Ку-дар

— Зачем так грубо, Серж? — Камисса не могла сдержать улыбки, — Мунд считает себя образцом общения. Кстати, он «дер» и очень неплохой боец, как говорят.

— А еще он не уважает свою жену, которая ему в скором времени наставит рога, —парировал я, — а что касается его как бойца, я бы с ним провел бой. Может, попросишь отца сменить мне «дера» для получения титула?

— Он не древнего рода, его титул ничего не даст. Я думаю, сегодня уточню у отца, что он хочет подвести тебя к возможности претендовать на титул Сирдария. Легвуа не может стать Сирдарием, он слеп. А все остальные «сен-ары» — это дети по материнской или сестринской линии.

Мы уже обошли три лавки, на очереди оставалась последняя, когда послышался шум. Вначале показался молодой парнишка, бежавший по булыжной мостовой. Чуть отставая, за ним бежала толпа из нескольких десятков.

— Ловите его, ловите, — донеслись крики. Барг и Урс, метнувшись наперерез, поймали беглеца, таща его ко мне. Мальчишка отчаянно вырывался, но вырваться от двоих взрослых «ихи-ри» нереально. Мы встретились взглядом: в желтых зрачках парнишки застыла немая мольба.

Толпа преследователей окружила нас, все как один — «дех-ни». Среди их разноголосицы не было ничего слышно, но стоило Камиссе поднять руку, требуя тишины, как все смолкли.

— Что он сделал, почему вы преследуете несчастного?

Вперед выступил пожилой «дех-ни»:

— Госпожа, он съел трех моих «иркалов» (птица типа курицы), что я поставляю во дворец Сирдария.

— Неправда, я съел всего одного, двоих он съел сам! — выкрикнул мальчишка, пытаясь вырваться.

— И что ему грозит? — я намеренно поднял руку, чтобы «дех-ни» видели татуировку «ихи-ри».

— Благородный «ихи-ри», его ждет «хел», а после ему придется доказывать свою невиновность в бою.

Что такое «доказывать невиновность в бою», я помнил хорошо. У этого подростка, он даже не успел вырасти, никаких шансов против наемника-бойца.

— Камисса, ты можешь оплатить стоимость «иркалов» и выкупить этого парня? —шепнул на ухо жене.

— Зачем? — искренне удивилась Камисса.

— Его убьют в бою, а парень мне кажется смышленым, он мог бы мне пригодиться.

— Но ведь положен «хел», — начал Камисса. Но встретившись со мной взглядом, осеклась.

— Уважаемый, этот мальчишка — наш ку-дар, я готова оплатить твои потери, и сама лично накажу негодника, — «дех-ни» задумался, услышав предложение. Если он доставит мальчишку «даиру», состоится «хел», но стоимость «иркалов» никто не возместит. Колебался потерпевший недолго:

— Госпожа, «даир» не сможет меня обвинить, что я не привел вора на «хел»?

— Не сможет, — успокоила его Камисса.

Отсчитав требуемую сумму, мы отправили «дех-ни» восвояси вместе с остальной толпой. Трясясь от страха, малолетний ку-дар смотрел, как решается его судьба.

— Ты можешь идти, а можешь служить мне и моей жене, — обратился я к ку-дару, ожидавшему нашего вердикта. — если выберешь службу, помни, что должен умереть, если мы этого потребуем. Выбирай.

— Я хочу стать «ихи-ри», как ты, — выпалил мальчишка, вызвав смех у Барга и Урса.

— Второй Желток, — сквозь слезы проговорил Барг, продолжая трястись.

Несмотря на то, что я был работодателем, а «ихи-ри» работниками, братство «ихи-ри» позволяло такие вольности в общении. Да и во всем Сирдахе нет обращения на «вы» все кроме ку-даров равны по рождению, просто имели разные статусы и права.

— Держись рядом и держи руки при себе, или я их отрублю. Отпустите его, — дал я команду «ихи-ри». Освободившись, мальчишка со словами:

— «Ихи-ри», я сейчас вернусь, не уходи, — задал стрекача вверх по улице, откуда бежал, спасаясь от толпы.

— Сбежал будущий «ихи-ри», — заулыбались Барг и Урс.

— Нет, он вернется, — возразил я, наблюдая, как к Камиссе со словами любезностями опять тянутся аристократы в цветных камзолах. Мальчишка появился буквально через десять минут с холщовым мешком на спине. Добежав до меня, он поставил мешок на мостовую:

— Это тебе!

Заглянув в мешок, увидел двух птиц похожих на куриц с несуразно большим клювом: иркалы!

— Ты же говорил, что съел только одного «иркала», а двоих съел сам «дех-ни»?

— Но я же не съел их, съел я только одного, а эти два тебе, — плут улыбался, довольный своим поступком.

— Ладно, неси их с собой, дома разберемся, — велел я под смех своих охранников. Поступок мальчугана пришелся по душе Баргу и Урсу: идя домой, слышал, как они переговаривались, хваля мальчика за поступок. «Иркалов» отдал моей охране со словами, чтобы и ку-дар получил часть от своего трофея. Камисса отказалась есть пищу, сворованную у «дех-ни», тем более что могла позволить себе покупать ее.

— Серж, нам нужно сходить к портному, заказать тебе новый камзол для вечернего ужина во дворце.

— У меня же есть этот?

— Тебя в нем уже видели. А сегодня соберутся все «деры» и «эдеры», на тебя будут устремлены все взгляды. Пожалуйста, не спорь. Мы быстро решим вопрос с одеждой, ты же не хочешь обидеть меня?

Обидеть Камиссу я не хотел: проклиная законы моды, поплелся к портному вместе с ней. Тегар просиял, увидев меня:

— Госпожа Камисса, «ихи-ри» Серж, рад видеть вас у себя в мастерской. Ты мне обещал показать кое-что интересное, — обратился портной, не теряя времени.

— Потом, уважаемый мастер, нам нужен новый камзол, светло-голубого цвета, в тон к моему платью. И нужен он до последней четверти сирда.

— Госпожа Камисса, так быстро я не успею, — взмолился портной.

— Уважаемый Тегар, ты же не хочешь потерять хороших покупателей? — Со звоном на стол мастера шлепнулся кожаный мешочек с амальтой. — Пришлите камзол ко мне домой, а сейчас «ихи-ри» Серж разрешит себя измерить.

Слова Камиссы возымели действие: портной кинулся ко мне, чтобы не терять ни единой секунды. Быстро сняв с меня размеры, Тегар проводил нас до улицы, клятвенно обещая сделать все, что в его силах.

На обратной дороге Камиссе взбрело в голову посетить местное заведение, чтобы попробовать блюдо под названием «бар». Мы переступили порог аналога трактира, попав в слабоосвещенную комнату уставленную длинными столами и скамьями. Только за одним столом сидела большая компания: при виде троих вооруженных мужчин желание отпустить комплименты в адрес Камиссы у них пропало. Полный мужчина средних лет с неопрятными волосами возник перед нашим столом, формально пройдясь куском ткани по дощатой поверхности: