Куда уж хуже. Реквием заговорщикам

А вместе с ними, у окна, мой «водопроводчик»! Вот он, в самом центре заговора – все выложишь, голубчик! Попала твоя коса на камень…

Все, сил больше нет, в глазах слезы и резь. Мое расслабление резко заканчивается, и несколько секунд перед глазами идут круги.

Руки дрожат от усталости. Чувствую, что с принятием вертикального положения возникнут проблемы. Голова болит, спина ноет.

Никогда прежде я не испытывала ничего подобного.

В журналах, газетах и прочих сборниках сенсаций для читателей много пишут о «телепатии», «биоэнергетическом воздействии» и тому подобной чуши.

На деле практически все из того, что там описывается, – ложь или шарлатанство… но сейчас я столкнулась с небывалой ясностью связи между моим сознанием и сознанием пленного начальника отдела безопасности Предприятия…

Как это назвать? Эмпатия? И почему так получилось: из-за наркотика, которым, возможно, он был напичкан, из-за моего стремления понять, из-за его горечи?..

Ладно, оставим этот вопрос, возможно, когда-нибудь я смогу в этом разобраться.

Медленно пытаюсь встать. С третьей попытки удается. Пошатываясь, преодолеваю расстояние до двери. Открываю ее. И слышу звук открывающейся входной.

Да, моя медитация не прошла просто так – за подобные откровения надо платить: молча, без мяука, стремительный Васька бросается ко мне и, когда я сползаю по косяку ему навстречу, просто залазит на меня. Сразу же начинает лизать щеки, нос, подбородок своим быстрым шершавым языком.

Затем я слышу шаги Бойца и его встревоженный вопрос, который он пытается облечь в форму шутки:

– Что, переколдовала?

– Угу, – отвечаю я. – Теперь спатеньки… Только звякни Володе: по дороге с совета его может ждать покушение… двое, которые пропали, телохранители – они живы!.. там еще какие-то бетонные плиты. Может, стройка…

– Откуда ты?! Да, сейчас позвоню. Давай, отнесу в кровать.

– Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-Ш-ШШШШШШ!!!!!!! – зашипел на Бойца Васька, отстраняясь от меня.

Я не смогла справиться с рождающимся в груди смехом. Засмеялась тихо, легко и свободно.

Пускай мои мужчины разбираются, что, как и в какой очередности каждый из них будет со мной делать. Мне сейчас все равно. Почти совсем…

Боец что-то говорит, Васька недовольно отвечает ему, но внезапно пушистая тяжесть убирается с моей груди, и меня подхватывают сильные руки.

Несут.

Несут – несемся. Не гордые!

Вот и диван – уютный такой, зеленый… ненавижу…

Васька снова забирается на меня и продолжает свое честное очистительное дело – добросовестный мой…

Только и нахожу в себе сил прошептать: «Покорми…»

– Понял, – весело отвечает Боец, а затем нагло целует меня в губы.

От такого непотребства я окончательно засыпаю.

Глава седьмая Допрос в кровати

Поспать нормально мне, разумеется, не дали.

– Таня, просыпайся! – настойчиво потребовал мужской голос. – Это я, Володя.

– Доброе утро, – ляпнула я, потягиваясь и с трудом разлепляя глаза, – то есть добрый вечер.

«Московское время – пятнадцать часов двадцать минут!» – ехидно ответило радио, начиная какую-то там передачу.

Я села на диване и огляделась.

Нет, квартира не кишела вооруженными людьми в черном, и никто не зыркал на меня, высматривая черные мысли супротив главы Предприятия. Очевидно, тактичный Володя оставил своих людей за порогом. Только Боец сидел в моем любимом кресле, словно у себя дома.

– Как спала? – заботливо спросили оба – в один голос и, переглянувшись, усмехнулись. Довольно нервно. Значит, пока я спала, что-то успело произойти.

Я зевнула, убрала волосы, мешавшие обзору, и спросила в свою очередь, что случилось.

– То, что ты предсказывала, – ответил Владимир Георгиевич. Лицо у него было злое и одновременно довольное.

– А… Эти двое все-таки напали! – поняла я. – Расскажите, пожалуйста.

– Ты бы умылась, – подал голос Боец, – а то сидишь как сонная ворона.

Метнув на него яростный взгляд, я пошла в ванную.

Умывалась минут десять.

Интересно, что теперь эти мужчины обо мне думают? Как в их скептически настроенных головах смешались почтительность с удивлением и недоверием?

Я мысленно оценила собственные успехи. Совсем неплохо. За три с половиной часа поймала нехорошего дядю, узнала о предательстве и предупредила о покушении. Можно сказать, спасла жизнь. И, главное, непонятно им, когда и как я все это успела.

Поставив чайник на плиту, я вернулась к своим гостям.

– Вот теперь – совсем другое дело, – ухмыльнулся Боец.

«Рот до ушей, хоть завязочки пришей!»

– Так что все-таки произошло?

– Все, как ты говорила: они попытались обстрелять машину по дороге. Только не на стройке, а у пригородного СМУ. Там место безлюдное, глухое. Только бомжи на свалке роются, – ответил Владимир Георгиевич, садясь на диван.

Я присела на креслице и понимающе кивнула: мол, слушаю.

– Только мои были предупреждены, – тобой, да и вообще ситуация назревала… в общем, я ехал в необычной машине, так сказать, в пуленепробиваемой. А вместе со мной – еще четверо. Справились.

– Ну и замечательно. А дальше-то что?

– Да ничего, в общем-то, – пожал плечами Володя, – одного ранили, другого убили. («Слышишь? – гаркнул Боец в сторону спальни. – Пришибли твоего молодчика! Помер, дурак, молодым, несмотря на все твои хлопоты!») Раненый сейчас в нашей больнице… – Он внимательно глянул на меня, ожидая вопросов.

Я пожала плечами в ответ.

– Таня, – сказал он тогда, устало и искренне, – спасибо тебе.

– Не за что, – ответила я, отчего-то смущаясь. Мерзкая рожа Бойца искривилась в очередной усмешке. Ладно, хорошо смеется тот, кто вообще не смеется. – А! – внезапно вспомнила я. – Как там наш водопроводчик?

– Кто? – спросил Боец, и я поняла, что еще не успела познакомить их с кое-какими подробностями.

– «Язык», я имею в виду.

– А-а-а… – он почему-то снова усмехнулся. А Володя вздохнул.

– Это не водопроводчик, Таня, – проронил он, – это секретарь главы экономического отдела. Помнишь, я говорил тебе, что голос чем-то знаком…

– Ну и ну! – удивилась я. – Ловко подстроено. А знаете, это именно он приходил к тетке вашей жены под видом слесаря и как-то ее раззадорил.

– Твою мать! – бросил Володя, и мрачность на его лице стала особенно заметна.