950-е годы нельзя было достоверно установить, что они были живы [128] . Они были признаны, главным образом в середине 50-х годов, умершими по запросу своих родственников, утверждавших, что не имеют сведений о них с военных лет. Однако часть этих военнослужащих, особенно из числа раненых и инвалидов, вполне могла умереть уже после войны от естественных причин, а другая могла быть не разыскана по причине смены места жительства, особенно если проживало в ГДР или Австрии, а также из-за эмиграции в другие страны. Надо также учесть, что из советского плена в первую очередь отпускали инвалидов и страдающих дистрофией, у которых были большие шансы умереть в первые месяцы или годы после возвращения на родину, еще до того, как они установили связь со своими родными. Ведь в условиях, когда в результате войны свыше половины населения Германии и Австрии вынуждены были сменить свое место жительства, а сами эти страны были разделены на зоны оккупации, причем в Германии до конца 1949 года даже не было собственного правительства, поиск родных и знакомых был процессом трудным и длительным.

127

Overmanns R. Deutsche militarische Verluste im Zweiten Weltkrieg. 3 Aufl. Munchen: R. Oldenbourg Verlag, 2004. S. 195, tab. 14.

128

Overmanns R. Deutsche militarische Verluste im Zweiten Weltkrieg. 3 Aufl. Munchen: R. Oldenbourg Verlag, 2004. S. 192–200.

Следует отметить, что в 1963 году число достоверно погибших военнослужащих составляло 2 960 923 человека. К концу 1994 года это число увеличилось до 3 078 735 человек. С учетом того, что за 1963–1994 годы 904 человека были исключены из числа погибших, как умершие после войны, оставшиеся в живых или внесенные ошибочно, из-за неправильного написания фамилий, то общий прирост числа погибших был равен 118 716 человек, или в среднем 3710 человек в год [129] .

129

Ibid., S. 194, Tab. 14.

Из примерно 2,2 млн человек тех, кого Оверманс считает условно погибшими, смерть 1 095 787 человек была признана судом по заявлению родственников, которые не имели с ними никакой связи после окончания войны. Еще 1 154 744 человека числятся пропавшими без вести и зарегистрированы погибшими органами власти, так как о них в течение длительного времени нет сведений, что они живы [130] . Таким образом, решения о признании их умершими были приняты по инициативе заинтересованных лиц – родственников, стремившихся получить наследство, расторгнуть брак и т. п., или чиновников, стремившихся исключить их из единой системы социального страхования. Все эти решения могли приниматься только после 1956 года, когда завершился процесс возвращения германских пленных. Можно предположить, что для тех, кто был признан умершим по суду, больше вероятность действительно оказаться погибшим в ходе войны, чем для тех, кто был признан таковым по решению органа власти.

130

Ibid., S. 336, Tab. 73f.

Из 5318 тыс. погибших и пропавших без вести 4737 тыс. приходится на территорию Рейха, включая Австрию, Судетскую область и протекторат Богемия и Моравия. 601 тыс. погибших и пропавших без вести относятся к служившим в вермахте иностранцам, а также к призывникам и добровольцам с аннексированных в ходе войны территорий Польши, Франции (Эльзаса и Лотарингии), Люксембурга, Дании и Бельгии. Кроме того, в число 5318 тыс. входит значительное число бойцов фольксштурма (78 тыс.), а также лиц, не дифференцированных по видам вооруженных сил (154 тыс., в том числе 63,5 тыс. полицейских, часть из которых не участвовала в боевых действиях) [131] . Число погибших и пропавших без вести среди лиц в возрастах 1873–1889 годах рождения составляет 36 332 человека, тогда как призвано было 142 482 человека этих годов рождения [132] . Получается, что погибла четверть всех призванных в этих возрастах, что ненамного больше, чем показатель для всех погибших – 29,1 %, если относить число 5318 тыс. ко всему призыву в 18,3 млн человек, без учета отозванных в народное хозяйство, по оценке Оверманса. Столь высокий процент погибших и умерших для лиц пожилых возрастов кажется невероятным, учитывая, что они лишь в редких случаях участвовали в бою, даже если принять во внимание повышенную смертность этого контингента от болезней. Если же взять общее число мобилизованных лиц 1900 года рождения и старше – 1472 тыс. человек, то там число погибших и пропавших без вести оказывается равным 288 310 человек, что составляет 19,6 %. Данный показатель также представляется чрезвычайно высоким.

131

Ibid., S. 260, Tab. 49; S. 335, Tab. 73b-73d.

132

Ibid., S. 332, Tab. 72; S. 334, Tab. 73.

