Кубанская конфедерация. Пенталогия
Шрифт:
В общем, упустили мы Алиева, и это было нашим основным промахом, который и омрачил всю радость недавней бескровной победы над южанами. Двинулись дальше, через несколько километров марша вышли к своему лагерю и уже здесь остановились на привал. Другие наши группы, перекрывшие дорогу на Озрек, без всяких напрягов сдерживали направившихся на подмогу своему генералу «басиджей», а ещё одна пыталась догнать быстроногого старейшину, знавшего в этом лесу большинство троп.
При том, как в полевых условиях кололи Мохаммеда Палави, меня не было, но то, что он полностью подтвердил слова своего ординарца и рассказал много интересного,
Спустя ещё час группы, которые держали оборону на дороге, заметили приближение крупных сил противника со стороны Нальчика и, уводя за собой хвосты, направились вверх по течению реки в сторону Старого Черека. Другая группа, гнавшая по лесу Алиева, повернула на северовосток и двинулась вниз по Тереку. Нам же, основным силам батальона, предстояло вернуться в расположение корпуса прежним путём, форсируя Черек, через Кахум выйти на Нарткалу. Шли мы бодро, удача сопутствовала нам, боестолкновений не было, и спустя полтора суток батальон вышел на линию обороны наших территориалов.
Начальство занималось своими, глобальными вопросами, допрашивало главкома «Басиджа», связывалось с советом горских старейшин, строило планы на весеннюю кампанию, а меня в лагере ждала неожиданная встреча.
Войдя в палатку, где мы жили, разделся и вдохнул ароматы, идущие от наших распаренных тел. Бррр! Только подумал о том, что сейчас пойду в уже натопленную баню и буду не торопясь отмокать и сдирать с себя грязь, как к нам влетел растрёпанный дежурный по батальону, невысокий и юркий прапорщик Угрюмов. Нацелившись на меня взглядом, прапор сказал:
– Мечник, аллюр три креста, – любимая присказка Угрюмова, – живо к комбату.
– Что случилосьто, – удивился я, – дайте хоть в баню сходить.
– Всё у Ерёменко узнаешь, быстрей давай.
Вновь одевшись, пробурчал:
– Ни сна, ни отдыха геройскому сержанту. Блииин!
Войдя в палатку комбата, увидел, что Ерёменко расстелил на столе карту и, тыкая в неё пальцем, чтото доказывал непонятно как оказавшемуся в расположении нашего батальона Иману Гойгову. Старик, ни капли не изменившийся с нашей последней встречи на побережье, внимательно слушал полковника и молча, видимо соглашаясь с ним, кивал.
– Разрешите? – обратился я к комбату.
– Давай. – Он указал на лавку и продолжил свои тёрки со старейшиной.
Ну, не на работу позвали, это понятно, а посидеть спокойно в тепле и без беготни – такому я всегда рад. Опять же, разговор командира с Гойговым послушать можно.
– Старейшина, – Ерёменко грязным ногтём провёл по карте линию, – смотрите сами. Сейчас мы удерживаем фронт по линии БаксанНарткалаАрикНижний Курп. Всё бы ничего, но у нас в тылу перегруппировываются подразделения, подчиняющиеся непосредственно Алиеву, и, когда они ударят нам в спину, весь фронт посыпется.
– А вы уверены, что Алиев предатель?
– Мы его видели, когда он на встречу с Палави шёл, и бой с его воинами приняли. Правда, так и не смогли поймать его самого, сильный ходок оказался.
– Это да, – в задумчивости алим погладил свою белоснежную бороду, – Исмаил по молодости лихим абреком был, и сейчас, несмотря на годы, в хорошей физической форме. Ладно, что конкретно вы хотите от меня, полковник?
– Наш комкор
Геннадий Симаков витает в плену иллюзий, не видит никакой опасности от Алиева и его людей, а я просто нутром чую, что дела наши плохи, тем более что южане стали подтягиваться к нашей линии обороны. Я прошу вас с вашим отрядом удержать дороги на Алтуд и Карагач. Если они будут заблокированы, то весь наш корпус женским половым органом здесь гавкнется, а я хочу уцелеть и не просто выжить и своих парней спасти, но и территориалов и других наших солдат вытянуть. Намто что, мы спецназ, лесами и горами сможем в любой момент уйти, а они – нет, все здесь останутся и будут, как тёлки неразумные, на эти дороги для отступления тыкаться.Алим задумался, почемуто взглянул на меня и, снова повернувшись к комбату, сказал:
– Мои волчата две дороги не удержат, молоды они ещё, и мало их, всего пятьдесят воинов, а у Исмаила почти четыре сотни, и все они родом из оккупированных территорий. Я постараюсь подтянуть людей из своего клана, но они подойдут нескоро, а Алиев если и нанесёт удар, то одновременно с халифатцами, и будет это очень скоро. Всё, что могу обещать, это что я удержу развалины Алтуда.
– Благодарю вас, старейшина. – Комбат немного склонил голову. – Если я или мои люди сможем вам когданибудь чемто помочь, обращайтесь.
– Думаю, что мы в расчёте, полковник. – Он кивнул на меня. – Все ваши долги выкуплены Мечниковым, который двух моих кровников сделал. В общемто я у вас случайно оказался, так как заехал с Александром пообщаться.
– Раз так, – Ерёменко направился на выход, – переговорите.
Полковник вышел, а старейшина присел на стул рядом со мной, устало вздохнул и произнёс:
– Здравствуй, Александр.
– Здравствуйте, алим.
– Как это было?
Я понял, про что он хочет узнать, разумеется, про то, как погиб его бывший воспитанник Олегнаёмник. Мне было нетрудно, рассказал ему всё: про Нальчик, про последнее сражение на окраинах города, и сам бой с Олегом расписал. Он слушал внимательно и, когда я закончил, похлопал меня по плечу:
– Мой клан уже дважды обязан тебе, молодой воин, и даже то, что мы поможем вашему корпусу оторваться от противника и занять новый оборонительный рубеж, не отменяет этого. Скажи, может, тебе чтото нужно?
– Нет, алим. Наверное, я счастливый человек и ни в чём не нуждаюсь.
– Ну, смотри сам, парень, и помни, если что, то ты всегда сможешь рассчитывать на нашу поддержку, и даже если нас останется совсем мало, то и тогда мы не откажем тебе в трудный час. Ты понимаешь, про что я говорю?
– Да, старейшина, очень хорошо понимаю и удивлён вашими словами. Неужели Олег, Кара и Ильяс вам так сильно навредили?
– Ты этого даже представить не можешь, Саша, и лучше тебе про это не знать. – Он встал. – Пора мне.
Распрощавшись с горским старейшиной, я дождался комбата, вернувшегося в палатку, и наконецто смог отправиться в баню и отмыться. Что там будет завтра, посмотрим, а сегодня я вернулся с боевого выхода и хочу просто быть чистым, сытым, лежать на своем спальнике и слушать по радио красивый голос Марины Алексеевой, которая так и не доехала до нашего батальона.
Глава 25
Северный Кавказ. Посёлок Карагач
02.03.2060