Куда приводят мечты

– Ох-ре-неть, – выдохнула Вика.

Я потерла лоб, догадываясь, что сейчас до них дойдет. Самой быстрой оказалась Маша:

– Все мы знаем, что происходит с носителями шарингана… И что ты терпеть не можешь Мери-Сью… Какая плата за все эти техники?

– Кровь. Моя боль. Если переборщу – смерть, – спокойно ответила я. – Эти техники должны иссушивать меня, после частого применения требуется серьезное восстановление. А на их осуществление чакры не напасешься.

Скрестив руки на груди, опустилась обратно на сумку под их внимательными взглядами.

– Ну ты и чокнутая… – присвистнула Настя.

– Безбашенная, я бы сказала, – добавила Вика.

– Без царя в голове! – подлила Оля.

– Псих, – легко поставила мне диагноз Маша.

– А то вы не знали! – всплеснула я руками.

– Знаешь ты теперь кто? – спросили они меня почти хором.

– Ой, только не обзывайтесь, – отмахнулась я. – Сами же знаете, что я тю-тю, и уже давно. С рождения, наверное.

Подруги переглянулись, а потом склонили головы и сказали:

– Знаем, Акумэ-доно.

Я опешила от такого суффикса. Меня только что формально признали лидером и проявили уважение.

– Спасибо, девочки, – улыбнулась я, не зная, что еще сказать.

– Ну что же, дамы. Поздравляю, – прорезала тишину Туман. – Мы станем крутыми шиноби, но и цена за силы немаленькая.

– Зато справедливо, – кивнула Кито. – Всемогущих не существует. Даже у оранжевой маски свои слабости. Наверняка.

– Охеренный у нас потенциал, девочки. Подучимся, и с Орыча шкурку сдерем. Мне как раз новая сумка нужна из змеиной кожи…- как всегда рассеяла напряжение Нами.

– Вы закончили трепаться на своем инородном? – поинтересовался Хидан. – Ужин.

– Да, конечно, – мы сели к костру, как и вчера, через одного.

– Извините, серьезный семейный разговор, – пояснила я, опускаясь между Итачи и Сасори.

– Баб-совет, – хмыкнул бессмертный, откладывая косу, чтобы Нами могла сесть рядом. Отрицать мы не стали, так как в каком-то смысле он был прав.

Постепенно зажаренное Какудзо мясо исчезало, и все потихоньку вливались в общий разговор. Я отметила, что Касуми сидит к своему марионеточнику ближе, чем вчера, и порадовалась за подругу. Пару раз они с Акасуной случайно соприкасались руками, и каждый раз пальцы Сасори задерживались на ее коже дольше, чем нужно. Видимо, сегодняшняя дорога у него на руках, и ее правдивый рассказ натянули между ними еще одну ниточку. Надеюсь, в случае чего этих ниточек окажется достаточно, чтобы он защитил ее.

Нас расспрашивали о родном мире, и мы, как могли, отвечали на их вопросы, стараясь объяснить получше многие вещи от общественного транспорта до учебной системы.

– И сейчас вы студентки этого вашего хуетета? – спросил Хидан.

Я думала, мы впятером родим прямо там непорочным зачатием. Всхлипывая от смеха, Вика пояснила:

– Университета, но ты дал очень точное определение, ох… – она вытерла выступившую слезу, ткнув бессмертного по-дружески в плечо. – Я те как человеку одной веры говорю, Дзясина там на всех не хватает!

– Ну, мы бы могли в него и не попасть, благодаря некоторым, – Оля недвусмысленно посмотрела на Настю.

– О, Господи, она опять напоминает мне об этом пустяке?

– Ничего себе пустячок, лабораторию по химии подорвать! Нас едва на второй год не оставили! – приподняла бровь Маша.

– Зато как бабахнуло! – маниакально улыбнулась Тора.

Дейдара оживился:

– Что подорвать?

Тигрица рассказала историю, как в десятом классе, ей приспичило поставить опыт, и пока Оля ассистировала, а мы стояли на стреме, что-то в химической реакции пошло не так, и рвануло прилично – они вовремя спрятались под стол, а мы закрыли дверь, оставшись в коридоре.

Какудзо, Дейдара и Хидан заржали над описаниями катастрофы вместе с Тигрицей и Волной, остальные обошлись улыбками (я, Маша, Оля) и хмыканьем (Сасори, Итачи).

Спать мы легли еще часа через два. Я чувствовала, что данные Акацуки уже попривыкли к нам и как-то пообтерлись, Вика с Хиданом вообще на одном языке шпарили, как и Север с Какудзо, да и я нормально общалась со всеми, кроме, как ни странно (на самом деле нисколько) Итачи. Он будто нарочно ограждался от всех холодной отчужденностью, и вскоре мне начало казаться, что никакого разговора в пути не было.

Выставив дозорным Хидана, все легли спать, а нам, как медом намазано, нужно было пошептаться.

– Все налаживается, – ликовала Вика, потирая руки.

– Говорите за себя, – буркнула я, свернувшись калачиком.

– Это же…сама-знаешь-кто! Конечно, он так быстро, как бессмертный, не растает!

– Это ты сейчас о Волан-де-Морте, что ли? – едко переспросила я.

– Нет блин, о Добби! – фыркнула Волна, и по нашему штабелю пронесся смешок.

Закрыв глаза, я представила себе лицо Итачи. Было у меня такое чисто девчачье желание почувствовать его объятие и просто ощутить к себе что-то еще кроме холода. И оно все больше распалялось, потому что именно его шаринганистые глаза я чувствовала на своей макушке. С мыслями об Учихе старшем я и заснула.

POV Анастасии, ака Торы, ака Тигрицы

Я открыла глаза незадолго до рассвета, кляня про себя чертовых проснувшихся и начавших охоту на червей птиц в лесу. Их чириканье было хуже будильника для моего обостренного слуха. Ловко спрыгнув с сумок, не потревожив девчонок (все-таки кошка!), я потянулась, сделала сальто назад и, полностью размявшись, повернулась к тому, для кого весь этот спектакль и устроила.

– Доброе утро, Дейдара-сама, – тихо поздоровалась я, улыбаясь.

– Доброе, – кивнул блондин, похлопав на местечко рядом с собой.

Два раза звать не надо. Спустя секунду я приземлилась на отставленный край его плаща, привычно поглаживая птичек на браслете.

– Они тебе так нравятся, хм? – спросил Дей, заметив это движение.

– Ой, – нахмурилась я. – Вообще это уже привычка. Всегда касаюсь их, когда долго думаю о чем-то, или в чем-то не уверена. Ну и, безусловно, они мне нравятся.

– И что же заставляет тебя касаться их сейчас, Тигрица?

Вот, бл*! Умеет он коварные вопросы задавать! Что тогда спросил, почему мы захотели здесь оказаться, что сейчас! Великий почемучка!

– Неопределенность дальнейшего будущего, – высказала я часть правды. Не говорить же ему, что неуверенность у меня вызывает он? Только посмеется. Рано еще. Всего вторые сутки пошли, так что придержим коней и передохнем.

– Когда мы объясним про вас Пейну, держись за мной, – внезапно прошептал он мне на ухо, рывком наклонившись.

– Зачем? – пересохшими губами выдохнула я, пытаясь думать о чем-то еще, кроме его горячего дыхания на своей мочке.

– Затем, чтобы твое дальнейшее будущее стало определенным, – коварно ответил он, только больше помутив мой рассудок.