Куда Уехал Цирк. Дорога -5

– Тебе что тут, инфаркт нужен?!

В ответ хозяин хмыкнул и прищурился. Уна вдруг почувствовала прохладную волну, окатившую ее с макушки до пяток, унесшую жар и принесшую взамен спокойствие. Усевшись, индианка присмотрелась к Дыму и вдруг выдала:

– Ты не похож на Вакан Танку!

На лице демиурга появилось такое хулиганское выражение, что Марья и Зара всполошились, вспомнив способность Дыма перевоплощаться.

– Только попробуй!
– пригрозила одна.

– Не балуй, - погрозила пальцем другая.

Хозяин сначала оторопел, потом закрыл руками лицо и расхохотался, а индианка недоуменно посмотрела на подруг, чего это они.

– И что будет если попробую?

А действительно что? Женщины переглянулись и почти хором пообещали полный игнор, хотя, конечно, другими словами. Дым поднял руки, мол, сдаюсь, продолжая улыбаться.

Зара запрокинула голову, глядя вверх, хмыкнула:

– А ты с размерчиком не переборщил-то, хозяин ласковый?

На жерди пошли не иначе корабельные сосны. Хозяин покосился туда же, куда смотрели уже все женщины, но признаваться в любви к гигантизму не захотел, тоже хмыкнул и заявил, что уважает простор и вообще, он тут явно лишний.

Индианка сидела молча, только хлопая глазами и не понимая как себя вести. Судя по поведению новых подруг, хозяина они нисколько не боялись, но силой от него веяло, как ветром перед грозой. Спокойной силой, но все же… А когда хозяин подмигнул ей, повернулся и ушел, совсем опешила. Между ними, сидящими по кругу, стоял стеклянный стол, прозрачную крышку весело лизали языки костра. Но стекло оставалось чистым. Напротив каждой женщины стояла стеклянная же миска с какими-то разноцветными шариками, чуть меньше кулака размером.

– Ой, мороженко!
– Марья чуть в ладоши не захлопала, подхватила емкость, набрала полную ложку содержимого и отправила в рот. Зажмурилась.- Какая вкуснота! Еще и шоколадом посыпано!

Вкуснота и правда была в наличии, как и разговор обо всем и ни о чем, как часто бывает на таких посиделках.

***

Индейские тиошпая снялись с места еще утром, но три вождя остались. Заперлись с Ло и Джонатаном и даже к обеду не вышли. Обсуждали план развития животноводства, как притереться к производству тушёнки и развивать туристический бизнес, попутно изготавливая сувениры на продажу и прочая… Список возможностей оказался длинным. Увлеклись так, что Ло даже вздрогнул, когда по связи прорезался Оле.

– Командир, вы с Джонатаном домой собираетесь?

– Э-Э-Э?

– Ну, очень информативно! Фургоны, и цирковые и сестренкины, уже могут трогаться в путь, а вы из своего пожитки так и не вынесли. Поедете с ними?

– Мог и раньше напомнить, – недовольно высказал претензии присоединившийся к разговору аналитик.

– Вы так увлеченно обсуждали…

Вынос упакованных вещей провернули в рекордные сроки, нагрузив, по ходу, и гостей. Обнимали, прощались, утирали слезы, обещали помнить всегда и никогда не забывать! Осмотрели поляну, почесали в затылке и уселись на связки Никовых книг. Самый большой ящик электрогенератора возвышался как гора, да и остального багажа было неприлично много…

– Да-а-а… Не зря я грузовик затребовал…- покивал головой Ло.

– Командир, ты как всегда предусмотрителен!
– улыбнулся Гари и добавил уже по связи.
– Наши гости уезжать собираются или где?

– От любопытства сейчас просто лопнут!

– Поможем?

– Лопнуть?

– Просьбу высказать…

– Еще чего! Хотят посмотреть на нашу эвакуацию, пусть говорят.

Эни и Фен сидели рядышком на закрытом сундуке-тохи, и девушка тихо нашептывала чешуйчатой подруге разговор, идущий по связи. Увы, рыжего ретранслятора уже не была. Фен вздохнула, опустила нос и вдруг предложила:

– Пошли на пляш? Поплафаем…

Эни сначала радостно вскинулась, а потом, осмотрев развалы багажа, вздохнула.

– Змей, Ветер и Облако побудут здесь, - успокоил ее Желчь.
– Вы поплаваете, а мы еще раз потренируемся.

Охранники появились почти мгновенно, как за соседней сосной прятались, а может, и прятались. Глаза невольно искали рыжий промельк в траве и доклад по связи, но, увы.

Чтобы тратить меньше времени на дорогу и разогрев перед тренировкой, рванули бегом на женский, а теперь уже ничей пляж. Там индейцы и получили согласие на проводить новых друзей до самой аппарели и посмотреть на чудо-технику. От предупреждения Токей Ито, что начальству ходоков присутствие местных жителей вряд ли понравится, Ло, да и все остальные, просто отмахнулись: не понравится, так не понравится… Предчувствие, что больше им в Службе ходоков не работать, превратилось в твердую уверенность.

Мужчины переодевались в сухое, девушки сидели на песке, глядя на озеро. На возмущенный возглас Эни среагировали все:

– Эта, эта проглотина с тремя желудками слопала половину пирогов, что нам Таня на ужин оставила!

– Груссно…

– Так она еще и рыбу поймала и прямо в воде сож…съела!

– Вкуссно…

– Да ладно, - махнул рукой Ло, - тушенка с гречкой есть, вот и нагреем.

– Эм-м-м… - Эни уставилась на воду.
– А тушенка в фургоне сестренки Ю, того, уехала.

– Значит, перекусим пирогами и до базы не помрем, - констатировал Джонатан.
– А тебе, - он погрозил пальцем Фен, - пирогов не положено!

Никто не заметил, как на губах стоящего сбоку Желчи мелькнула веселая улыбка. Обратно пришлось тоже пробежаться, сумерек в горах почти нет, темнота падает, как опущенные с грохотом жалюзи. Ветер дул в спину бегунам, и картина, открывшаяся в лагере, стала неожиданностью. Угли в мангале производства Кианга, гора печеного с травами мяса и одуряющий запах, уносимый ветерком прочь. От голода никто не страдал, и Фен, конечно, тоже.

На поляне, где раньше стояла арена, разложили четыре костра, отметив края посадочного поля. Хотя это было лишним, на экране транспорта все прекрасно видно. Индейцы напряглись, услышав нарастающий гул, транспорт шел с погашенными огнями, но, зависнув над поляной, включил габариты и, оглушительно свистя, пошел вниз. Коснувшись земли, качнулся на опорах, система стабилизации удлинила одну из стоек, и замер. Часть борта пошла вниз, образовывая аппарель, из открывшегося проема хлынул яркий голубоватый свет. Тихо подвывая электромотором, выехал погрузчик, доехал до горы багажа и остановился. С помощью техники загрузились быстро, на прощанье пожали руки вождям и ушли в брюхо летающего «кита». Через пять минут только затихающий вдали гул напоминал индейцам о виденном ими чуде.