Кудесник

– Это уж точно не моя печаль. – Виктор усмехнулся. – Моё дело принять бой на рубеже, и не особо увлекаться погоней. А уж что там напишут историки, меня не волнует.

Слух о том, что в клубе сегодня будет выступать Виктор Николаев, полыхнул по всему МАИ, словно пороховая дорожка. Виктор с одной стороны не особо выделялся в среде студентов, а с другой, то, что он был Героем Советского Союза, и имел другие награды, весьма будоражило молодых людей. Ну и конечно же дамы. Как же без них. И студентки МАИ, и других ВУЗов весьма интересовались личностью героя.

Все заинтересованные стороны знали, что у него есть подруга, а особо продвинутые, даже были в курсе что она студентка физкультурного института. Но большинство девушек были просто уверено в том, что Виктору уже пора задуматься о выборе подруги жизни. Ведь такой багаж, как награды сияющие перспективы и личная Волга, нельзя пускать на самотёк.

Вот и зал, где могло поместиться самое большее восемьсот человек, набился так, что действительно яблоку негде было упасть. Ситуацию подогревало и то, что весь вечер собиралось снимать телевидение, и люди просто стояли в проходах, толпились даже в прилегающих коридорах, где было слышно всё что происходило на сцене.

Когда Виктор вышел на сцену, и глаза привыкли к слепящему свету прожекторов, он разглядел сколько людей собралось, только покачал головой. Он-то полагал что будет ну полсотни, максимум сотня. А тут битком набитый зал.

В центре сцены стояли пара кресел, принесённых из кабинета директора, круглый столик между ними, и большая корзина для записок на авансцене. Сбоку на сцене и в центре зала стояли три огромные телекамеры на мощных штативах, и с толстыми кабелями, уходящими в вагончики передвижных телестудий.

Вместе с Виктором вышла Вера Игнатова, села напротив и взяла в руки микрофон, лежавший на столе.

– Добрый день друзья. Приношу всем извинения за небольшую задержку в начале нашего мероприятия, но у нас возникли непредвиденные технические сложности. Мы собрались для того, чтобы послушать Виктора Петровича Николаева. Героя Советского Союза, награждённого орденом Ленина, орденом Красной Звезды, и медалью «За боевые заслуги». Родился Виктор в Москве, и учился в сто сорок четвёртой школе. После окончания поступил в МАИ, где и учится до сих пор. Вот собственно и вся биография. А первый мой вопрос, как вы получили свою первую награду?

– Случайно. – Виктор говорил негромко, но благодаря микрофону на столе, всё было отлично слышно. – Это случилось в пионерлагере. Ну вот тут в зале наверняка полно будущих радиоинженеров, и тех, кто в этом разбирается. Представьте себе, что вы на приёмник со сломанной антенной зацепили морзянку. Это значит, что передатчик где-то совсем рядом. Бежать к телефону совсем не вариант, потому что непонятно кто там сидит рядом с аппаратом. Возможно сообщник шпиона, возможно просто дурак… А в лагере как раз военные готовили зарницу, и я обратился к одному из них. Военные организовали прочёсывание местности и обыск помещений лагеря, а когда агент понял, что пришли по его душу, он выскочил на меня с пистолетом в руке.

– И что? – С напряжённым вниманием спросила женщина.

– И всё. – Виктор развёл руками. – Там и лёг.

– Вы так просто об этом говорите. – Удивилась дама.

– А что тут сложного? – Виктор развёл руками. – Думаю, что хороший боксёр, или самбист на моём месте сделали бы тоже самое.

– А вы чем занимались?

– Достаточно редким в наших краях китайским рукомашеством под названием багуа. Точнее багуачжан. Но это никакого значения не имеет. Лыжник или футболист, тоже очень опасные противники. Тут не в виде спорта дело, а в самом человеке. Насколько он решителен, насколько готов. Ну да, боевые виды спорта облегчат такую задачу, но они сами по себе не сделают человека смелее, увереннее, и сильнее духом.

– А как было дело в самолёте?

– В самолёте… - Виктор помолчал. – Ну там всё совсем другое. Там не боевые искусства определяли, а скорее моё знание конкретной части бомбы. Я был уверен, что смогу заблокировать взрыватель. Потому собственно и влез. Риск был большой, но человек, который ломился в кабину к пилотам, он совсем не в себе был. Я почему-то был уверен, что рано или поздно этот гад свою бомбу взорвёт. И это тоже повлияло на моё решение. Если честно, то я конечно не думал о спасении людей и самолёта. Как-тот не до того было, чтобы размышлениям предаваться. Всё очень быстро случилось.

В зале раздались аплодисменты.

– Ну и последний вопрос по наградам, о вашей Красной Звезде.

– Это тоже в общем случайно. – Виктор вздохнул. – Просто четыре бандита оказались у меня на пути. И тут всё решала скорость. Либо я их, либо они меня. Но они до встречи со мной, оставили такой кровавый след, что государство решило вот так отметить мою роль в их поимке.

– Вы не боитесь их мести?

– Это пусть они бояться. – Виктор покачал головой. – ведь может так случиться что до приезда милиции они могут не дожить.

