Кукла
Шрифт:
Милиционер снял с предохранителя автомат, повернув его дуло в сторону Серого.
– Мы так не договаривались, граждане начальнички, – сквозь зубы проговорил Гия. – Вы дали слово, что у нас будет пять минут на базар с этим ссученным.
– Пошел ты на х… Гия, – ласково сказал Серый, доставая из кармана зажигалку. Щелкнул колесиком, выплескивая крохотное пламя.
– Серый, нет! – воскликнул Руслан.
Колун, издав гортанный вопль, взмахнул рукой, и в следующее мгновение заточка вонзилась в живот Серого. Зажигалка, погаснув, упала на траву. Не проронив и слова, Серый покачнулся и нажал на спусковой крючок. Выстрелы прогремели оглушительным дуплетом, как раскаты грома. Заряд
– Всем стоять! – страшно заорал Клепа, беря на прицел Серого. – Всех убью, суки!!!!
За дверью гаража послышался хриплый смех, перерастающий в заунывный вой. По воротам снова ударили, и петля вылетела из обшивки вместе с замком, со стуком покатившись по дорожке.
Все замерли. Лишь Серый с отсутствующим видом перезаряжал ружье. Он словно не замечал торчащего куска железа из живота, его брюки быстро пропитывались кровью.
Дверь со скрипом приоткрылась, и в образовавшееся отверстие просунулась костлявая лапа, сплошь покрытая волосами. Она нервно шарила по двери, ощупывая поверхность. Серый застонал и выстрелил. Картечь оставила на мятом железе россыпь крупных вмятин, задев лапу, которая тут же убралась обратно. Неожиданно все услышали детский, срывающийся на плач голос:
– Папочка, не надо! Я люблю тебя, папочка! Мне больно!!
Лицо Серого перекосилось, он бросил ружье и кинулся к гаражу. Дорогу ему преградил Руслан.
– Нет! Она убьет тебя!
– Она моя дочь! – проревел Серый.
– Она уже не человек!
Прогремел выстрел, и Серый упал на колени, недоуменно обернувшись. В худой спине, под лопаткой, зияло пулевое отверстие. Сама пуля прошла навылет через грудь и, чиркнув по воротам гаража, срикошетила в газон.
– Не стреляйте! – закричал Руслан, закрывая своим телом Серого.
Цахир, мерзко улыбаясь, развел руками, в одной из которых был «ТТ»:
– Зуб за зуб, фраер.
В этот же момент загрохотал пистолет Клепы, и улыбка бандита погасла. Пуля вошла ему в щеку, вторая прошила грудь, вор выронил пистолет и повалился на спину. В следующую секунду ворота гаража распахнулись, выпуская наружу нечто блекло-серое, с коленчатыми суставами и множеством лап. Существо, отчаянно заверещав, вцепилось лапами в горло Серого, отбросив Руслана в сторону, как котенка. Тот покатился по траве, чувствуя обжигающую боль в боку.
В руках бандитов как по мановению волшебной палочки появились пистолеты. Милиционер от неожиданности нажал на спусковой крючок, послышалась автоматная очередь. Кто-то закричал, кто-то выматерился. Овчарка, не дожидаясь команды, бросилась к катающемуся клубку из Серого и членистоногой твари, но тут же отлетела назад, жалобно воя, – нос собаки был распорот когтистой лапой. Гия несколько раз выстрелил в эту массу, после чего зачем-то направил ствол на милиционера с автоматом.
Мох откуда-то вытащил «Ф-1» и, выругавшись, выдернул чеку. Жало, присев, выстрелил в Клепу, попав ему в руку. Оперативник, почти не целясь, произвел два выстрела. Первая пуля смертоносной осой вошла Жалу в переносицу. Второй выстрел ранил Гию в бедро, и тот присел, зарычав от боли.
– Суки, щас взорву всех!! – взвыл Мох, потрясая гранатой.
Его никто не слышал.
Гию атаковала собака, вцепившись в раненую ногу, и теперь он неуклюже подпрыгивал, выкрикивая ругательства. Его тщательно отутюженные брюки быстро превратились в кровавые лохмотья. Двумя выстрелами он разворотил овчарке голову.
