Кулинарный детектив

Долгополов рявкнул еще громче:

– На небо смотрите, на небо! Тащите сюда невесту или уплыву без нее! Сейчас бабахнет!

Из черных кипящих туч уже вырывались ростки огненных молний – и целились они именно в остров.

– Риточка! – взмолилась Марианна. – Иди сюда, если хочешь жить!

Кажется, до Маковской дошло. Она сделала один шаг в воду, другой, ее туфли скользили на камнях… Катер боком ткнулся в гранитные валуны. И тут наконец, будто разом опомнившись, Рита метнулась к спасительной лодке. А потом случилось то, чего ожидал Долгополов и во что не верил Андрей Крымов. Демон, которому гнев и боль застили глаза, сорвался с паперти и прыжками бросился к своей невесте.

Она вновь обернулась к нему – своему возлюбленному. Все еще сомневалась!..

– Давай, Рита! – рявкнул Крымов. – Погибнешь! Ну же!

Желание жить оказалось сильнее. Маковская стремительно протянула к спасителю руки, Крымов перехватил ее запястья и что есть силы потянул к себе. Они вместе рухнули на пол позади капитанского кресла. Катер задним ходом уходил от берега и одновременно разворачивался.

И тут это случилось! Не было сомнений, что демон перешел ту грань, которую не должен был переступать. Первая молния вырвалась из черных кипящих туч и ударила в крышу базилики. Та, словно тугой сноп соломы, разом вспыхнула. Вторая молния ударила в берег, где только что стояла Рита Маковская. Взгляд демона был страшен и трагичен – он расставался с той, которую так долго ждал и, может быть, даже по-своему любил. Она, беззвучно рыдая, сидела на полу кабинки и смотрела на него. А третья молния угодила туда, где и стоял, готовый принять судьбу, демон-соблазнитель. Кажется, только в последний миг он понял: как и пятьсот лет назад, ему не удалось обвести небеса вокруг пальца, суровый рок настиг и поверг его.

Долгополов надавил на рычаг, катер взревел и полетел вперед, уходя от Исола Нера – проклятого Черного острова.

– Очухалась, дура? – спросил через плечо Антон Антонович. – Развратница! Оргии ей подавай, певуна Кис-Кис, демонов! Вот ведь олигархическая штучка, пороли в детстве мало!

Крымов усадил невесту на деревянную ступеньку лестницы у салона позади капитанского кресла. Рядом, с краешка, села и Марианна Логинова. Она крепко обняла подругу, за которую так переживала, по которой, как оказалось, соскучилась и которую уже простила.

– Что это было? – прошептала Рита. Ее голова лежала на плече у подруги юности.

– Все закончилось, милая, – гладила ее по щеке Марианна. – Все хорошо. Теперь все хорошо…

Крымов прислонился спиной к стене салона и посмеивался. Они только чудом избежали рокового столкновения. А что было бы, окажись этот монстр здесь, на борту? Не порази его молния? Вот вопрос.

– А где Вольдемар? – рассеянно спросила Рита. – Мой Вольдемар? Он спасся?

Долгополов ядовито прыснул.

– Боже, – пробормотал Крымов. – Женщины!..

– Не говорите так, – почти оскорбленно упрекнула его Марианна. – Ну влюбилась Риточка, и что с того?

– Вольдемар! – под рев катера зло хохотнул Долгополов. – Влюбилась она! Лет пятьсот назад сожгли бы ее на фиг на костре, как ведьму, или утопили, и правильно бы сделали, кстати.

– Какой вы жестокий, – упрекнула его Марианна.

– О-е-ей, сейчас распла`чусь, – отреагировал бодрый старик, отлично управлявшийся со штурвалом, как будто всю жизнь водил суда по морям по волнам.

Крымов глянул назад – черная тьма над островом отступала и рассеивалась так же быстро, как и сгустилась.

– Финита ля комедиа, – пробормотал он.

На дальнем кресле в салоне сидел очумевший молодой итальянец и с ужасом смотрел на все происходившее.

– А что наш капитан? – спросил Крымов. – Антон Антонович? Вы же его заколдовали, как я понимаю?

– Да ничего с ним не случится, – бросил через плечо старый предводитель летучего отряда. – Скажу пару ласковых на ухо – и очухается молокосос.

– Риточка, Ритуля, – заботливо приговаривала оказавшаяся такой душевной и сердобольной Марианна Логинова. – Лапочка, ты оклемаешься…

– Он такой красавец, Маришка, если бы ты знала, – мечтательно отвечала та, кажется, все еще плывя на дивном облаке своих любовных фантазий.

– Красавец! – рассмеялся Антон Антонович, бросив взгляд налево, где вновь открывались острова и тянулся Лидо. – Посмотрела бы она на своего красавца, когда тот занят работой в аду! Рога, копыта, хвост, пламя из пасти и поварской нож размером с ятаган. Вот потеха! Заикой осталась бы на всю оставшуюся жизнь! И перекосило бы дуру: сама бы людей пугала!

– Злой он, Ритуля, не слушай его, – приговаривала Марианна. – Несносный старик.

– А я и не слушаю, – блаженно ответила та, ткнувшись лицом в плечо подруги. – Маришка, какао хочу…

– Скоро будем в гостинице, и я сама тебе сварю твой любимый какао. Как раньше, когда у меня в общаге зависали. Помнишь?

– Ага, – Рита с мокрыми глазами поцеловала ее в щеку, – такой и хочу…

7

Спустя двое суток они сидели в саду у Долгополова и пили все ту же абрикосовую. Под чай и пирожки. Крымов курил после второй стопки неизменное «Мальборо», Антон Антонович, откинувшись на спинку плетеного кресла, подставил лицо апрельскому солнышку и сладко зажмурился.

Какие события захватили их в свой водоворот в течение этого короткого времени! Какой вихрь носил по земле! В какие шторма они только не ныряли, но выбрались живыми!

Крымов вспоминал прощание с Марианной на Казанском вокзале.

Она сказала:

– Очень рада с вами познакомиться, Андрей. Признаюсь, было страшно, но очень интересно. Я всегда буду вас немного ненавидеть, и нашего старого колдуна тоже, за то, что без спроса перевернули мою жизнь. – Она говорила это отчасти в шутку, отчасти всерьез. – Ну это же правда: вы не озаботились моими чувствами, окунули с головой в свой кошмарный мир. Но спасибо от всего сердца, что спасли мою подругу.

Конец ознакомительного фрагмента.