Кукла
Шрифт:
Клепа нервно расхохотался.
– А в яме сидит Дед Молоз, болода из ваты, – передразнил он девочку.
Та удивленно посмотрела на мужчину.
– Клепа, заткнись! – взъярился Руслан.
– Пошел ты на хер, Рус, – четко и внятно сказал Клепа.
В комнате повисла гнетущая тишина.
– Не понял, – медленно произнес Руслан, сжав кулаки.
– Не понял? Объясню для непонятливых. Снежана – единственное, что у меня осталось, Рус. В отличие от тебя. Все твое семейство в сборе. Это раз. А во-вторых, если бы ты не напряг нас с Серым тащиться в лес, этот разъебай Никто не сбежал бы. И не украл бы у меня
– Клепа, ты что? – в ужасе спросил Руслан. – Ты что, действительно считаешь, что я играю какую-то роль в этой игре? Ты с ума сошел?
– Наверное, да, – мрачно сказал Клепа и открыл дверь. – Я сошел с ума, но еще в силах управлять машиной. У меня в джипе много места. Кто хочет – милости просим.
– Подождите, – вдруг сказала Инга. – Руслан, помнишь, в последний раз мы заходили в комнату? Ну, там на столе…
– Снова что-то изменилось? – спросил, изменившись в лице, Руслан.
– Да. Боюсь, что да.
В комнате наступила тишина.
Ему показалось, что он стоял в такой позе целую вечность, хотя прошло всего несколько минут. Но этих минут хватило, чтобы проклятая девчонка с ее заступницей свиноматкой свалили, черт бы их подрал!
В конечностях начало легонько покалывать, как бывало, если они затекали от неподвижности, и он наконец смог пошевелить рукой. На спине хрустнули позвонки, разорванный рот беззвучно открылся, как у вытащенной из воды рыбы, ноги его подкосились, и Саша грузно свалился в траву, чуть не распоров себе ножницами живот.
– Твою мать!!! – заорал он, погрозив кулаком равнодушной луне. Интересно, где Таня? Опять он облажался перед ней!
Сзади фыркнули, и он обернулся. Подле него стоял пес, униженно пригнувшись, словно сознавал свою вину и своих собратьев за то, что стушевался и не помог ему.
Саша протянул раненую руку, и пес преданно стал лизать испачканную землей ладонь. Улыбаясь, Саша со всего размаха воткнул ножницы в шею собаки. Бедное животное отскочило, ошеломленно тряся головой, потом разразилось жалобным воем. Саша выдернул ножницы, ударив пса ногой, потом еще. Он остановился только тогда, когда собака перестала вздрагивать. И только сейчас обратил внимание, что «коллеги» убитой твари сидят вокруг угрюмым кольцом, не осмеливаясь вмешиваться.
– Вы не нужны мне, шавки! – крикнул Саша, смахивая с грязного лба пот. – Я сам все сделаю!!!
Псы задрали вытянутые головы к луне и протяжно завыли. Переминаясь, они постепенно разошлись, и Саша остался один. Совершенно упавший духом, израненный, уставший, он почувствовал безысходное одиночество. Ему так не хватало его Пушишки! Боже, он так соскучился по Тане! Когда же она придет?!
«Мы больше не увидимся, – внезапно раздался в его мозгу голос любимой. – По крайней мере, пока ты все не исправишь».
– Что? – с мукой в голосе выкрикнул Саша, задрав голову. На него безразлично взирали далекие звезды, такие же холодные и равнодушные, как ножницы в его руках. – Что мне сделать?
«Сюда идет твой отец. Соскучился?»
– Таня, подожди! Скажи, когда я увижу тебя?!
Однако ответа больше не последовало, и парень, потоптавшись, побрел к тропе. Его воспаленный
мозг практически не контролировался сознанием, ограничившись лишь отдачей самых примитивных команд изнуренному телу – шагать, поднимать руки, вертеть головой.Скоро он вышел на дорогу, где стояли две машины – джип его отца и красный «Пежо».
«То, что нужно», – подумал Саша, направляясь к машине отца.
– Так что там в комнате? – спросила Женя.
– Там… труп, – выдавила из себя Инга.
Руслан взял со стола фонарь, и все зашли в комнату. Даже Клепа, уже стоявший в дверях, не смог пересилить любопытство.
– Кто-нибудь сможет объяснить это? – спросил Руслан, чувствуя, что еще немного – и его вывернет наизнанку. В прошлый раз на столе лежало скрюченное тельце, похожее на мумифицированного ребенка. Сейчас взору вошедших предстало тело девочки с вполне ясными чертами лица. Голова неестественно вывернута вбок, будто бы она пыталась разглядеть нежданных гостей, и если бы не эта деталь, то ребенка можно было назвать спящим. На ней было белое платье, кое-где рваное. Волосы тоже были светлыми.
– Это… это та самая, – зажав рот руками, проговорила Инга. – Та самая девочка!
– Но как?! – спросил Клепа, не в силах оторваться от картины.
– Смотрите! – воскликнула Женя.
На волосах девочки медленно проступала кровь, пятно разрасталось, пока не скрыло естественный цвет волос бедняжки.
Руслан осторожно коснулся платья.
– Оно мокрое, – прошептал он. – Как будто ее только что вытащили из воды…
– Я ухожу, – бросил Клепа. Он держал Снежану на руках так, чтобы она не имела возможности видеть происходящее. – Кто не передумал, идемте со мной.
И, прежде чем кто-то успел что-то сказать, он хлопнул дверью.
– А он трусоват, твой друг, – не выдержала Инга.
– Не нужно винить его, – с трудом проговорил Руслан. – Он полностью искупил перед тобой свою вину. Даже если останется жив.
Они вышли из комнаты, плотно закрыв дверь.
– Что будет дальше? – спросила Женя.
– Надо идти, – сказала Кристи. Она стояла посреди комнаты, поза ее была как у взрослого человека, и пытливо смотрела в глаза людям.
Женя присела рядом с дочерью:
– Что нас там ждет, малыш?
– Не знаю. У меня болит голова, мне стлашно, но нам надо идти.
Клепа торопливо выскочил на крыльцо, держа наготове пистолет. Он сразу заметил собак. Их бесформенные тени маячили в темноте, как зловещие миражи. Он сделал несколько шагов в сторону дороги, как вдруг, несмотря на всю опасность, его охватила шальная мысль. Инга что-то говорила, будто эти твари кого-то стерегут и дадут им спокойно уйти. Он решил провести эксперимент.
Сделал еще несколько шагов, собаки не шелохнулись, в темноте он видел лишь их сверкающие глаза. Тогда Клепа развернулся и пошел прямо на них. Пройдя с десяток метров, псы заволновались. Будто бы предупреждая Клепу, одна собака издала угрожающий рык, но он упрямо шел вперед, сжимая скользкий от пота пистолет. Еще пару метров. Еще…
Словно по команде, псы вскочили плотной стеной. Они материализовались из ночи как призраки, за ними появилась еще одна живая стена.
– Мать моя, сколько же вас? – пробормотал Клепа, мгновенно вспотев.