Кумир для Страховидлы

Был у нас даже как-то случай, когда двое сотрудников что-то не поделили, и один на другого «настучал». Уволен тот другой был буквально сразу. Но, когда остальные сотрудники узнали о таком гадком поступке, на «стукача» началась настоящая травля. У него постоянно терялись документы, ему забывали говорить о важных и срочных звонках, у него начал «глючить» компьютер, а у программистов как раз не было времени, чтобы им заняться. И уж конечно с ним перестали общаться. Беседы смолкали, когда он входил в комнату, зато в спину частенько летели едкие словечки. Он не выдержал и двух недель. Пошел к Пороте, попытался объяснить, что к чему, но был просто уволен следом. О том, чтобы вернуть первого, которого уволили несправедливо – даже мысли не возникло.

В общем, нрав у нашего соучредителя был тот еще…

У остальных двоих характеры были намного спокойнее. Но они взирали на все выверты их партнера философски, кому как не им было знать о его темпераменте. Если уж не получалось отстранить его от очередного собрания, то ему позволялось практически все. А потом, задним числом, устранялись последствия. В общем, все были довольны тем, что они посещают наш филиал не чаще трех-четырех раз в год.

Я во время бури была спокойна. Меня скандал касался с чисто технической точки зрения – ведь это мне предстояло приготовить новую таблицу для подсчета товара, сделать отчет по остаткам и т.п. Я даже начала все это делать потихоньку, ведь и так ясно, что пересчет будет, чего себя задерживать?

А вот Диму мне было откровенно жаль. Досталось ему по первое число. Его вызвали на совещание руководства и устроили первостатейную выволочку. Он грудью защищал Денисыча, и (уникальный случай!), того не уволили. Но Диме это стоило выговора и нешуточного штрафа. То, что он то, в общем-то, и ни при чем – особой роли не играло. Попал под раздачу, что называется. Не уволили его только потому, что тогда возникла бы напряженка с кадрами. Завсклада он был хороший, и четырех своих замов – Виктора, Игоря, Сергея и Пашу, обычно держал в строгости. Работали они посменно, а Дима – в пятидневку. Виктор на связь не выходил упорно, и, если уволить сразу Диму, то останется только трое вместо пятерых. Виктора же Поротя увольнять не пожелал, на что мы все в тайне надеялись, ограничился заочным выговором. И штрафом.

В общем, Дима вышел из конференц-зала, где традиционно происходили подобные мероприятия, красный, как рак, с глубокими тенями под глазами, но несломленный и с победным блеском во взоре.

Он тут же ушел на эстакаду, курить. Я пошла за ним, узнать, что к чему, со мной потянулась Ингрид, еще несколько человек из нашего отдела. Еще парочка присоединилась по дороге. К тому моменту, когда Дима поднес огонек к зажигалке, его обступило плотное кольцо сочувствующих и любопытных.

Дима обвел взглядом вопрошающие лица, изобразил картинную паузу, во время которой пару раз с чувством затянулся, отрешенно глядя вдаль, и, наконец, изрек:

– Ну, более-менее обошлось!

Тут же посыпались вопросы, как все прошло, и что было, Дима охотно отвечал. Сказал, что Денисыча он отстоял, про штраф промолчал. Но я и сама догадалась.

– Много с тебя снимут-то? – спросила тихонько.

– Пятьдесят процентов, – безразлично ответил он.

– Ничего себе!

Дима пожал плечами и наклонился поближе ко мне. Сказал, едва шевеля губами, чтобы кроме меня никто не понял:

– Ты думаешь, я их на пересортице не отобью, что ли? – и хитро-хитро подмигнул.

– Что он сказал? – Ингрид подалась к нам, чтобы лучше расслышать.

– Да ничего, – отмахнулась я, – выразил наше общее мнение по данному вопросу.

– А-а-а, – протянула она и подозрительно посмотрела на нас, но спрашивать больше не стала.

– Кстати, Снеж, – снова обратился ко мне Дима, – нужно будет подготовить док…

– Дим, все уже почти готово, – ответила я, не дав ему договорить, – не первый год здесь работаю! Может, подзадержусь и доделаю сегодня.

– Не может, а точно, – грустно вздохнул Дима. – Считаемся сегодня в ночь!

