Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила
Шрифт:
Таким образом, близкое расположение гробницы чиновника к царскому захоронению, в особенности в ранний период до правления царей V династии, имело большое значение. Смерть или погребение царя более не сопровождались массовыми жертвоприношениями, сопровождение имело скорее пространственный, чем временной характер. Царю, как богу, было гарантировано вечное и благословенное существование. В начале египетской истории чиновники еще имели такие же привилегии, поэтому лучшей возможностью получить вечную жизнь для них были близкие отношения с царем и служба божественному правителю. Если вельможа мог добиться захоронения поблизости от царской мастабы или пирамиды, титулы чиновника, написанные на стенах его гробницы, четко обозначали его принадлежность к царской службе, а в надписях была выражена готовность служить своему господину, то он вполне мог пригодиться и в вечном царстве, куда фараоны отправлялись после смерти. В следующей главе мы обратимся к Текстам пирамид, предназначенным для обеспечения посмертного существования правителя, и отметим отсутствие схожих текстов в гробницах вельмож. Мы также отметим начало процесса децентрализации страны и освобождения от власти фараона. Но в этой главе мы утверждаем, что в начале династического периода на загробную жизнь могли рассчитывать лишь те, кто имел божественную сущность, – царь и царица, царевичи и царевны, а также вельможи, которые зависели от того, насколько они будут нужны своим господам после смерти. Таковы были суровые реалии доктрины божественности царской власти.
Мы не знаем, каким представлялся загробный мир не столь высокопоставленным
26
Reisner G.A. in Bulletin of the Museum of Fine Arts, Boston 25 (October 1927), 76.
Многое из того, о чем говорится в этой главе, основывается на фрагментарных и явно недостаточных данных. Тем не менее, исходя из возраставшей популярности культов некоторых богов, часть из которых обладала характерными способностями или была связана с определенной географической местностью, мы могли бы порассуждать о политических трениях и борьбе, происходивших во времена первых трех династий. Например, царь считался воплощением бога Хора, который олицетворял собой безграничное царствование. При этом в период правления царей II династии на протяжении короткого периода царя считали воплощением бога Сетха, прямой противоположности Хора. Означает ли это, что в то время разгорелось восстание в той части Египта, где почитали Сетха, или что изменения произошли только внутри доктрины царской власти? Здесь мы отметим лишь сам данный факт, свидетельствующий о борьбе государства за всенародное признание [27] .
27
Newberry P.E., ‘The Set Rebellion of the IInd Dynasty’ in Ancient Egypt (1922), 40ff.
Другой проблемой, имеющей, возможно, значительно большее значение, является борьба между двумя религиозными доктринами – солярной и осирической. Почти нет никаких сомнений в том, что это соперничество велось с самого начала египетской истории. В большей степени борьба представляла собой конфликт между двумя различными заупокойными культами. Один был основан на связи умершего человека и солнца, которое каждый вечер исчезало за горизонтом и каждое утро триумфально поднималось. Другой культ базировался на связи покойного с Осирисом, богом загробного мира неясного происхождения. Он мог быть историческим царем, который умер и таким образом стал владыкой загробного мира, или богом некрополя, где погребали умерших, или богом ежегодно высыхавшего и возрождавшегося Нила. В начале династического периода его считали богом, который умер, но продолжал жить, он был умершим царем и царем умерших. Таким образом, после смерти цари становились Осирисом, а сыновья, сменявшие их на престоле, отождествлялись с почтительным сыном Осириса Хором, который обеспечивал жизнь своего отца в загробном мире. Постепенно эта доктрина сменилась представлениями о том, что покойный следовал в загробный мир в сопровождении солнца. Современным исследователям очевидно, что происходила борьба этих двух доктрин за главенство и это делало их взаимоисключающими. Однако веротерпимые и благочестивые египтяне вовсе не обязательно сочли эти идеи противоречащими друг другу. Они могли принять обе, расширяя свои представления о жизни после смерти новыми знаниями о различных возможностях, которые представлялись на разных этапах бытия. Не исключено, что противостояние двух заупокойных культов вообще не принимало формы жестокой борьбы.