– А чего вы боитесь?

– Я? – Николаев задумался. – Больше всего я боюсь быть никчёмным человеком. Человеком для себя, а не для людей. Мы рождаемся ради людей, и живём ради них, и единственное что останется после нас – то что мы сделали для людей. Дома… книги… самолёты… ученики…

Зал опять взорвался аплодисментами.

– Ещё один вопрос который я уверена волнует многих в этом зале. У вас есть девушка?

– Есть. – Виктор кивнул. – Но всё равно, пока я о женитьбе не думаю.

Через какое-то время перешли к вопросам из зала, и когда Вера Игнатова взяла в руки очередную записку, она сначала отложила её в сторону, а через секунду снова взяла в руку, перечитала и подняла взгляд на Виктора.

– Вот интересный вопрос. – Женщина улыбнулась. – Как вы представляете мир будущего.

– Мир будущего… - Виктор улыбнулся, глядя в зал. – А это совсем просто. Вот давайте представим себе, дореволюционную Россию. Что там у них такого не было, чего у нас сейчас есть? Заводы? Были, и есть. Корабли? Тоже. Всё было. Но две вещи получили совсем новое качество. Это транспорт и связь. Именно они определили облик двадцатого века. Огромные самолёты, способные перевозить сотни человек одновременно, быстрые поезда, и даже корабли стали двигаться куда шустрее. Это же касается связи. Связь всё ближе к каждому человеку. Это касается и радио, и телевидения. Раньше человек читал всего пару книг за всю жизнь. В начале двадцатого века для получения профессии инженер уже нужно было освоить пару десятков учебников. Сейчас таких учебников уже, наверное, около сотни. Но плюс к этому развивается пресса, радио, телевидение. Сейчас человек живёт в плотном информационном потоке, и не представляет себе жизни без него. Люди даже замерев в кресле автобуса или метро, достают из кармана книгу или газету. Часто я видел, как человек читает газету, посматривая на экран телевизора, или слушая параллельно радиоприёмник. Это и есть мир будущего. Больше информации, больше информационных источников, больше коммуникаций между людьми. И всё это в мире скоростного и общедоступного транспорта. Города не могут увеличиваться вечно, но для эффективного взаимодействия нужно чтобы люди могли быстро достичь нужного места. Города какое-то время будут разбухать, но позже этот процесс замедлится. Агломерации свыше двадцати миллионов человек уже тяжело управляются, и в случае природных катастроф это настоящая ловушка с огромными жертвами. Поэтому будущее за плотно застроенным центром, и субурбанизированными пригородами. Но растекание урбанизируемых зон по огромным территориям, потребует скоростного транспорта. Личного и общественного. Самолётов, и поездов, двигающихся со вполне самолётными скоростями. Но всех желающих взглянуть на мир завтрашнего дня, я отсылаю к книге Станислава Лема - Сумма технологии. Она давно переведена на русский язык и есть в библиотеках.

– А что вы скажете про роботов? – Громко крикнул кто-то из зала.

– А что-то нужно сказать? – Виктор усмехнулся. – В широком смысле робот это любой программируемый механизм или устройство. Например, в прошлом и позапрошлом веке были такие механические устройства – автоматоны. Механические устройства, приводимые в действие пружиной. Они могли имитировать некоторые действия человека. Писать, рисовать, даже вроде бы произносили какие-то звуки. В Эрмитаже есть часы с механическим павлином. Это всё роботы. И даже маленькая игрушка – заводной цыплёнок, тот же робот, но только с сильно усечёнными функциями. В чём принципиальное отличие эрмитажного павлина от игрушки за тридцать семь копеек? Да ни в чём. Такие же роботы сейчас встают на линии сборки сложных агрегатов, и сортировки сельхозпродукции. Они будут усложняться и будут всё более умными. И это естественный процесс. Мы не можем следить за всем что нас окружает. Нагрелся ли утюг до нужной температуры и не выкипел ли чайник? За всем этим пусть присматривает автоматика. Управлять многими автоматическими функциями может электроника. А когда нужно будет объединить десятки, а то и сотни датчиков, и принимать какие-то несложные решения в дело вступит кибернетика. За программируемыми кибернетическими устройствами, встанут уже устройства логические, способные не только к исполнению программы, но и к нестандартным логическим операциям. Но это случится ещё очень нескоро и в основном для того, чтобы выдавить человека из зоны, где человек не нужен или где ошибка имеет слишком высокую цену. Были как вы помните такие люди – лифтёры. Сейчас их заменил простой и надёжный релейный автомат. И так будет в очень многих областях. Но если вы хотите видеть на улицах двуногих двуруких человекоподобных механических существ, то боюсь этого не будет. Нет смысла. Колёсная тележка дешевле и надёжнее тысячекратно. Но вы подумайте о другом. Каждому такому механизму нужно соответствующее окружение. Структура, которая могла бы подсказать роботу где он находится, передать новое распоряжение, или принять вызов техника. Кроме этого такие механизмы очень не любят неожиданностей, плохих дорог и хулиганов. А это значит, что и городская среда, и люди тоже должны измениться.