– Ничего себе! – подал голос один из работников «холодильника».

– Ну, вот так… – протянул Дима, разводя руками. Обернулся, и увидел у себя за спиной Денисыча. Вид у того был такой несчастный, что у меня просто сердце сжалось.

– Ничего, Денисыч! – Дима положил руку ему на плечо. – Все будет нормально! Прорвемся! – И они направились в сторону своего склада, продолжая о чем-то беседовать.

На следующее утро наша фирма представляла из себя еще больший хаос, чем обычно. Спонтанную инвентаризацию начали поздно и за ночь закончить не успели, а с утра начались отгрузки. При этом товар из «холодильника» тоже отпускали, поэтому в результаты подсчета все время добавлялись изменения. Дима ходил всклокоченный и злой, поехать домой в эту ночь ему так и не удалось, ограничился тем, что покемарил пару часов на составленных стульях. В прошлой инвентаризации он участия не принимал – в силу семейных обстоятельств, и итогом такого подсчета явилось во-первых – халатное пренебрежение Виктором своими обязанностями, а во-вторых – полная белиберда в результатах. Поэтому при повторном пересчете Дима проверял в прямом смысле слова каждую запятую. Это существенно увеличивало потраченное время, а после начала отгрузки еще и многим осложнило жизнь, но Дима был неумолим.

Я относилась к этому философски. Что зря тратить нервы, если все равно ничего не удастся изменить? Тем более что мой собственный отдел доставлял мне не меньше забот. Должность, на которой я работала, (специалист по учету товара) по названию совершенно не отличалась от должностей остальных сотрудников нашего отдела.

Всего нас было восемь человек. Вика, Маша и Оксана занимались выпиской, Асель – постановкой товара на приход. Миша, длинный нескладный молоденький паренек, вечно пребывавший в своем мире, и Тонька, маленькая пампушка-егоза обрабатывали электронные заявки. Я же умела делать все перечисленное, а кроме того, занималась ревизиями, отчетами и прочими более сложными вещами. Ингрид была дана мне в помощь, и по факту являлась моей напарницей, хотя прав и обязанностей у нее все же было поменьше.

На деле же так исторически сложилось, что именно человека, сидевшего за моим столом, начальство считало как бы ответственным представителем всего отдела. То есть с недавних пор – меня. Буквально несколько месяцев назад Ульяна, работавшая там до меня, ушла в декрет и мне сообщили, что отныне я буду ее преемницей. Бывшая Ульянина помощница оставаться со мной не захотела, поэтому на нашей фирме появилась Ингрид. Назначили меня совсем недавно, а проработала я тут до этого достаточно долго, поэтому кое-то все еще страдал и мучился от зависти и терзался вопросом «А почему ее назначили начальником, а не меня?».

К одиннадцати часам утра на холодильном складе остались необсчитанными только пятый и шестой сектора, те самые из-за которых и разгорелся весь сыр-бор. Чувствуя, что крыша уже едет, а день еще только начался, я смылась с рабочего места, налила себе кофе и вышла подышать на эстакаду.

Через несколько минут ко мне присоединилась мрачная Ингрид.

– 

Что такая невеселая? – поинтересовалась я.

– 

Да девчонки переругались в отделе. Кому-то надо сходить в холодильник, отнести свежие документы. А они все решить не могут, кому же идти. Пальцами друг в друга тычут и кричат: «Сегодня не моя очередь»! Как будто их на край света посылают!

Вслед за ее словами открылась дверь, оттуда нервным шагом вылетела Маша Коробицина и быстро направилась к холодильному складу.

– Ну вот, нашли козла отпущения, – едко прокомментировала Ингрид. – Гм… Точнее, козу…

– 

Не понимаю, почему они так не любят туда ходить? – пожала плечами я. – На другие склады их просто посылать опасно, застрянут на тысячу лет, а как речь о холодильнике заходит, так все под стол прячутся…

– 

Да просто на остальных складах потрепаться можно, – выразила Ингрид свое мнение, – посплетничать и глазки построить. А в холодильном работают суровые мужчины, им не до болтовни. Ну, про Диму я не говорю… Они там в своей вечной мерзлоте думают только о том, как бы поскорее товар собрать и при этом не напутать.