Кукла Буйного

Отец противно смеется, а я кривлюсь. От него несет алкоголем. От этого запаха мне плохо еще с самого детства.

– На опохлем перестало хватать? — стоит мне это произнести, как отец тут же впивается в меня взглядом.

– Ты так с мамашей своей разговаривать будешь, поняла?!

– Ты что развязался?

– Перед тобой, соплей, я еще не отчитывался, — агрессивно бросает в мою сторону, — вещи свои собирай и вали. Время визита окончено. И в следующем месяце не приезжай. Не нужна ты здесь никому. Катьке голову всякой херней только забиваешь. Дочь мне портишь!

— Ты сама не своя, — замечает Настя. — Плохо встреча прошла? Чем-то помочь может?

— Нет, всё отлично, — я отворачиваюсь к окну, обнимаю себя за плечи. Папины слова в голове звенят. Не знаю, что с этим делать.

Я ведь верила, что папа изменился. У него всё было хорошо, старался ради Катюши. Я была спокойна за сестру, сама видела, насколько отец изменился.

Как сегодня — он давно со мной так не говорил. Не радостно приветствовал. Но он работал, обеспечивал мою сестренку. А теперь…

Я кусаю губу, не знаю, как теперь быть. Я бы всё бросила, переехала сюда. Сама за сестрой присматривала.

Но Буйный не отпустит. Внутри всё переворачивается от мысли, что будет, если я сама попытаюсь уехать. Мужчина быстро меня вернет. Повезло, что сегодня у меня всё получилось.

Не зря я поехала. Хотя бы знаю, что с отцом происходит. Теперь надо придумать, как выпутаться. Если папа снова в запой уйдёт… Катю могут забрать.

А если я Эмира попрошу? Он поможет? Хотя бы будет отпускать, чтобы я могла следить за сестрой?

Нет. Про сестру ему ведь говорить нельзя. Не хочу, чтобы он знал. И может надавить через неё, если мы поссоримся.

— Лю-ю-юбовь, — подпевает Настя какой-то попсовой песне. — Ты совсем приуныла, Злат. Настолько всё плохо? О, или за Буйным своим соскучилась?

— Нет, — отвечаю поспешно, нервно сжимаю пальцами ремень безопасности. — То есть…

— Да ладно тебе, я же всё понимаю. Тебя отвезу и тоже к своему Демидову рвану. Мы всё никак увидеться не можем, дела у него.

— К кому? А твой Дикий тебя разве не ревнует?

Я растерянно смотрю на девушку. Она что… Сразу с двумя встречается? И её мужчины не против?

Представляю, что со мной Эмир бы за такое сделал. Точно по головке не погладит. Скорее за двоих отработает, подобные мысли быстро из головы вытолкает.

— Ну ты и скажешь, — Настя заливисто хохочет. — Ты что! Конечно, с Диким. Его же Камиль зовут, Демидов. Дикий это ведь он для своих ребят.

— Ага. Поняла. Точно. Я забыла, с фамилиями и кличками у меня сложно.

— Бывает. Так что случилось-то? Я совет могу дать, если это с Буйным связано. Скажем так, опыт у меня есть. С подобными мужчинами сложно.

Я киваю, мой телефон вибрирует. Сердце останавливается. На экране высвечивается имя Буйного. Он словно почувствовал, что мы про него говорим.

Ой-ой. А что мне говорить? Ещё и видеозвонок.

Он поверит, что я заблудилась и оказалась в другом городе?

Ну так, не на ту маршрутку села.

Я сбрасываю, зажмурившись. Я ведь могу быть занята? Сабуров не обидится за это? Я ведь не всё время дома.

Работаю, куда-то хожу. Вон, может я решила ещё чей-то ресторан сжечь. Не могу ответить.

Экран загорается, показывая входящее сообщение. Написал мне.

«Не понял прикола, кукла. Отвечай давай».

— Твой? — Настя будто всё чувствует. — Соскучился?

— Да, пишет мне.

— А Демидов редко по смс общается, не любит их.

Я киваю, не слушая. Быстро набираю мужчине сообщение, что вышла в магазин. Надеюсь, что это прокатит. Уточняю у Насти, сколько нам ещё ехать.

— Около часа осталось, — совсем неутешительные новости. — А что, твой Буйный уже не может без тебя?

— Ага, вроде того, — вымученно улыбаюсь, не зная, что делать. За ложь меня по головке не погладят. А, может, сказать, что мой любимый магазин в другом городе?

— Демидов тоже…

Мне неудобно сказать Насте, что про её мужчину я сейчас слушать не хочу. У меня тут свой не успокаивается.

«Дуй домой. И камеру готовь, продолжим».

Внутри огонь разгорается. Языками пламени лижет грудь и живот, выжигает клеточки кислорода из моего тела.

Я ведь понимаю, что Буйный продолжать собирается. Бедра сводит лёгкой судорогой в предвкушении.

Прикусываю кончик ногтя, не зная, что делать. Час это много. Эмир не станет так долго ждать.

Прошу дать мне двадцать минут. Этого недостаточно, но выиграет мне хоть капельку времени. А потом я… О, телефон выключу.

А что? Разрядился, бывает. Я не виновата.

Но Буйный не успокаивается. Звонит снова. Я опять сбрасываю. Чувствую себя преступницей. Которой вот-вот смертный приговор вынесут.

Грудь сдавливает, пульс зашкаливает. Я понимаю, что очень-очень разозлю мужчину этим. Но другого выхода у меня нет.

«Сбросишь ещё раз — тебе пиздец, кукла».

И новый звонок. Больше рисковать мне не хочется. Провожу пальчиком по экрану, жмурюсь, словно это спасёт.

— Эмир, послушай… — начинаю я нервно.

И новый звонок. Больше рисковать мне не хочется. Провожу пальчиком по экрану, жмурюсь, словно это спасёт.

— Эмир, послушай… — начинаю я нервно.

— Слушай сюда, кукла, — перебивает. Его голос вибрирует от злости. Отдает внутри меня спазмами.

Он умудряется рычать, хотя ни одной «р» во фразе не было. Я цепенею. Мужчина злой. Дико взбешенный.