Кукла

Никто прыснул.

– Ребята, что вам мое прощение? Что до меня, так я давно вас простил, бог вам судья. Точнее, не бог, а вы сами себе судьи. Вы и так уже достаточно наказали себя, мне даже жаль вас. А деньги меня уже давно не интересуют, так что оставьте их себе. Закажите на них красивые гробы.

Руслан почувствовал, как по спине побежал морозный ручеек.

– Я пришью эту старую рухлядь прямо здесь, – зашипел Клепа. – Слышишь, как там тебя, если с моей семьей что-то случится…

Никто перестал изучать паука и с интересом взглянул на разъяренного Клепу.

– Бог мой, вы так ничего и не поняли, – пробормотал он. Он уселся на корточки и сварливо проговорил:

– Вот вы сейчас просите прощения. За что? За то, что надругались над моей дочерью? А кто-либо из вас спросил, что с ней стало? Где она, как живет?

– Она жива? – взволнованно спросил Руслан.

Никто помолчал и обронил небрежно, словно речь шла о погоде:

– Нет. Она повесилась на следующее утро после вашего ухода.

Руслан переступил ногами и вздохнул.

– Я сожалею, – выдавил он.

– Ничего. Но вы можете посмотреть на то, что от нее осталось. Я специально не стал снимать труп с дерева, – произнес старик и хитро посмотрел на мужчин. Серый хрипло выругался, и Никто махнул рукой:

– Ладно, я пошутил. Она жива и здравствует.

Друзья переглянулись.

– Где она? – быстро спросил Клепа.

Единственный глаз Серого заблестел, он непроизвольно подался вперед.

– Она понравилась тебе? – поинтересовался Никто. – Или хочешь извиниться лично перед ней?

– Я хочу извиниться, – медленно сказал Руслан.

Клепа покрутил пальцем у виска и присвистнул.

– Она живет там же, – невозмутимо сказал Никто. – В маленьком, скромном домике, в самой глуши.

– Этого не может быть, – растерялся Руслан. – Вадим сказал, что был там и никого не обнаружил…

– Давайте уже не будем тревожить Вадима! – снова разозлился Клепа. Он достал из кармана брюк платок и промокнул вспотевшую лысину. – Затрахали уже, честное слово!

Сопровождаемый насмешливым взглядом Никто, он почти насильно вытолкал Серого и Руслана наружу.

– Рус, очнись! – зашипел он, вплотную приблизившись к другу. – Ты не в Америке, дружок, а в России. Куда ты собрался идти извиняться? В лес? Вперед, попутного ветра тебе. Купи еще тортик с шампанским. Так, мол, и так, простите, мадам, что двадцать лет назад мы вам тут по очереди впердолили, и все такое. А теперь позвольте тост… Только не забудь одну деталь. Этот дед – сумасшедший, опасный псих. Он наверняка знает этот лес как своих вшей. Бог знает, куда он может завести нас, да еще ночью! А если через пять минут он тебе скажет, что его дочь на Северном полюсе, тогда что?

Руслан молчал.

– Второй момент, – Клепа перевел дыхание. – За наши выкрутасы уже прошли все мыслимые и немыслимые сроки давности, вон, Серый тебе подтвердит, он Уголовный кодекс лучше меня знает, хе-хе… Так что если даже что-то всплывет, никто нас на Колыму не отправит. К тому же, – тон его постепенно выравнивался, – на дворе уже ночь. А топать туда ого-го! И я тебе в этом деле не помощник.

И вдруг хранивший до этого молчание Серый выдал фразу, от которой челюсть Клепы отвисла:

– Я пойду с ним. А ты сиди, грей свою жопу. Знаток кодексов.

– Серый, ты что? От тебя вроде водкой несет, а не мухоморами!

– Не трынди, Клепа, – сказал Серый. – Так надо.

Клепа в бессильной ярости смотрел на друзей.

– Вы что, не понимаете, что это может быть ловушка?! Подумайте своими башками! Зачем этому хрычу бежать из психушки, ехать через всю страну?! Да я больше чем уверен, что там, в лесу, никого нет! Наверняка его дочь далеко отсюда или вообще мертва! Или вы верите в какой-то высший суд справедливости? Брехня это все! Суд вершит человек, из мяса и костей, а не меч правосудия!

– Дело не в суде и не в том, псих он или нормальный. Мне он показался вполне адекватным, – сказал Руслан. – Я тоже прилетел сюда не только для того, чтобы с тобой водочки выпить, Клепа. Не обижайся, но я хочу узнать все до конца. Вадик был стопроцентно уверен, что все дело в этой девушке.

– Девушке… – буркнул Клепа. – Ей уже лет сорок, этой девушке.

– У тебя есть фонари? – спросил Серый. Казалось, он даже не слушал, что говорил Клепа, и теперь был озабочен только одним – поскорее добраться до того дома. Кроме того, он постоянно поглядывал на часы, и это не могли не заметить друзья.

– Давайте хоть с утра поедем, – сдался наконец Клепа. – Поспим и пойдем. Куда сейчас-то, в такую темень? Да и что я Ленке скажу?!

К его изумлению, Руслан аккуратно взял его за воротник и с необычайной силой притянул к себе:

– Сейчас, Клепа. Когда ты залезал на ту девчонку двадцать лет назад, никто ничего не ждал. И мы пойдем с этим стариком и попросим прощения, понял? И если надо, предложим ей помощь. Может, денег.

– Вот теперь я вижу перед собой прежнего Руса, – негромко сказал Серый.

Тяжело дыша, Клепа убрал руку Руслана, проворчав:

– Вы все тут психи. Один я нормальный, едрить вас за ногу.

Он пошел переодеваться, Серый снова задрал рукав на рубашке, вглядываясь в циферблат.

– Ты куда-то спешишь? – не вытерпел Руслан.

– Уже нет.

– С тобой все в порядке, Серый?

– Просто я живу на пять часов больше, чем мне отмерено, – осклабился Серый. Стеклянный глаз слабо поблескивал, как кусочек слюды, и Руслан заставил себя смотреть в другую сторону. О чем это он? Какие еще пять часов? От огромного массива малопонятной информации у него заболела голова.

* * *

Никто совершенно не удивился, когда его вывели из сарая и препроводили в джип Клепы.

– Смотри, дед, – предупредил его Клепа, поворачивая ключ зажигания. – Если ты нас в яму с кольями заведешь, я из тебя воблу сделаю. Давай-ка наденем на тебя «браслетики». Попробуй выкинуть какой-нибудь фокус – и ты узнаешь, кто такой Дима Жданов. Съем и даже не пропоносюсь.

– Я знаю короткую дорогу, – сказал Никто. – Сорок минут – и мы на месте. Я скажу, где остановить машину.