Кукольный загробный мир

Лестница вела уже к самому верху. Хариами, ругая себя последними словами, медленно вышел из ловушки. Оказавшись в просторном зале, он прежде всего заметил, что на всех его готических окнах присутствуют решетки. Блестел паркет, играли отсветами серые мраморные стены. Покрашенное лаком уныние царило повсюду. А когда сзади раздались шаги, он впервые по-настоящему испугался…

Взору предстала Страшная кукла — та самая, которую он видел сидящей в колеснице, запряженной карусельными конями. Седые растрепанные волосы, черная повязка, перекрывающая пол-лица, все тело в трещинах, которые сильно уродовали ее облик, беспощадно перечеркивая на нем остатки красоты. Она внимательно-внимательно посмотрела на гостя и попыталась дотронуться до его руки.

Хариами брезгливо отпрянул:

— Ты кто?

— А ты меня не помнишь? — хриплый голос наконец соединился со своим таинственным обладателем. — Авилекс мозги еще не до конца вам отшиб?

— Ты знаешь?.. ах, ну да, выходит — ты нас знаешь… — И уже совсем не ведая, как продолжить разговор, Хара решил сказать незатейливую правду: — Я видел как ты с кем-то воевала.

— Брось. То игра, а не война. Забава всех бездельников.

Страшная кукла обошла его вокруг, дотошно разглядывая, словно измеряя глазами пропорции тела. Ее некогда нарядное платье с пышными юбками, похожее на театральное, было в пыли и грязи. Даже сейчас почерневшие концы платья волочились по полу, собирая на себя еще больше грязи. Ногти на пальцах также потемнели и слегка загнулись. Казалось, все в этом дворце обречено на медленное увядание…

— Ты здесь одна? — спросил Хариами, как только его смелость вернулась из пяток в область груди.

— Как сказать… как сказать…

— Забавляешься тем, что сжигаешь наши изображения?

— Как сказать… как сказать…

Хара бегло осмотрел помещение: залы располагались последовательно один за другим, путая взор. Сколько их всего здесь: десять, двадцать или больше? В соседнем зале виднелась вьющаяся вверх лестница: значит, как минимум имеется второй этаж. Наверняка где-то внизу еще находились подвалы. Просто в таких больших замках в качестве неотъемлемого атрибута обязательно присутствуют запутанные подвалы. Их обычно целая сеть. Вот только кем все это было построено? Несмотря на архитектурную помпезность, дворец находился в неухоженном состоянии. Со сводчатых потолков то и дело свисали солитоновые паутины — проволочные пауки знали свое дело, умея плести чудесные кружева. Пол местами блестел, местами был покрыт матовым налетом пыли.

— А давай поиграем! — неожиданно предложила Страшная кукла. — В прятки! Сейчас я спрячусь, а ты досчитай до 99-ти и иди меня искать, понял?

Не соизволив выслушать ответ, она побежала куда-то по лестнице наверх. Так как делать все равно ничего не оставалось (окна зарешечены, двери блокированы), Хариами вздохнул и медленно поплелся на поиски. В зале на втором этаже располагалось несколько диванов и кресел, еще были красивые бежевые шторы до самого пола, в одной из которых образовалась неестественная выпуклость. Он сделал вид, что ходит да занимается поисками, но на самом деле с неугасающим любопытством разглядывал убранство помещений. Потом подошел к шторе и открыл ее, брезгливо зажмурившись при этом. Страшная кукла заулыбалась, показав свои на удивление чистые хрустальные зубы:

— Теперь ты прячься!

Хара заблудил наугад куда глаза глядят и укрылся за дверцами резного шкафа. Ему долго пришлось выслушивать это противное, пронизанное свистами да хрипом:

— Где же он?.. Куда он подевался?.. Сгорел?.. Исчез в воздухе?.. А… превратился в клопа!

Последняя фраза прозвучала слишком громко, дверца шкафа отворилась, и уродливое потрескавшееся лицо, слабо освещенное извне, заставило очередной раз вздрогнуть.