Клепа трясущимися руками менял обойму, морщась от боли. Увидев, что милиционер целится в Моха, он хотел вмешаться, но было поздно – очередь «калаша» срезала бандита, как острый нож сорняк,
и тот кулем свалился прямо в разрытую яму, из которой виднелось испачканное землей детское личико.Раздался взрыв. Мох умер мгновенно, даже не осознав, что произошло. Гие осколком рассекло живот, высвобождая мокрый клубок внутренностей. Погибли второй милиционер и оперативник – один из осколков вошел ему в глаз. Милиционеру, стрелявшему в Моха, оторвало ступню, и он с воплями катался по траве. Все стекла в доме Серого вылетели в один момент, накрыв враждующих дождем из сверкающих осколков. От взрыва загорелась облитая бензином трава, и через несколько минут пламя добралось до дома. Извивающийся на земле милиционер с оторванной ногой тоже горел, теперь он выл не переставая, тщетно пытаясь сбить с себя огонь.
Руслан медленно поднялся на ноги и подошел к Серому. С заточкой в животе и развороченной грудью, он был еще жив, и это было самое ужасное. Рядом с ним лежала обнаженная девочка, изрешеченная пулями. Редкие волоски, покрывающее ее худенькое тельце, исчезали прямо на глазах, непомерно длинные конечности выравнивались, постепенно принимая очертания человеческих рук и ног. Она была мертва.
– Ли…да, – прохрипел Серый, пытаясь повернуться на живот. Он потянулся к дочери.
– Я вызову «Скорую», – с трудом ворочая языком, проговорил Руслан. Глаза резало от дыма, в горле саднило, будто туда насыпали битого стекла. Вдруг он увидел нечто такое, от чего на мгновение лишился дара речи – из ноздрей, ушей, рта и глаз умершей девочки курился слабый желтоватый дымок, как от «благовонных» палочек. Струйки дыма скапливались над застывшим лицом Лиды, образовав что-то вроде небольшого облачка. Оно быстро темнело, из грязно-желтого превратившись в серое, пока не стало угольно-черным. Потом облачко исчезло.
– Лида, – отчетливо повторил Серый, и его округлившийся глаз уставился на холодеющий труп дочери. Он всхлипнул, перекатившись на бок.
– А-а-а-а-а, – изумленно выдавил он из себя и куда-то показывал пальцем.
Руслан проследил и обомлел – на входных воротах сидела кукла. Маленькая, неряшливая кукла, она сидела, как нашкодивший ребенок, свесив ноги по обе стороны забора. Ветер трепал ее светлые кудри, и она озорно улыбалась, широко открыв рот.
Руслан посмотрел вниз. Серый лежал без движения, глаз медленно затягивала пленка. Рот приоткрыт, словно мужчина о чем-то хотел спросить, но внезапно передумал.
– Рус! – послышалось где-то сзади.
Сквозь пламя к Руслану брел Клепа.
– Нужно уходить отсюда! – прокричал Руслан. Его взгляд упал на милиционера. Он уже превратился в пылающий факел и больше не кричал. В раскаленном воздухе плыл сладкий запах горелого мяса. Кроме них, в живых оставался лишь Гия. Он стоял в своем безупречном строгом костюме и со свисающими петлями кишок.
– Помоги, – пробулькал он, пытаясь самостоятельно удержать внутренности в руках.
Клепа выстрелил, и Гия упал замертво.
Они доплелись до машины. Прежде чем забраться внутрь, Руслан еще раз посмотрел на забор. И ничуть не удивился, когда увидел, что куклы на нем уже не было.
Женя не находила себе места. Руслан не выходил на связь уже вторые сутки, и она не знала, что и думать. В гостинице ей вежливо сообщили, что он «убыл в неизвестном направлении». Хотя он что-то говорил про форс-мажор на работе…
Ее тревожила Кристи. Девочка стала плохо спать, ей часто снились кошмары, и почти каждую ночь она с плачем прибегала к ней в постель. На все вопросы Кристи упорно отмалчивалась, и Женя, глядя на темные круги под глазами и бледное лицо дочери, понимала, что это каким-то образом связано с мужем.