Если верна цифра в 5,3 млн погибших, то согласно расчетам Оверманса получается, что в последние 10 месяцев войны погибло почти столько же германских военнослужащих, сколько за предшествовавшие четыре с половиной года, прежде всего за счет массового избиения пленных в последние месяцы войны и вскоре после капитуляции, главным образом на Восточном фронте. Всего за 1944 и 1945 годы погибли, по оценке Оверманса, 1,8 и 1,54 млн человек, включая умерших в плену [133] . При этом 135 тыс. погибших он отнес к 1946 году и позже. Только за последние три месяца войны, как полагает Оверманс, погибли, с учетом умерших в плену, около миллиона германских военнослужащих. Однако известно, что в последний год войны основные потери вермахт нес пленными, а не убитыми или ранеными, причем численность германской армии неуклонно сокращалась, так что для миллионов погибших просто не остается места. Да и количество умерших в плену, особенно на Западе, где подавляющее большинство пленных были отпущены в течение первых двух послевоенных лет, не могло быть столь велико.

133

Ibid. S. 242, Tab. 40.

Потери войск СС Оверманс определяет в 314 тыс. человек, а общую численность мобилизованных в эти войска в 900 тыс. Это дает наивысший процент погибших среди всех видов вооруженных сил – 34,9 % по сравнению с 31 % погибших из общего числа призывников для сухопутных войск [134] . Однако данная оценка кажется нам преувеличенной. Дело в том, что в начале 1945 года в войсках СС числилось 830 тыс. человек [135] . Для того чтобы общее число служивших в них не превысило 900 тыс. человек, приходится допустить, даже при отсутствии пополнения войск СС в 1945 году, что потери войск СС до 1945 года составили не более 70 тыс. убитыми и умершими, а также оставшимися в живых, но признанными негодными для дальнейшего прохождения службы и что в 1945 году, вместе с умершими в плену, войска СС должны были потерять погибшими 244 тыс. человек, что представляется совершенно невероятным. А ведь надо еще учесть, что некоторая часть добровольцев из европейских стран, в частности из Скандинавии, покинули войска СС еще до конца войны. В качестве примера укажем, что из 592 норвежцев-эсэсовцев, насчитывавшихся в дивизии СС «Нордланд» осенью 1944 года (перед битвой за Берлин их оставалось в строю не менее 259 человек), около 500 вернулись в Норвегию из советского и американского плена (большинство уцелевших норвежских добровольцев смогли прорваться из Берлина к американским позициям на Эльбе) и лишь около 100 человек погибли в боях или в советском плену [136] . Всего из 101 норвежского пленного в СССР умерло только 18 человек [137] . Всего же из 5–6 тыс. норвежцев, служивших в войсках СС, погибшими и так и не найденными пропавшими без вести числится 934 человека [138] .

134

Ibid., S. 255, Tab. 46; S. 257, Tab. 47.

135

Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945. Пер. с нем. М.: ЭКСМО; Изографус, 2003. С. 701. Табл. Б.

136

Сообщено автору г-ном Харри Эллингсеном, директором музея в Буде (Salten museum) (провинция Нурлаан), за что я приношу ему свою искреннюю благодарность.

137

Эрлихман В. Указ. соч. С. 49.

138

Rikmenspoel M., Pipes J. Norwegian Volunteers in the German Wehrmacht in WWII //http://www.feldgrau.com/norway.html

Можно предположить, что Оверманс занизил число призванных в войска СС и завысил число погибших за счет иностранцев, многие из которых в действительности остались живы. Между тем известно, что значительная часть иностранцев, занесенных в безвозвратные потери, в действительности не погибла и даже не попала в лагеря военнопленных. Так, большая часть 14-й дивизии СС «Галиция» (до 10 тыс. человек), оказавшись в июле 1944 года в Бродском котле, перешла на сторону Украинской повстанческой армии (УПА). Точно так же основная часть 19-й латышской дивизии СС, оказавшейся в конце войны в Курляндии, не капитулировала, а разошлась по домам, в значительной мере составив в дальнейшем костяк «лесных братьев». Из примерно 14 тыс. военнослужащих капитулировали лишь 1477 [139] . Поэтому можно предположить, что значительная часть иностранцев, показанных в числе 2,2 млн человек, о которых не было достоверных данных, что они живы, в действительности не погибли в ходе войны или в послевоенном плену.

