Куда приводят мечты

– Что там будет наша комната, – ответил он, прикрыв глаза в качестве подтверждения.

– И никакого Кисаме?

– И никакого Кисаме, – согласился Учиха.

Обняв любимого за пояс, я положила голову ему на грудь и прикрыла глаза, слушая стук сердца. Мне совсем не хотелось спать, но я не знала, как еще заглушить волнение за подруг. Как ни крути, а руки Итачи – самое надежное место.

POV

Анастасии, ака Тора, ака Тигрица

И вот Акумэ успокаивается в руках Итачи, Машка с Сасори хлопочет над девочками, Хидан бродит по комнате, как тигр по клетке, Кисаме и Какудзу настороженно наблюдают за ним, а Дей вроде как пасет меня. Опасается, что я снова вызверюсь на бессмертного и придется нас разнимать. Я бы и вызверилась, только сейчас не время.

Я прибывала в полной уверенности, что ранение Нами дело рук Хидана. Не в прямом смысле, конечно. Просто Волна уходила на миссию в растрепанных (слабо сказано) чувствах, и это сыграло с ней злую шутку. Даже мой подрывник с его вспыльчивым характером, еще будучи моим сенсеем, учил меня, что на любом задании у шиноби на первом месте сосредоточенность. Вика была в раздрае. По крайней мере, я так думала.

Мы часто тренировались вместе, и она была способна ускользнуть даже от меня, признанно, самой быстрой за счет кошачьих способностей, а тут попалась в парализующую технику. Сузив глаза, я сдержала рык, пообещав себе, что намотаю кишки Хидана на его же косу, если Нами…

Встряхнув головой, не желая становиться пессимистом в отсутствие Оли, это ее и только ее ниша, я просто пошла. А когда остановилась, то поняла, что нахожусь на кухне. На грязной неприбранной после Машиного ваяния пирожков кухне. Вот и занятие. И потом, Туман сейчас занята вытягиванием Волны с того света, значит, ужин ложится на меня. Готовить-то можем только мы вдвоем, у остальных руки из жопы по отношению что-нибудь сварить/запечь/пожарить.

Взявшись за тряпку, стараясь не слушать все, что происходит в комнате Конан, включая тяжелые вздохи Вики, я с остервенением принялась отскребать от стола присохшее тесто и муку.

– Тигренок…

– Я в порядке, – быстро ответила я, не отрываясь от своего занятия.

– Никто из вас сейчас не в порядке, – Дейдара перехватил мои руки и заставил посмотреть на себя. – Иди сюда.

Хрипло вздохнув, понимая, что вот-вот заплачу, я упала в его объятье, обняв за шею и уткнувшись носом в отворот плаща.

– Это нечестно.

– Это мир шиноби, Тора-чан, – просто ответил Дей.

Да, мир шиноби. Мир, в котором мы преступники.

Глубоко вдыхая грецкий орех, аромат Дейдары, я постепенно взяла себя в руки, загнав бесполезные слезы куда подальше. Почувствовав это, подрывник приподнял мою голову за подбородок. Голубые глаза выражали тревогу и в то же время облегчение. Я знала, откуда растут ноги у последнего. Ранена Вика, а не я. И мечется там Хидан, а не он.

Кстати, какого хрена Хидан вообще переживает, изменник гребучий, кобель некастрированный? Додумать ответ мне помешали губы Дейдары, властно накрывшие мой рот. Я пропустила через пальцы его челку, отвечая на поцелуй, и замурчала, поскольку он целовал меня именно так, как я больше всего любила: жадно, подавляюще, сильно и глубоко.

После целой сессии таких дурманящих поцелуев, чуть пошатываясь, я приступила к готовке ужина под его присмотром. Думаю, от жареной рыбы и салата никто не откажется, да еще и есть пирожки от Касуми. Мой блондин все это время что-то лепил в углу. Что-то, напоминающее китайского дракона. Новый проект?