Совершенно очевидно, что столкновение культов солярного бога Ра и бога загробного мира Осириса не было социально-экономической классовой борьбой между богатыми и неимущими, между царем и государственной религией, с одной стороны, и трудовым населением и народной религией – с другой. Это заключение основано на том, что, согласно самым ранним из сохранившихся текстов, связанных с заупокойным культом, приобщение к солярной и осирической фазам загробной жизни было доступно одному лишь царю. Он оказался единственным, кто, будучи богом, мог путешествовать вместе с божественным солнцем, и тем, кто, будучи умершим царем, становился Осирисом, повелителем мертвых. С самого начала и на протяжении почти всей эпохи Древнего царства заупокойный культ был доступен только царям и недосягаем для остального населения страны. «Демократизация», происходившая в конце Древнего царства и в Первый переходный период, была совершенно иным процессом, в результате которого культ Осириса стал обеспечивать посмертное процветание широким слоям населения. Но сама по себе религия, связанная с богом Осирисом, никогда не была «демократической». Напротив, изначально она предлагала исключительную привилегию одному лишь божественному правителю.
Отсутствие источников, относящихся ко времени правления представителей первых трех династий, крайне прискорбно, поскольку многое указывает на то, что этот период египетской истории имел огромное значение и именно в это время древние египтяне устремились к развитию и совершенствованию. Теперь, когда прочитан пролог, софиты загорелись более ярким светом, мы видим культуру, основные ценности которой уже сформировались и которая, полностью удовлетворенная этими ценностями, зацементировалась в попытке сохранять свою суть неизменной независимо от хода времени и событий. Конечно, эта попытка не могла полностью увенчаться успехом, так как с веками происходило изменение и переосмысление ценностей. Однако с 2700 по 1200 г. до н. э. древнеегипетская культура сохраняла свой общий облик неизменным, а это невероятно длинный для сохранения своего статуса период. Социально-политической ценностью была вера в то, что Египет принадлежит богу, благодаря которому земля получает божественное благословение и чьи знания, сила и власть повсеместны и абсолютны, и управляется им. Духовные ценности базировались на представлении о том, что Египет – самая благословенная из земель, все неудачи носят временный характер и каждый простыми и доступными средствами может внести свой собственный вклад в возобновление жизни. Этот оптимизм относительно земной жизни будет дополнен верой в жизнь после смерти, которая вскоре станет доступной всем жителям Египта.
Как уже отмечалось, древние египтяне считали хорошим все, что было полезно. Сугубый прагматизм без малейшего намека на обоснованные и разумные поиски нового и наличие слова, которое может обозначать и «божественную славу», и приземленную «пользу», совершенно чужды современному человеку. Поэтому о данных особенностях миропонимания древних египтян следует рассказать более подробно. Точный перевод слов, имеющих много значений, всегда сложен. В одном контексте маат может быть связана с «порядком», а в другом случае мы переведем это слово как «праведность». Одни исследователи переводят прилагательное akh
как «полезный, благоприятный, выдающийся», а прилагательное menekh как «действенный, полезный, превосходный» [28] . Кто-то объясняет это особенностями мифологического сознания, в котором наличие славы, великолепия или благословения обусловливало действенность, и поэтому основным значением слова akh было «слава». Другие же считают, что «слава» полностью зависит от действенной силы и поэтому akh нужно переводить как «действенность». В любом случае мы стоим перед широким выбором значений, начиная от неземного света и заканчивая мирской выгодой. Можно выбрать средний вариант, предположив, что основным значением для каждого из этих двух слов было «полезная действенность». В Поучении Птаххотепа красноречие названо «преимуществом (akh) того, кто прислушается, и недостатком того, кто пренебрежет им», довольная жена описана как «плодородное (akh) поле своего господина», а дураком называют того, кто «считает знание невежеством и выгоду (akhet) потерей» [29] . Если вельможа выполняет то, что желает царь, его величество «услышит много твоих просьб, чтобы сын твоего сына благоденствовал (akh) вечно» [30] . Человек просит прочесть заупокойную молитву, «поскольку это более выгодно (akh) тому, кто (ee) читает, чем тому, для кого (это) делается; дыхание рта благоприятно (akh) для мертвых» [31] . В качестве существительного это слово применяли к благословенным мертвецам, и иногда его переводят как «душа» или «дух». Более точным переводом было бы «активная личность». Вельможа способен угрожать местью из загробного мира любому, кто нарушит в его покой, поскольку «я – активная личность (akh), я знаю всю полезную (akh) мне магию некрополя, я сделал все, чтобы выделиться (akh)» [32] . В той же манере царь «Пепи – активная личность с готовым ртом» [33] . Сказано умершим: «Я дал тебе магию, чтобы ты защищал себя и способности (akhu) Исиды для твоей силы» [34] . Эти заупокойные тексты, которые читали для умерших, назывались sakhu, заклинаниями для «превращения в действующую личность» в загробном мире.28
Gardiner A.H., Egyptian Grammar (Oxford, 1927), 532, 543.