139

Ахонен С. Страницы славы латышского легиона СС // Информационное агентство InfoRos, 2005, 22 апреля

Вполне возможно, что в действительности потери среди войск СС оказываются не выше, чем в сухопутных войсках вермахта. Более интенсивное боевое применение и соответственно более высокий уровень потерь германских дивизий войск СС мог быть полностью скомпенсирован сравнительно низкой боевой активностью дивизий СС, сформированных из негерманских народов. Также играет роль то, что методика, примененная Овермансом, завышает число погибших в войсках СС за счет иностранцев. Они или их родственники вряд ли когда-либо обращались в германскую службу розыска, и соответственно никто не мог отмечать в их карточках, что они остались в живых после войны.

Правда, доля «надежно мертвых» среди войск СС оказывается максимальной – 66,1 %, тогда как средний показатель для всех германских вооруженных сил – 57,7 %. Однако не исключено, что среди оставшихся «условно мертвых» в войсках СС доля оставшихся в живых была наивысшей за счет иностранцев. Следует отметить, что наименьшая доля «надежно мертвых» оказывается среди бойцов фолькс-штурма – 42,5 % [140] . Вполне вероятно, что большая часть фольксштурмовцев пожилого возраста, числящихся «условно умершими», в действительности умерли своей смертью вскоре после окончания войны. Также из примерно 100 тыс. погибших полицейских и членов других организаций [141] значительную часть могут составлять гражданские лица. Бросается в глаза также, что «условно мертвые» падают главным образом на Восточный фронт (там их доля 41,4 %, тогда как на Западе – только 15,0 %), а также на сражения последних пяти месяцев войны, когда доля «условно мертвых» достигает 56,7 % [142] . Именно за счет этой категории безвозвратные потери вермахта становятся особенно велики в 1944–1945 годах, при том что его численность резко падает, а основные потери германские войска несут пленными. С учетом того, что, по оценке Оверманса, потери на Восточном фронте составляют соответственно 2743 тыс. человек и 1230 тыс. человек без учета погибших в плену [143] , число «условно погибших» среди них составляет 1136 тыс. и 697 тыс. человек. В сумме это дает 1833 тыс. человек, или 83 % от всех условно убитых за войну. Но как раз в этих двух категориях потерь, на Восточном фронте и в последние пять месяцев войны, учет оказывается наименее точен, так что оценки Оверманса отражают не столько действительные потери вермахта на Восточном фронте и в последние месяцы войны, сколько реальное состояние их учета. Не менее важно и то, что как раз на Восточном фронте среди военнослужащих была повышенная доля призывников из Восточной Германии, родные которых оказались потом среди «изгнанных и беженцев в западные оккупационные зоны Германии и Австрии и долгое время не могли наладить связь с теми, кто оказался в плену. Также в последние 5 месяцев войны Красная Армия захватила основную массу германских пленных, о судьбе которых в Германии долгое время ничего не было известно. С учетом того, что в результате войны более половины населения Германии сменили место жительства, у вернувшихся из плена, а также об отпущенных из плена еще на территории Германии и Австрии солдат наиболее пожилых, а также наиболее юных призывных возрастов было очень мало шансов найти своих родных в первые послевоенные годы. По оценке Оверманса, всего было призвано 43 833 призывника 1928-го и более поздних годов рождения, из которых погибло и пропало без вести 33,2 тыс. человек, т. е. более трех четвертей, при этом более 18 тыс. погибших приходится на фольксштурм [144] . Можно предположить, что значительная часть представителей самых юных возрастов после освобождения из плена эмигрировала или завела новую семью, так и не установив связей с родными. Некоторые же представители старших возрастов, демобилизованные еще в ходе войны, могли умереть до конца войны или в первые послевоенные годы.

140

Ibid., S 209, Tab. 23.

141

Ibid., S. 255, Tab. 46.

142

Ibid., S. 210, Tab. 24.

143

Ibid., S. 265, Tab. 52.

144

Ibid., S. 332, Tab. 72; S. 334, Tab. 73; S. 244, Tab. 41.

Надо иметь в виду, что, несмотря на запрет, из Германии в первые послевоенные годы была нелегальная эмиграция. Так, в Канаду в 1941–1950 годах въехало 14,4 тыс. лиц «германского происхождения» [145] . Очевидно, практически все они въехали после 1945 года, и значительную их часть составляли бывшие военнослужащие. Наверняка существовала эмиграция также в США и страны Латинской Америки, равно как и в Скандинавские страны и на Пиренейский полуостров. В совокупности число эмигрантов среди бывших военнослужащих могло превышать 100 тыс. человек.

145

Подсчет сделан М.Я. Берзиной на основе ежегодника «Canada Year Book» за разные годы: Берзина М.Я. Формирование этнического состава населения Канады (Этностатистическое исследование). М.: Наука, 1971. С. 70, табл. 5.