Куда ведет сердце

– Ты Уолли, верно? – спросил он наконец. Тот недоуменно кивнул. – Кто велел тебе убить миссис Картер? – неожиданно осведомился Стоукс.

Удивленный Уолли широко раскрыл рот.

– Я никого не убивал. Кто такая миссис Картер?

По всему было видно, что он не лжет.

– Ты украл мальчика Джемми у его матери, миссис Картер.

Лицо Уолли прояснилось.

– Да, я увел Джемми. Мы со Смайтом пошли за ним. Его ма болела, но была жива, когда мы уходили.

– Когда вы уходили. То есть вы с Джемми… – проговорил Стоукс.

Уолли кивнул:

– Смайт велел мне увести Джемми, чтобы поговорить с глазу на глаз с его ма. А потом он вышел, сказал, что она велела Джемми идти с нами, потому что плохо себя чувствует и хочет отдохнуть.

– Понимаю. А вчера вы ходили со Смайтом в Блэк-Лайон-Ярд.

Уолли снова кивнул:

– Да. Нам было велено привести другого мальчика: его бабушка умирает. Но все пошло не так. Мы только хотели взять мальчика и определить в школу мистера Гримсби, чтобы он получил ремесло, когда вырастет, но люди нас не поняли.

Стоукс глянул на Барнаби, стоявшего рядом с Пенелопой. Барнаби кивнул в сторону мальчиков и одними губами произнес: «Смайт».

– Ты знаешь, где живет Смайт? У него еще два мальчика, верно?

– Да. Прошлой ночью он взял Дика и Джемми потренироваться на улицах. Сказал, они самые способные.

Брови Уоляи совсем сошлись на переносице.

– Только он не привел их назад… да уже и не приведет, больно много тут ищеек. Но я не знаю, где он обитает. А вот он, должно быть, знает. – Уолли показал на Гримсби.

Тот брезгливо поморщился:

– Ничего я не знаю. Смайт не таков, чтобы выкладывать карты на стол.

Барнаби ничего другого и не ожидал. Он ободряюще сжал руку Пенелопы, снова скользнувшую в его ладонь. Стоукс обратился к Гримсби:

– Ты давно в деле, Гримсби, и знаешь правила. Содержал здесь воровскую школу и похищал мальчиков. Ни один судья тебя не помилует. Проведешь остаток жизни за решеткой и больше никогда не увидишь дневного света.

– Знаю, – с отвращением пробормотал Гримсби, оценивающе оглядывая Стоукса. – Но если я соглашусь рассказать все, что знаю, мне выйдет послабление?

Стоукс ответил циничной ухмылкой:

– Если… подчеркиваю… если ты сможешь убедить меня, что обнажил свою душу и готов помочь нам в расследовании, я потолкую с судьей. Более мягкий приговор – все, на что ты сможешь рассчитывать. Ссылка вместо камеры.

Гримсби скорчил гримасу:

– Я слишком стар для морских путешествий.

– Все лучше, чем провести последние дни в темноте. По крайней мере я так слышал.

Стоукс пожал плечами:

– Так или иначе, в твоем случае лучшего предложить не могу.

Гримсби скривился и глубоко вздохнул:

– Так и быть. Но, черт возьми, я предупреждал их, и Смайта и Алерта. Как только увидел это чертово объявление. Сказал, что игра становится чересчур опасной, но кто меня послушал? Никто. Никакого уважения к годам и опыту. А теперь мне одному придется сидеть за решеткой, и только за то, что обучал сорванцов кое-каким штукам. Это не я сбивал их с пути истинного. Не я их похищал.

– Не смей делать вид, что это не ты, негодяй, пытался использовать невинных маленьких детей в своих подлых целях! – Голос Пенелопы был исполнен такой ярости, что потрясенные слушатели замолчали.

Гримсби уставился на нее. Встретился с ней взглядом. Побелел как полотно и попятился к двум дюжим бобби. Стоукс откашлялся.

– Совершенная правда. Я сам не мог бы сказать лучше.

Гримсби потрясенно уставился на нее.

– Кто это? – хрипло прошептал он.

– Она и тот джентльмен, что рядом с ней, крайне заинтересованы в этом деле и, вполне возможно, приходятся родственниками кому-то из судей, с которыми ты скоро встретишься.

Гримсби втянул голову в плечи и испуганно огляделся.

– Думаю, в твоих интересах отбросить все сомнения и рассказать нам все, что мы хотим знать.

Гримсби попытался воздеть к небу скованные руки.

– Говорю же, я готов рассказать вам все, что мне известно.

Стоукс не улыбнулся.

– Кто такой Алерт?

– Щеголь, у которого есть план ограбить дома богачей.

– В Мейфэре?

– Да. Ему понадобился взломщик, так что я свел его со Смайтом. Но ничего не знаю об их делах.

– И о том, какие дома собрались грабить? – скептически хмыкнул Стоукс.

– Клянусь! Алерт слова лишнего не скажет. Да и Смайт тоже со мной не откровенничал. Сказал только, что ему нужны восемь мальчишек. Восемь! В жизни не слышал, чтобы взломщику разом понадобилось столько помощников. Но так захотел Смайт.

– А ты был рад стараться.

– Вовсе нет, – проворчал Гримсби. – Столько мальчишек найти не так-то просто. Да еще не всякий ему годится. Никогда бы не пошел на это, даже ради него, если бы не…

Он неожиданно осекся.

– У Смайта что-то было на тебя, верно? Было чем надавить? – услужливо подсказал Стоукс.

– Не у него. У Алерта.

Стоукс нахмурился:

– Не пойму, как мог богатенький щеголь связаться с такими, как вы, не говоря уж о том, чтобы получить над вами власть?!

Гримсби тяжко вздохнул:

– Случилось это несколько лет назад. У меня выдалась черная полоса в жизни. Попытался сам сшибить деньжат. Когда-то в юности у меня это получалось. Вломился в дом и наткнулся в темноте на Алерта. Он чем-то огрел меня по голове. Когда я очухался, оказалось, что он успел связать меня по рукам и ногам. И велел рассказать о себе. Кто я, что делаю, каким образом взламываю замки и тому подобное. Пообещал сдать меня ищейкам, если не стану ему ничего рассказывать. Можно подумать, я нанялся развлекать его по вечерам! Я принял его за одного из тех франтов, которые любят поболтать с нами, а потом хвастаются, будто побывали на самом дне. Ну я и рассказал ему все.

Гримсби покачал головой, поражаясь собственной наивности.

– Я не увидел в этом ничего особенного. И никакого риска. То есть, понимаете, он был щеголем. Джентльменом. Какое ему, казалось бы, дело до меня и до моих россказней?

– Но он запомнил.

Гримсби с силой провел ладонью по лицу.

– Да. И слишком хорошо. Сказал, что если я подготовлю мальцов для Смайта, он забудет о моем существовании.

– И ты ему поверил?

– А у меня был выход? – презрительно фыркнул Гримсби. – И вот чем все закончилось: я попал в лапы к ищейкам.