Кукла дядюшки Тулли

— Чаще всего он спит прямо в мастерской, когда слишком увлечется игрой и не может остановиться. Мы специально поставили ему небольшой диван.

— А во что играет мистер Тулли в своей мастерской?

Она снова пожала плечами.

— Скоро сама увидишь.

Я поняла, что, продолжая мирно перебирать морковь, она прилагает нечеловеческие усилия, чтобы игнорировать тот факт, что я командую за ее столом. Я собралась с духом и выпалила:

— А в Стрэнвайне нет волков, миссис Джеффрис?

Она хмыкнула и обернулась ко мне:

— Вы что, в уме повредились, мисс? Во всей Англии уже давно нет волков.

Я уткнулась в хлеб. Конечно, она была права, и я сама это понимала. Но это было единственное рациональное объяснение тому, что я слышала сегодня ночью.

Дверь открылась, и в прямоугольнике солнечного света показался Лэйн. Я поняла, что его кожа напоминает цветом чай со сливками, даже когда чисто вымыта. Он стоял молча и ждал меня. Я сложила хлеб, завернула его в чистый платок и спрятала в свою дорожную сумку. Затем понадежнее закрепила шляпку булавкой и взяла со стола перчатки.

— Можете оставить сумку здесь, — нарушил он молчание. — Я помогу отнести ее в экипаж, когда за вами приедут из Милфорда.

— А мой чемодан? — поинтересовалась я.

— И его тоже.

Я постояла, внутренне готовясь к встрече с дядей — встрече, которая позволит мне наконец убраться в Лондон и сделать вид, будто ничего не произошло. Затем я шагнула к двери и обернулась к миссис Джеффрис.

— Ну что ж, счастливо оставаться, миссис Джеффрис.

Она даже не оторвалась от своей стряпни и, сгорбив широкую спину, продолжила ковыряться в моркови, так ничего и не сказав.

Когда я вышла на улицу, почувствовав одновременно теплое и прохладное прикосновение утреннего солнца и росы к своему лицу, то поняла, что миссис Джеффрис совсем не хотела быть грубой со мной, просто она плакала.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Мы оказались в милом ухоженном садике, обнесенном стенами. Вдоль дорожки расположились грядки с капустой, салатом и фасолью, а одна сверкала свежей землей — видимо, там раньше росла морковь. И снова я шла следом за Лэйном, почти уткнувшись носом ему в спину. Я успела заметить пушистую русую голову мальчика, когда он спрятался от меня в теплице. За его спиной болтались лапы кролика. Ощутив болезненный укол совести, я опустила глаза и стала разглядывать старую дорожку с разбитыми камнями. Лэйн распахнул передо мной калитку.

Перед нами распростерлись вересковые пустоши, от земли поднимался жар, все пространство было залито раскаленным солнцем. Полевые цветы кивали головками на ветру, расцвечивая серо-зеленые травы веселенькими голубыми и желтыми пятнышками, и Лэйн, напяливший на голову красную кепку, широкими шагами двинулся по протоптанной среди качающихся стеблей тропинке. Я старалась не отставать от него, то и дело цепляясь своими пышными нижними юбками за что-нибудь на узкой дорожке, один раз даже спугнула семейство коноплянок. Лэйн поднялся на небольшой холм и скрылся с глаз.

Я остановилась на гребне холма, красная как помидор, и попыталась перевести дыхание. Неподалеку небольшая речушка изгибалась в красивую петлю между холмами, сверкая на солнце, и где-то в полумиле отсюда я увидела деревню: сбившиеся в кучу каменные постройки, хижины, перемежающиеся садами. Я нахмурилась. Почему мне никто не сказал, что так близко отсюда находится населенный пункт? Я на глаз отделила четвертую часть деревни, пересчитала снопы соломы и умножила на четыре. Не считая каких-то больших административных зданий, там было не меньше семидесяти двух дворов.

Красная кепка показалась уже у подножия холма и повернула в сторону. Я открыла было рот, чтобы окликнуть своего провожатого, но потом закрыла. Я даже не знала, как обращаться к нему по фамилии.

— Мистер Джеффрис? — попробовала я наугад, вспомнив его обращение «тетя Бит». — Мистер Джеффрис!

Красная кепка снова выскочила из-за поворота, и за пару кошачьих бросков Лэйн уже поднялся ко мне на вершину холма. Я ткнула в сторону деревни.

— А как называется это место, мистер Джеффрис? Я не понимаю…

— Моро. — Я, наверное, выглядела очень глупо, потому что он даже подскочил от нетерпения. — Да не деревня! Это моя фамилия — Моро.

— …А миссис Джеффрис…

— Сестра моей матери. Я француз по отцу. Наверное, раньше их фамилия была Мур.

Пользуясь прикрытием шляпки, я присмотрелась к нему повнимательнее. Мур, значит. Получается, не из-за летнего солнца его кожа цветом напоминает чай со сливками. Интересно, а зимой она становится светлее? Я снова посмотрела на ландшафт перед нами.

— А как тогда называется деревня?

— Это просто деревня. — Я ждала продолжения, и тогда он снял кепку и стал вертеть ее в руках. Его откровенное нежелание сообщать мне такой пустяковый факт абсолютно сбивало с толку. Когда молчание наконец стало просто неудобным, он сказал: — У нее нет настоящего имени.

Я посмотрела на городок, а затем на Лэйна.

— Как же так?

— Потому что на самом деле это не деревня, а просто еще одна часть имения.

Я озадаченно сморщила лоб. Мне сообщили, что в Стрэнвайне нет ферм, а если все люди в этом городке были просто прислугой, то казалось невероятным, как такое место могло оставаться неизвестным.

— А что именно, мистер Моро, стянуло сюда такое огромное количество людей?

Я с интересом наблюдала, как он снова и снова закусывал губу, пока наконец не вымолвил:

— Газовый завод.

Я проклинала себя за тупость. Действительно, откуда могли взяться все эти фонари?

— Значит, дядя отгрохал собственный газовый завод, — подвела я итог.

Он снова закусил губу.

— Да.

— А где он? Я не вижу дыма.

— За возвышенностью, у реки. Тут сильный ветер, и дым сносит.

Я кивнула, в то время как в моей голове уже проносились подсчеты, суммы, калькуляции…

— Значит, мой дядя платит работникам, чтобы они трудились на газовом заводе, а эту деревню он построил, чтобы их там размещать. Правильно?

Лэйн скрестил руки на груди и старательно избегал моего взгляда.

— И сколько же человек работает на заводе, мистер Моро?

— Четверо или пятеро, наверное.

— Мистер Моро, там, внизу, не меньше семидесяти домов.

Серые глаза посмотрели прямо на меня с тем же оценивающим выражением, что я заприметила еще вчера.