Кубанская конфедерация. Пенталогия

Они остановились передо мной, может быть, ожидали смерти. Однако я своё слово сдержал и после того, как отрядные радиоминёры проверили здание арсенала на наличие сюрпризов и отключили подрывную машинку от проводов, отпустил несостоявшихся самоубийц вслед за своими близкими. На прощание вожак, имени которого я так и не удосужился узнать, обернулся на причале. Он тяжко вздохнул, пристально, как будто запоминая, посмотрел на меня, сплюнул на потрескавшийся бетон и последним взошёл на борт своего судёнышка.

Разбитый и бесполезный для нас тральщик анархокоммунистов покинул причал и отправился на другую сторону бухты, а мы водрузили над горой трёхцветное знамя своей страны и приступили к инвентаризации всего того, что захватили.

Что есть Гибралтар? Если объяснять коротко, то это скала, которая соединена с материком песчаным перешейком, а на ней уже всё остальное: небольшой городок, порт, аэропорт и военные сооружения англичан. При желании всю скалу можно обойти за один световой летний день. А можно поступить гораздо проще: подняться на вершину скалы и с неё всё пространство одним взглядом окинуть.

Такое вот небольшое владение, которое временно, до прибытия нового коменданта этого дальнего форпоста, стало моим. В этом случае сыграла свою роль двойственность нашего положения, и, честно говоря, меня это не сильно радовало. С одной стороны, наш отряд сам по себе, и всё, что мы захватили, только наше. С другой – все мы работали на ГБ, а командиры отряда даже имели официальные офицерские чины, на которые им шло второе жалованье и выслуга лет. Вот и спрашивается: кто мы были по сути – натуральные пираты или всё же защитники своей родины? Думать нечего, мы – воины ККФ, а раз так, то и всё, что отряд сейчас считал своим, таковым является только до тех пор, пока начальство не решит это у нас отобрать. Конечно, обидно, если у нас реквизируют уже ставшие нам родными корабли и заставят их передать комуто другому, но, если поступит такой приказ, мы колебаться не будем, для порядка поворчим и поступим, как командование прикажет. Опять же в таком случае всегда можно смело рассчитывать на материальную компенсацию, как минимум в треть реальной стоимости трофея, а это такие деньги, что до конца своих дней можно себе ни в чём не отказывать.

Впрочем, размышления о делёжке отрядных трофеев не самые важные. Как я уже сказал, первым делом был произведён подсчёт и инвентаризация того, что мы захватили в Гибралтаре. Скала? Одна штука в наличии, простояла тысячи лет до нашего прихода, и ещё столько же простоит. Город? Разрушен практически полностью, причины обычные: ветхость и неухоженность. Аэропорт? Заросшая травкой взлётнопосадочная полоса, и всё. Электрические подстанции? Топливо есть, ремонт проведём, и приблизительно через неделю у нас будет электричество. Радиолокационная станция? Разбита, но при наличии запасных частей и хороших мастеров, соображающих в радиотехнике, вполне может быть восстановлена. Порт? Молы старенькие, причалы битые, а портовые краны сгнили. Однако на фоне всеобщей разрухи и запустения пирсы выглядели достаточно надёжно и могли быть использованы эскадрой в десять – пятнадцать вымпелов, а при ремонте и вдвое большим количеством судов. Сухие доки? На данный момент к работе они не пригодны и требуется серьёзный ремонт. Станция спутниковой связи «Интелсат»? Повреждена проживавшими здесь до нас анархокоммунистами. Но, по словам Кума и его парней, она может быть отремонтирована. Только зачем, если спутников над Землёй не осталось? Незачем, и значит, пусть стоит себе спокойно и нас не тревожит. Радиовещательная станция? Она досталась нам в хорошем состоянии. После короткого ремонта наличными силами и средствами вступит в строй, и мы получим прямую связь с домом. Арсенал? Подземные казематы забиты артиллерийскими снарядами самых разных калибров, большинство боеприпасов пригодны к использованию, но некоторую часть необходимо как можно скорее утилизировать, а иначе и без камикадзе на воздух взлетим.

Вот так вот. Вроде бы всё перечислил, и отряду настала пора потрудиться не оружием, а руками. С Сицилии доставили всех наших некомбатантов и рабочих, и уже через девять дней после того, как Гибралтар был объявлен владением ККФ, начались работы по обустройству базы. Наши люди при поддержке сотни освобождённых местных рабов, пожелавших остаться рабочими на базе, принялись расчищать развалины и наводить порядок в пределах города.

