Кукловод. Повелитель сердец. Сирота

Старик оголил рукав кимоно и поднял высоко над собой руку с ужаснейшим ожогом.

— Даже меня! Яра! Огненного! Принявшего двенадцатый дан пятьдесят пять лет назад! — провозгласил старик. — Обжигает пламя Йоко Наидзуко, но до тех пор, пока я не увижу живой огонь, я не признаю ни её дан, не допущу её возможное единение стихии. Йоко, уважь старика, покажи красоту живого пламени!

Трибуны услышали Яра Огненного и начали скандировать.

— Покажи! Покажи! Покажи! Покажи! — скандировали тысячи глоток.

А Йоко так зло посмотрела на меня, с такой ненавистью, что мне стало не по себе.

— Я не могу поддерживать мысле-связь с тобой! — прокричал я. — Ты единая со стихией, я не слышу ничего кроме рева твоего внутреннего огня!

— Тихо! — крикнула Йоко на трибуны, и тысячи людей замолчали.

Йоко, кажется, обиделась. Она просто села на песок. Я немного понимал что происходит и что хочет Яр.

Йоко же запустила руку в волосы, сидя на песке, и минут пять усердно думала, а затем внезапно махнула перед собой.

И рядом возникла Йоко, состоящая из огня, также сидящая на песке и смотрящая на настоящую Йоко. Это была невероятная копия, сотканная из пламени, и вдруг внезапно к огненной Йоко подошел огненный я и сел рядом. Меня обняли, огненная Йоко крепко прижала меня к себе, а затем к ним подошел гигант, созданный из огня.

— Это я, — шепотом проговорил Иуо-о.

Гигант протянул руку и огненная Йоко, взяв его руку, начала вставать с песка, но вдруг замешкалась и протянула руку к моей копии, которая так и осталась сидеть на песке. Огненный я не брал руку, медлил, секунду, две, три, четыре.

— Ну не сейчас же, Йоко, — проговорил я, видя как на меня смотрит и бестия, и огненные фигуры. — И зачем тебе это вообще нужно…

Но деваться было некуда, загадочная женская душа многим не понятна. И почему именно сейчас Йоко решила потребовать от меня разрешения? Почему я вообще себя частью ее семьи, которая сейчас принимает Иуо-о, мне не было понятно. Но всё же.

— Да, — кивнул я и фигуры начали подниматься в воздух, держась за руки, а затем превратились в огненных птиц, которые на высоте начале сливаться в одну огромную, которая парила над землей и поднималась ввысь.

— Орлик, — улыбнулся я, узнав, и огромная птица взмахнула крыльями.

Гул от крыльев и жар ударил в наши головы, а огромная птица размером с арену устремилась в небеса, все увеличиваясь. Это было завораживающее зрелище, и я не удивлюсь, если где-то сегодня зародится культ имени Йоко.

Птица поднялась на километровую высоту, описала круг и пропала. Все это было сакральное представление, каждый понял его по своему. Но истинное значение известно лишь немногим.

И вот на арену вышел Яр Огненный.

— Мастер, — поклонился он Йоко.

— Мастер, — ответила поклоном Йоко.

— Это было впечатляюще, я подтверждаю ваш двенадцатый дан, — еще раз поклонился мастер. — И, думаю, никто и никогда с этим не поспорит.

— Спасибо, мастер.

— Я горд, что вы обучались у меня, — улыбнулся Яр и сделал поклон в сторону зрителей. — Благодарю Наидзуко и весь остров Свободы за такую ученицу.

Вокруг царила неимоверная тишина, никто не кричал, все сотни тысяч человек встали и в едином порыве поклонились Йоко, что сделал даже я.

— А теперь будь психокинетиком, наблюдай как психокинетик, — шепнула мне Рина, вставая с трибуны. — Надеюсь, это будет интересно, но, зная Харона, увидеть это сможет лишь психокинетик.

Йоко ушла вслед за Яром, а на арену вышла Рина в черном кимоно и без оружия, а к ней с противоположного конца арены вышел мужчина лет пятидесяти, лысый, с татуировкой на всё лицо. С железными зубами, черным прямым мечом и толстым ростовым щитом. Он не кланялся, он атаковал, хоть никто ничего и не увидел.

— Самые убийственные техники незаметны, — тихо пробормотал я, вспоминая урок Рины.

Песчинки на немыслимой скорости атаковали Рину, стараясь залететь ей в легкие, на что женщина лишь кивнула. И песок на том месте, где стоял Харон, взорвался, а в руке Рины появился меч из песка, лысый же воин завис в воздухе на высоте полусотни метров.

Бой происходил в полной тишине был похож на несколько изображений. Рина и Харон мигнули и вдруг появились в иных местах, словно телепортировались. Рина была как обычно внешне холодна, а вот с лысого валил пар, его щит, как и меч, был покорежен и погнут.

— Она его хлещет в рукопашную.

Я видел, словно по вибрациям, как Харон пытался ей навязать бой иного плана, но что-то шло не по плану.

Но тут Харон отбросил оружие и протянул правую руку к Рине. Ее тело изломанной куклой, словно пушечное ядро, улетело в каменную колонну. Песок затмил все вокруг, но через миг осел словно по волшебству, в том месте, куда улетела Рина, треснула каменная колонна, а там, где я ожидал увидеть изломанное тело, стояла Она.

В идеальном на вид кимоно, черные волосы, заплетенные в косу, также были идеальны, но всю красоту портила жутко злая Рина. Единственное, ее бровь была рассечена и одна капля крови соскользнула по лицу, прочертив горизонтальную линию. И даже мне стало нехорошо.

Я уловил шепот мыслей Харона.

— Я сваливаю.

Но он не успел.

Рина выкинула вперед руку и Харон улетел в противоположную сторону арены и впечатался в колонну. Затем колонну за спиной Рины вырвало из стены и каменная глыба, пролетев всю арену, начала с ужасающей силой лупить туда, где упал Харон.

— И это легендарный Харон? — проговорил я, смотря на то, как окровавленный Харон пытается отразить удар, но эту женщину было невозможно остановить. Она направила песок в легкие противника и через мгновение Харон уже корчился на арене.

— Говори! — приказала Рина.

— Ты прошла испытание, — прохрипел Харон и явно потерял сознание. Все в Колизее встали и поклонились Рине.

— Теперь я Харон, — бросила Рина трибунам и, схватив за ногу Харона, потащила его за собой.

Я вообще не понял, что произошло, но мне кажется что кто-то кого-то обманывал и специально занижал свой дан. И, чтобы увидеть мастерство, стоило этого кого-то хорошо ударить и разозлить, Харон явно об этом знал и провоцировал этого кого-то. Не завидую ему.