Культура имеет значение

На второй секции по проблемам культуры и экономики, возглавлявшейся заместителем директора Американского агентства международного развития (USAID) Гарретом Бэббитом, Мариано Грондона представил оригинальную типологию благоприятствующих и препятствующих развитию культур, которая иллюстрировалась примерами из аргентинского опыта. Карлос Альберто Монтанер показал, каким образом латиноамериканская культура влияет на поведение элитных групп, пагубно отражающееся на состоянии общества. Даниэль Этунга-Мангеле остановился на культурных факторах, блокирующих прогресс Африки.

Заключительная секция первого дня симпозиума, проходившая под председательством Говарда Гарднера из Гарварда, объединила трех антропологов. Первый из них (Роберт Эджертон) полагал, что некоторые культуры более полезны людям, чем другие; второй (Ричард Шведер) называл себя культурным плюралистом, одинаково толерантно и уважительно относящимся к любым культурам; и третий (Томас Вайснер) сосредоточился на механизмах передачи культурных ценностей.

Родерик Макфаркахар из Гарварда вел секцию, занимавшуюся азиатским кризисом. В ее работе приняли участие экономист Дуайт Перкинс, политолог Лусиен Пай и синолог Ту Вэймин. В выступлениях Перкинса и Пая просматривались определенные параллели, поскольку оба указывали на необходимость изменения традиционно партикуляристских межличностных отношений, доминирующих в экономике Восточной Азии, и на важную роль, которую политическая власть играет в частном секторе. Ту Вэймин сопоставил западный и конфуцианский подходы к развитию.

Секцию, занимавшуюся культурным аспектом гендерных проблем, вела Филлис Померанц из Всемирного банка. Ее открыла Барбара Кроссет из «New York Times», обратившая внимание на противоречие между культурным релятивизмом и Всеобщей декларацией прав человека ООН. Следует отметить, что ее выводы резко отличались от выводов антрополога Ричарда Шведера. Мала Хтан рассказывала об изменении гендерных отношений в Латинской Америке, а также о культурных факторах, препятствующих их оптимизации. Наконец, Руби Уотсон (к сожалению, позже отказавшаяся от публикации своего доклада) говорила о культурных силах, обусловливающих подчиненное положение женщин в Китае.

Бывший губернатор Колорадо Ричард Лэмм председательствовал на секции, посвященной культуре и американским меньшинствам. Заседание открыл Орландо Паттерсон, который проанализировал воздействие рабства и последующей дискриминации чернокожих на институт брака, подчеркивая прямую зависимость между историческим наследием и значительной долей матерей-одиночек среди негритянского населения. Затем Натан Глейзер рассмотрел политические и эмоциональные проблемы, связанные с культурным подходом к успехам и неудачам тех или иных этнических групп.

Последняя секция, заседавшая под руководством Роберта Клитгаарда из «RAND Corporation», занималась изучением инициатив, направленных на воспитание позитивных ценностей и установок. Автор этих строк обратил внимание аудитории на обширную литературу (в основном публикуемую исследователями из «третьего мира»), в которой экономическая и социальная отсталость напрямую связывается с культурой. Он также рассказал о некоторых латиноамериканских инициативах, направленных на культурную трансформацию. Стейс Линдсей и Майкл Фэйрбенкс описали методику массачусетской консалтинговой фирмы «Монитор», направленную на «преобразование духовных стереотипов нации».

Дискуссии, которые велись на каждой секции, достигли кульминации в ходе итогового заседания, где высказывались аргументы «за» и «против» стимулирования культурных новаций. Участникам не удалось добиться консенсуса, хотя, учитывая противоречивую природу культуры и различия в высказанных подходах, мы не слишком надеялись на это. Но все же большая часть выступавших была едина в том, что культурные ценности являются важнейшим (и не получающим должного внимания) фактором социального прогресса. Даже скептики признавали необходимость более глубокого изучения целого ряда проблем, которые будут упомянуты в конце настоящего введения.

Основные вопросы

Сделанные доклады и последующие дискуссии концентрировались вокруг пяти основных вопросов, которые я собираюсь рассмотреть в этом разделе, намереваясь дать им собственную трактовку:

• Связь между ценностями и прогрессом

• Универсальный характер ценностей и «культурный империализм» Запада

• География и культура

• Взаимоотношения между культурой и институтами

• Преобразование культуры.

Связь между ценностями и прогрессом

Скептический взгляд на ту роль, которую культурные ценности играют в социальном прогрессе, разделяют в основном представители двух дисциплин: экономики и антропологии. Для многих экономистов аксиомой является утверждение о том, что правильно выбранная и должным образом реализуемая экономическая политика приносит одни и те же плоды независимо от культуры. Но как, в таком случае, объяснить то, что в многонациональных странах некоторые этнические группы, действующие в одинаковых для всех экономических условиях, добиваются гораздо более заметных успехов? В качестве примеров сошлемся на китайские меньшинства в Таиланде, Малайзии, Индонезии, на Филиппинах и в Соединенных Штатах; японские меньшинства в Бразилии и США; басков в Испании и Латинской Америке;⁴ евреев во всех странах их проживания.

К числу традиционалистов в данном вопросе относился и глава Федеральной резервной системы США Алан Гринспэн — до своего знакомства с опытом посткоммунистической России. Ранее он полагал, что люди являются «капиталистами от рождения» и что крах коммунизма «автоматически утвердит предпринимательство и свободный рынок». Он был уверен в «человеческой природе» капитализма, но теперь, под влиянием экономических неприятностей, переживаемых русскими, склонен считать, что «все дело в культуре».⁵

В словах Гринспэна слышится одобрение не только тех выводов, к которым Ландес пришел в уже упоминавшейся книге «Богатство и бедность народов», но и длинной череды догадок и прозрений, касавшихся первостепенного значения культуры и ее связи с прогрессом, берущей начало по меньшей мере с Токвиля. Однако, несмотря на это, факт остается фактом: в большинстве своем экономисты по-прежнему недолюбливают культуру, поскольку ее трудно определить, почти невозможно количественно зафиксировать, слишком сложно вычленить из всего многообразия психологических, институциональных, политических, географических и иных факторов.

Имея в виду все перечисленное, я хотел бы привлечь внимание читателя к главе Мариано Грондоны, вошедшей в эту книгу. Хотя автор строит свою типологию, опираясь на опыт Аргентины и Латинской Америки в целом, мне кажется, что значение его изысканий гораздо шире. Столь же важна глава Карлоса Альберто Монтанера: в ней поясняется, каким образом неприспособленные к прогрессу культуры формируют мировоззрение элит.

Главной проблемой для многих антропологов, а также находящихся под их влиянием ученых и специалистов, остается традиция культурного релятивизма, господствовавшая в их дисциплине на протяжении XX века и не признающая объективной оценки чужих культур.