Кум и его люди отремонтировали радиостанцию, провели пробный сеанс связи с Краснодаром, и состоялся первый разговор с моим непосредственным начальником генералмайором Ерёменко. Связисты долго колдовали, ругались, подстраивали частоты, и наконец в наушниках я услышал чемто недовольный голос командира:

– Это Центр. Мечник, ты слышишь меня?

– Да, Иваныч, – ответил я в микрофон. – Связь не очень, но слышу тебя нормально.

– Здравствуй, Саня. – Голос начальника ОДР заметно повеселел.

– Привет, командир. – Я непроизвольно улыбнулся.

– Как у тебя дела и что в отряде?

– Полный отчёт отправил шифровкой ещё вчера. Базу держим крепко, имеем несколько полевых орудий среднего калибра и батарею 120миллиметровых миномётов, ждём прихода каравана с родины и того момента, когда сможем домой вернуться.

– Два судна с морскими пехотинцами, рабочими, техникой и оборудованием придут к тебе в начале марта, а вот с возвращением на родину проблема, Саня.

– Серьёзная?

– Вполне. В Альянсе ты в демона зла превратился. Средиземноморцы тебя ненавидят всеми фибрами души, и далее восточного побережья острова Сицилия не суйся, там патрульных кораблей столько, что в любом случае не пройдёшь. Для нас, для Конфедерации, это хорошо. Альянс продолжает нести траты на прикрытие своих западных пределов. А вот для вас это не есть хорошо, так как вы даже до Греции не дотянете и с вероятностью девяносто процентов будете обнаружены и потоплены. Сам понимаешь, при таких раскладах отряд даже по земле к дому пройти не сможет.

– Ну, самто я смогу, а со всем отрядом, конечно, нет.

– Вот и я про то же самое толкую.

– Так, и что мне теперь делать? На скале сидеть и пролив караулить?

– Нет, для тебя коечто иное задумано.

– А именно?

– На Балтику пойдёшь.

– Чего?!

От таких слов Ерёменко я даже както немного растерялся.

– Ничего, – хохотнул генерал. – Дождёшься смены, проведёшь лёгкий ремонт своих судов и на фрегате отправишься в дальний поход из Средиземного моря в Балтийское. Посмотришь, что там творится, сбросишь информацию, и если захочешь, то с особо боевитыми воинами из своих головорезов можешь попробовать пройти от Питера к Ростову.

– Тогда уж легче попытаться через Грецию на Украину выйти.

– А что, неужели от Питера на родину не пройдёшь?

– Иваныч, ты меня на слабо не бери. Пройтито мы пройдём, да только по дебрям от Балтики до Дона путешествие совершить – это не по морям на фрегате рассекать. Здесь всё не один раз надо просчитать, всё до мелочей продумать.

– А ты налегке иди, тихой сапой, как ты это умеешь, и за лето к дому доберёшься.

– Налегке не получится, при мне добра и трофеев много скопилось.

– Тонны золота? – продолжал веселиться Ерёменко.

– Да какие там тонны, Иваныч? – удивился я. – С чего ты это взял?

– Все пленники, которых наши войска на Чёрном море захватили, утверждали, что ты на Крите у адмирала Папастратоса пять тонн слитков в свою пользу отобрал.

– Брешут. Там было всего ничего, и тонны не набиралось, и я большую часть потратил на то, чтобы отряд выжил.

– Вот же ты скопидом, Саня. Небось сейчас сидишь и прикидываешь, что можно государству отдать, а что себе затихарить?

– Я не скопидом, а о будущем думаю и о детях своих, которым должен чтото оставить, чтобы не ходили после моей смерти босые и голые по белу свету. Коекто, между прочим, тоже себе немало под Ростовом отжал, так и ничего, жадиной его никто не называет.

– Ладно, Мечник, – голос генерала стал серьёзен и вновь приобрёл деловой тон, – тему трофеев пока оставим в покое, хотя большую часть: станки, золото и оборудование – из того, что в Гибралтаре не пригодится, можешь отправить на судах Конфедерации домой. Всё будет чётко, под опись сдано, а в Новороссийске твои соратникифинансисты и верная жена это добро примут. Теперь скажи, ты готов к новому дальнему походу или мне другого человека искать, а тебя в Гибралтаре оставить?