29
Erman, LAE, 56, 61, 64.
30
Sethe K., Urkunden des alten Reich (Urk. I, Leipzig, 1903), I, 122.
31
Sethe K., Aegyptische Lesestueke (Leipzig, 1924), 88.
32
Sethe, Urkunden des alten Reich, 263. Cм. также 122, 142–143.
33
Sethe K., Die altaegyptischen Pyramidentexte (Leipzig, 1908— 10) II, § 930.
34
de Buck A., The Egyptian Coffin Texts (OIC 34, Chicago, 1935) I, 194; Gardiner A.H. в JEA 24 (1938), 157, n. 5.
Слово menekh имело схожие значения. Умерший царь был способен к действию: царь «Унис полностью цел (menkh, menekhet); его руки не сломаны [35] . В сценах, представленных на стенах гробниц эпохи Древнего царства, забойщикам скота рекомендовалось «держать (его) крепче (menekh)» [36] . Вельможа хвалился тем, что он был «верным и полезным (menekh) для царя» [37] .
35
Sethe, Die altaegyptischen Pyramidentexte, I, § 357.
36
Erman A., Reden, Rufe und Leider auf Graeberbildern des alten Reiches (Berlin Abb., 1919), 11.
37
Sethe K., Urkunden der 18. Dynastie (Urk. IV, Leipzig, 1909), 962.
В дополнение к этим значениям, связанным с пользой, данные слова могут иметь другое значение. Так, во множестве текстов они переводятся как «восхитительный, благородный, приятный, превосходный, славный». И вновь перед нами открывается весь спектр значений – от земных до небесных, от функциональной ценности, с одной стороны, до божественного сияния – с другой.
Глава 4
Царь и бог: IV–VI династии (около 2700–2200 до н. э.)
Эта глава посвящена Древнему царству, времени богатой событиями юности Египта, периоду наибольшего расцвета царской власти и в то же время постепенной децентрализации государства. В предыдущей главе мы часто обращались к этому периоду, рассказывая об образовании государства, остававшегося неизменным на протяжении всей последующей истории. В данной главе мы детально рассмотрим эту государственную систему, в основе которой лежала доктрина божественности правителя.
На плато Гиза, расположенном к северу от столичного Мемфиса, возвышаются три великие пирамиды IV династии. Искусственные горы, созданные для того, чтобы противостоять времени, имеют двойной смысл. Во-первых, их долговечные форма и конструкция гарантировали вечную жизнь погребенному в них смертному человеку. Во-вторых, затраченные на каждую пирамиду труд и материалы были признаком того, что служба царю считалась важнейшей из задач государства. Ничто другое не требовало столь титанических усилий египетского народа. Это был вечный дом божественного царя, и на него было потрачено очень много времени, материалов, труда и мастерства. Во всем великолепии царские пирамиды возвысились над Древним царством и отбрасывали свои тени на все предшествующие века.
Изучив размеры и технику строительства пирамид Древнего царства, можно сделать еще один вывод. Наивысшим достижением из всех царских усыпальниц стала пирамида Хуфу, непосредственными предшественниками которой были памятники Снофру, а непосредственным преемником – гробница Хафра, повторяющая ее величественные черты. Потрясает быстрота развития техники каменного зодчества. Первые серьезные сооружения из камня появились за 100 или 125 лет до времени правления Хуфу, а первая значительная постройка – ступенчатая пирамида Джосера – была возведена приблизительно всего за 75 лет до начала его царствования. И в этот короткий промежуток времени египтяне научились обращаться с колоссальными объемами камня, не используя ни одного из инструментов, без которых в наши дни обойтись невозможно. Изменилась сама строительная техника: египтяне более не относились к камню как к замене кирпича, а учитывали при работе с этим материалом его собственные свойства – плотность и прочность. Они научились высекать миллиарды блоков с такой точностью, что, сложенные вместе, те казались единой массой. Это внезапное развитие представляется чисто египетским достижением. Оно было вызвано двумя причинами: верой в то, что царь является богом и поэтому заслуживает того, чтобы ему отдавали все силы, и радостью, вызванной появлением новых возможностей в искусстве и технологии. Эпоха Древнего царства стала одной из самых ярких страниц египетской истории.