— Нет, в клопа не превратился! Сейчас моя очередь…

После пряток играли в догонялки, носясь по лестницам и анфиладам. Грязное платье хозяйки дворца то и дело порхало из зала в зал, собирая потревоженную пыль, а ее пронзительный хохот, с налетом какого-то шипения, звенел во всех стеклах одновременно. Она, кстати, неплохо бегала, но от всякого касания ее руки Хара рефлекторно морщился.

— Помнишь, как мы играли раньше?

Хариами, хоть убей, ничего такого не помнил, но старался угождать хозяйке, надеясь, что та подобреет да отпустит его восвояси.

— Так, теперь классики! — распорядилась Страшная кукла.

— Я игры-то такой не знаю.

— Научу, научу! — Она взяла кусочек мела и нарисовала неоднозначную последовательность квадратиков, потом принялась прыгать то на одной ноге, то на двух. Юбки на ее платье сильно вздувались от прыжков. — Теперь ты! Теперь Ты!

Хара удрученно покачал головой, но подчинился. Когда же Страшной кукле наскучили все забавы, она заметно изменилась в лице и стала зевать:

— Есть еще одна игра, пойдем.

Дальше произошло то, что мог ожидать только самый закоренелый пессимист: она подвела его к той самой яме, из которой он так старательно выбирался, и предательски толкнула в спину. Летя вниз, Хара лишь успел сгруппироваться, чтобы не сломать себе что-нибудь. А после вновь очутился на каменном полу. Лестницы уже не было, и сжигать повторно уже сгоревшие картонки хозяйке вряд ли будет интересно.

— Что за дела?

— Ты мой пленник, Хариамчик!

Ну надо же, имя его знает. Страшная кукла нагнулась к краю ямы и совсем по-другому глянула на него одним своим глазом. Второй глаз все время скрывала черная повязка — может, он был поврежден или болел.

— Скажи, что плохого я тебе сделал?

— Конкретно ты — ничего. Ракушка с собой?

Хара хлопнул себя по карману рубахи: он уже успел забыть, что в любой момент мог поговорить с Авилексом. Хозяйка замка нагнулась еще ниже и внушительно произнесла:

— Если хочешь выйти на свободу, приведи сюда двоих: Авилекса и Астемиду. Как ты их в этом убедишь — думай сам. Или прощай.

— Но зачем?

Страшная кукла больше не соизволила произнести ни слова — ушла она, следом ушел ее сиплый противный голос. Затухающие звуки шагов показались падающими в бездну каплями отчаяния. Хариами медленно сел на каменный пол, закрыв одну половину лица металлической, другую — пластмассовой рукой. Наверно думая, что таким образом укрылся от всех проблем.

* * *

Весь ароматный час Анфиона изумленно рассматривала свои картины, перекладывая их с места на место, потом взяла ракушку и связалась с подругой. Винцела пришла не сразу, изображая занятость. Но даже когда дверь открылась и в проеме мелькнула ее пестрая прическа, Анфи не соизволила поднять взора, бормоча себе под нос:

— Ничего не понимаю… ничего…

— Зачем звала? Думаешь, я в твоих художествах лучше разбираюсь?

— На-ка глянь! — Анфиона протянула подруге холст, на котором был нарисован Исмирал, возводящий свою новую ракету. В конце листа виднелась часть мраморной экспоненты, еще пейзаж дополняли четыре хижины Восемнадцатиугольника. — Глянь внимательней.

Вина как-то уже видела эту картину, она вообще здесь негласно считалась главным критиком. Все новое, что выходило из-под кисти художницы, в первую очередь шло на показ именно ей.

— Нормально вроде… ты хочешь, чтоб я тебя еще раз похвалила?

— Какая ты невнимательная! Я рисовала Исмирала чуть склоненного над ящиком с инструментами. Теперь он стоит в полный рост! Хвостовые оперения ракеты были еще непокрашены, а здесь… даже досок лежит больше, чем я изобразила!

Винцела задумчиво почесала макушку, не зная что и ответить. Перевернула картину вверх ногами, потрясла, как будто надеялась столь глупыми действиями собрать краски правильным пазлом.