Долго и громко икал я, покаНе съел на палочке петушка.
* * *
Шел я между пилорам —Дальше шел я пополам.
* * *
Глаза безглазы и лица безликиПосле прихода военной клики.
* * *
Раскрылись глаза в глазах.Вся голова в слезах.
* * *
Мы
с братом, кувалдой орудующие,Разбили стену, заглянули в будущее.
* * *
Со мной случилась беда:На меня упала звезда!
* * *
Время устало и встало,И ничего не стало.
* * *
Можно мыслить понятиями и словами,А можно кубами, шарами и даже мирами.
* * *
Один человек доказал, что земля – это куб.А другой умер от прикосновения детских губ!
* * *
Смерть прекрасна и так же легка,Как выход из куколки мотылька.
Эпитафии
1
Залез я в чужой улей.Здесь покоюсь, сраженный пулей.
2
Никто не ссорился со мной,Убит я пулею шальной.
3
Имел я невесту прекрасную,Зарезан бритвою безопасною.
4
Был я бабник отъявленный.Здесь покоюсь, женою отравленный.
5
Ночью шел по большой дороге,Здесь навеки отбросил ноги.
6
(братская комсомольская)
Украл я чужое корыто,Здесь навеки отбросил копыта.
Живу – не живется
(тексты)
Винты
А. Драбкиной
Я думал, что я великан, —А меня опрокинули и налили в стакан.Я думал, что в комнате я да ты, —А между нами какие-то рты.На голове моей крышка,Как бескозырка у матросика.Меня поднялиИ стали пить прямо из носика.Тогда я намылилсяИ стал выскальзывать у всех из рук.Мало того, что выскальзываю,Дык еще и глаза проедаю,Как какой-нибудь чеснок или лук,Прыгнул в песочную кучу,Сижу, вытряхиваю сандалии.А подо мной и передо мной,Около меня и надо мнойВращаются какие-то детали.То свинтятся, а то развинтятся зачем-то,Пригляделся: не просто отломки,А то, что, свинтившись с другим,Становилось третьим чем-то.Зарябило в глазах от верчения.Взял одну деталь —Упругая
на изгиб, податливая на крученье.Что-то мне провизжалоВроде – «неси» или даже «пронзи».Я хотел встать и бежать,Но сам закружился вокруг своей оси.Заболела голова.Вот и ко мне привинтились —Был я один, теперь два.Потом три, четыре, пять, шесть, семь…Потерял счет.Вдруг все разом распалось,Но сразу же привинтилось что-то еще.Но и это отпало,Остался лишь шрам на коже.Тут я понял, что надо и мнеСвинтиться с кем-то тоже.Свинчивался и отвинчивался,Свинчивался и отвинчивался,Свинчивался и отвинчивалсяС кем только мог.С одним так свинтился,Что долго потом отвинтиться не мог.Вдруг пришла мать,Родные, друзья, учителя.Я перед самыми их глазами вертелся,Кричу им: «Смотрите, да вот же я!» —А они спрашивают, куда я делся.Мол, отбился от рук, сбежал куда-то,Совсем не учусь.А я перед самым их носом.Кручусь,Кручусь,Кручусь,Кручусь.
Лента Мёбиуса
В. Афанасьеву
Снег с дождем хлестал в Первомай,Поскользнулся и чуть не попал под автобус я.Проехал по галоше моей трамвай,Галоша превратилась в ленту Мёбиуса.Намотал эту ленту кой-какНа чуть не отрезанную ногу тощую.Хотел на парад бежать, да никак —Вывернулся наизнанку я с этой галошеюИ оказался везде.И сразу мне стало всяко,Даже не двояко или трояко,А как-то двадцатиряко.Будто я, нарисованный,Скольжу меж людей, спрессованный.Словами не передать,А если и передать,Ничего никому ни за что не понять:Вот я сижу за столом на стуле,Над уроками спину сутуля.И смотрю на себя в окно,Где я другой, как в кино,Который толкнул девчонку,Которая взвизгнула громко,Уронила в лужу панамуИ зовет маму…И тут же большая гора,И я на вершине горы,Но эта гора – дыра,И я на дне той дыры,То есть дырогоры или городыры…Площадь, радостный праздник,Летают цветные шары,Мать говорит:– Ну что же ты, безобразник!На тебе,На тебе,На тебе,На! —Но это не мать, а жена.Трясет, на работу будит.И даже еще не жена,А то, что еще когда-то женою будет.Вонзила в спину заколку.А я взял веник и лезу на верхнюю полку.Завуч с тазом скатился,Вот ему и конец.Над мертвым мертвец склонился,Ощупал себя – и я мертвец.Что это?!Склеп или класс нашей школы?Сидим за партами без трусов.