Кукла на троне. Том I

Она открыла рот, чтобы выронить слово, – но не смогла. Странное чувство сбило ее. Чем-то особенным, непривычным дышала эта минута. Нерешительность генерала, хмурые солдатские телогрейки, могильная тишина над плацем – даже кони забыли шевелиться… Все по-особому. Не так, как должно.

Мира присмотрелась к лицам солдат. Скользнула взглядом: один, другой, четвертый, двадцатый… На каждом будто лежит отметина: усталость ли, траур, горечь – не понять… Но в любом случае не то, что следует. Мира ждала увидеть тысячи молодцеватых болванов – ведь так положено по протоколу.

Вопрос сам собой вылетел изо рта:

– Что с ними, генерал?

– Ваше величество знают. Эти полки понесли тяжелые потери, которые до сих пор не восполнены. Потому подразделения построены неполным составом.

– Я не об этом… Солдаты выглядят… правдиво.

Звучало глупо, но Мира не смогла найти иного слова. Правдиво – именно так.

– Воины помнят, что ваше величество сделали для них.

Предала? Забыла об их существовании? Краска бросилась в лицо.

– И что… я сделала?

– Ваше величество знают: рискнули собой ради их спасения. В одиночку пошли на переговоры к мятежнику, чтобы заключить мир. Не сделай вы этого, началась бы безнадежная битва. Большинство моих солдат легло бы в могилы.

Мира захлопала ресницами. Такого точно нет в протоколе! Генерал не должен был говорить этих слов. Солдаты не должны так думать. Все это – не по правилам!

– Воины!.. – крикнула Мира и осеклась. Она хотела переубедить их. Сказать: все чушь. Сказать: забудьте. Заорать: присяга – формальность, разве вы не видите? Все вокруг – театр, не верьте ничему, не будьте дураками!

– Воины!.. Я…

Что же ты скажешь, Минерва? Я – марионетка лорда-канцлера, вашего врага? Я – безвольная пьяница? Я ничего для вас не сделала, я кукла, не верьте мне, не смотрите так, будто я что-то значу?

Нет, не то. Близко, но не в точку.

– Верные воины Короны!.. Я, ваша императрица…

Снова осеклась.

А солдаты ждали продолжения. Ловили каждое слово. Даже белые облачка выдохов стали реже.

Я не хочу нести за вас ответственность!!! Вот оно! В яблочко, Минерва. Умница.

Она глубоко вздохнула. Сглотнула комок, судорожным кашлем прочистила горло.

– Воины Короны. Вы бились за Адриана. Я буду до смерти благодарна вам. Вы сделали для меня больше, чем кто-либо. Вы сражались за Адриана.

И я недостойна принимать у вас присягу. Вот еще один факт для этой правдивой минуты.

– Для меня честь – говорить с вами. Вы – гордость Империи. И я хочу…

…прикинуться чем-то вроде настоящей владычицы? Не опозориться сильней, чем уже успела?

– Я хочу принять присягу отдельно у каждой роты, чтобы увидеть все ваши лица.

Обернувшись к генералу, она запоздало спросила:

– Это можно устроить?.. Так делается?..

– Вы – государыня, – ответил Серебряный Лис. – Только прикажите.

Церемония затянулась на несколько часов. Чтобы не держать солдат на морозе, Мира распустила два полка, оставив на плацу лишь один. Рота за ротой выстраивались перед нею и произносили слова присяги. Затем то же проделал второй полк, за ним – третий. Рано стемнело. Выполняя приказ владычицы – «Хочу увидеть все ваши лица» – факельщики шагали перед строем, освещая солдат. Смотрелось глупо, но и торжественно до дрожи. Пятно света выхватывало лица одно за другим, поочередно. Слитная масса войска распадалась на отдельных людей – живых, уставших от войны, потрясенных и раздавленных поражением. Миру терзал стыд. За то, что мучает солдат, затягивая ритуал. За то, что так молода и ничего не видела в жизни, особенно – в сравнении с этими людьми. Даже за то, что мерзнет, стуча зубами, и думает не столько о присяге, сколько о горячем вине и теплой постели. Стыда она хлебнула полной ложкой.

Мира не смела надеяться, что солдатам пришлась по душе ее выходка. Однако генерал, как ни странно, выглядел довольным. Когда церемония окончилась, сказал:

– Благодарю, ваше величество, – хотя никакие протоколы не требовали от него слов благодарности.

Мира спросила – больше из вежливости:

– Скольких людей не хватает?

– Каждого шестого. По факту, ваше величество, у меня не три полка, а только пять батальонов.

– Очень печально…

– Да, ваше величество.

– А что с другими частями? Корпус генерала Гора?

Серебряный Лис, кажется, хотел сплюнуть под ноги, но удержался и только чмокнул губами.

– Генерал Гор заключил сделку с лордом-канцлером. Теперь назначен верховным главнокомандующим армии Земель Короны, и я должен ему подчиняться. Два полка его корпуса стоят на южной околице Фаунтерры, таким образом, чтобы никогда не контактировать с моими людьми. Зато герцог Ориджин или кто-то из его вассалов через день устраивают смотр солдатам Гора. Искровиков приучают подчиняться кайрам.

– А генерал Уильям Дейви?

– Он до сих пор в Мелоранже со своим единственным полком. По правде, ваше величество, мои пять батальонов – все, что у вас есть.

Мира не смогла скрыть выражение лица, и генерал хмуро кивнул:

– Да, ваше величество, это ничто. Мы не выдержим ни единого боя против войск лорда-канцлера. И нет среди моих парней такого, кто не молился бы, чтобы вы как можно дольше хранили мир с Агатой. Но, что бы ни случилось, мы есть у вас.

Этой ночью Мира особенно тщательно глушила мысли вином. «Мы есть у вас… Воины помнят, что вы для них сделали…» Я ничего не решаю. От меня ничто не зависит. У меня никого нет. Я одна в красивой и блаженной печали!

К моменту, когда ноги стали ватными, а в глазах начало двоиться, Мира почти смогла убедить себя в этом. Да, присяга – фарс, пустая формальность. А если и нет, то пять батальонов абсолютно ничего не меняют. И сам генерал сказал: «Солдаты молятся, чтобы я хранила мир». Это я и делаю, не так ли? Я прекратила войну, разве этого мало? Чего еще можно хотеть от восемнадцатилетней девушки?

Мира уснула, почти успокоившись.

А утром даже сквозь похмелье почувствовала: что-то в ее душе встало наперекосяк. Что-то мешает, будто гвоздь, вколоченный в грудину.

* * *

Герцог опоздал на тридцать минут. Мира вызвала на шесть, он явился в половине седьмого. Стоило бы отчитать и отослать его, а вызвать в другой день. Но тогда придется снова лицезреть его агатовскую ухмылочку. Лучше уж поговорить сегодня.

– Вам следует объясниться, милорд.

– Нижайше прошу простить, ваше величество, – ни следа раскаяния в голосе. – Меня задержало очень радостное событие. Надеюсь, оно порадует и вас: моя сестра едет в столицу.

– Леди Иона прибыла в Фаунтерру?