Я не успела спросить конкретней, услышав, что дверь комнаты Конан открывается. Три секунды, и я уже там, смотрю на подуставшую Касуми и держащегося бодрячком Сасори. – Ну что? – спросила Арина, вскочив с циновки.

– Все хорошо, – счастливо выдохнула Машка, и у меня с души свалился даже не камень, а целая гора Олимп. – Жизнь вне опасности. Мы зашили рану, и думаю, завтра она уже придет в себя. Кито полностью истощена, ей нужен отдых, а перелом руки я залечила Целебным Облаком… Сейчас обе спят.

– Ладно, живи, – бросила я Хидану, прежде чем стиснуть Машку и Арину в объятьях, потому что это был наш момент радости, чисто сестринский, и никто из Акацук не имел к нему ни малейшего отношения.

– Слава Богу, – пробормотала Акумэ, и я почувствовала, что ее потрясывает. – Не знаю, что бы мы делали…

– Не надо думать об этом, – качнула головой Машка, у которой глаза были на мокром месте, как и у меня. Арина, как всегда, оставалась гуру самоконтроля, хотя я подозревала, что в какой-то, возможно, самый первый момент, зареветь хотелось и ей.

– Верно. Они обе живы, и это главное, – поддержала я Туман. – А еще я ужин приготовила.

Десять минут спустя, чувствуя неловкость наших мужчин и не наших тоже, мы втроем накрыли ужин. Тихая молчаливая трапеза, без шуток, но и без похоронных мин. Казалось, все вокруг просто задумались о том же, о чем Дейдара ранее. Я видела по взглядам Сасори на Машу, по касаниям Итачи к Арине, по тому, что одна рука Дея обвивала мою талию во время еды, что все они проигрывали в голове варианты, в которых кровь хлещет из нас.

Хотели они того или нет, но мы стали их слабостями. И, вместе с тем, думаю, силой. Как это часто пишут в слезливых романчиках, на которых какое-то время сидела Касуми? Любовь – величайшая сила и слабость. Пафосно, но в точку, черт возьми.

POV

Марии, ака Касуми, ака Туман

Проверив Вику и Олю еще раз через час после ужина, мы с Сасори ушли к нему в мастерскую. Применение техник и все сегодняшние события здорово меня потрепали, как морально, так и физически. Плюс, сейчас я не чувствовала того комфорта, который обычно царил между мной и Акасуной. В конце концов, Зецу прервал нас прямо посреди чего-то близкого к ссоре. Или моей обиде. Не знаю.

Подойдя к кровати, всерьез раздумывая, не вернуться ли мне в комнату, отведенную нам с девочками, я аккуратно сложила покрывало. Был еще вариант на всякий случай подежурить у Севера с Волной, мало ли что, хотя это сомнительно.

Подойдя сзади, Сасори обнял меня, скользнув руками под футболку. Нечестный прием, и он прекрасно это знает.

– Касуми-чан, – он прижался губами к моей шее, напомнив этим наш самый первый поцелуй, в другом штабе, в другой мастерской.

– Ты так и не ответил мне там, в коридоре, – глухо отозвалась я, опустив голову и уйдя из-под его губ.

– Я сказал, что ты права, а потом нам помешал Зецу, – на этом имени в голосе моего кукольника проскользнула гневная нотка. ФСР Сасори невзлюбил после того, как трупожралка пристал ко мне с определенными намереньями. Однако думаю, именно этот инцидент форсировал начало наших с Акасуной отношений.

Тяжело вздохнув, Сасори повернул меня лицом к себе, и я заставила себя смотреть ему в глаза, независимо оттого, что он собирается сказать.

– Ты права, я не привык проявлять чувства на публике. И ты права, это совершенно не в моем характере. Но кое в чем сегодня ты ошиблась, мое маленькое вдохновение, – его губы тронула нежная улыбка, и мое сердце предательски екнуло в ответ на это прозвище. Еще один запрещенный прием с его стороны.