Куноичи

— Мадмуазель, все ожидают вас внизу.

Жан осмотрел Тен-Тен с ног до головы, внимательно выискивая любые признаки нервов или стресса. В руках у мужчины была небольшая таблетница, которую он положил на стол. Ну точно волновался, раз принёс успокоительные.

— Я вижу, вам не нужны эти таблетки… я рад. Мадам сегодня была в хорошем настроении?

Тен-Тен взяла таблетницу, открыла. Понюхала крошечные капсулы. В нос ударил резкий запах валерианы — словно кто-то положил рядом с Такахаши старые мокрые тряпки.

— Как думаешь, Жан, — сказала Тен-Тен, игнорируя вопрос, — что произойдёт с моим дорогим другом Котом Нуаром, когда мы встретимся, если я прямо сейчас выпью это?

Она подняла глаза и улыбнулась. Закрыла таблетницу, положила её на стол и легонько оттолкнула от себя кончиками пальцев.

Судя по тому, как Жан побледнел, воображение у него было хорошо развито. Нянь без слов забрал таблетницу и спрятал её в карман.

— К тому же, — продолжала Тен-Тен, подперев голову рукой, — я читала, что злоупотребление таблетками может испортить кожу лица. Так что теперь буду справляться с нервами по-другому.

— …и как же, мадмуазель?

Она посмотрела на мужчину, словно тот спросил нечто очень глупое.

— Азиатские способы, Жан-Клод, как же ещё?! Медитация, чай и растяжка! Как думаешь, может, мне стоит завести блог в инстаграм? И надо бы купить новые штаны для растяжки, чтобы мои ягодицы смотрелись привлекательнее. Они должны быть розовыми. Не ягодицы, конечно, а штаны, потому что розовый…

— Вас ждут внизу.

— Душнила.

Тен-Тен спрыгнула с барного стула и с сожалением посмотрела на чайник. Чай всё ещё был слишком горячим, чтобы пить. Пришлось ограничиться стаканом простой воды.

Вместе с Жаном Тен-Тен спустилась в фойе, докручивая пучок прямо в лифте. Несчастный Гранд-Отель, казалось, доживал свои последние дни под обилием украшений, конфетти и золотых шаров. Однако персонал, немного пришедший в себя, уже не был так напряжён, как раньше.

Хотя, возможно, в бою просто остались самые стойкие.

Одри нашлась рядом с роялем: мадам Буржуа отчитывала индифферентного старичка, сидящего за инструментом. Мужчине, казалось, было абсолютно всё равно на любые восклицания блондинки; он пытался не заснуть, убаюканный её визгливым голосом. Тен-Тен даже усмехнулась от того, насколько забавно выглядела эта сцена. Интересно, этот старик женат на ком-то, кто так же визжит?

— А вот и моя сладкая девочка! — переключилась на Тен-Тен Одри.

Едва женщина отвернулась от старика, как тот приоткрыл один глаз. Убедившись, что мадам полностью увлечена следующей жертвой, мужчина вернулся к роялю. Началась тихая приятная музыка, совсем неподходящая для Большого Торжества.

Одри цепанула Тен-Тен за руку и потянула за собой. Из фойе они перешли в бизнес-зал, так же утопающий в розовом и золотом. Здесь уже стояли столы с закусками, накрытые огромными стеклянными блюдами. Музыки только не было.

Одри тоже обратила внимание на тишину и скривилась.

— Этот старикашка отказался перетащить свой нелепый рояль в этот зал. Жан-Поль! — завопила она. — Немедленно реши проблему с музыкой!

Жан, до того сопровождающий Тен-Тен немой тенью, с беспокойством посмотрел на куноичи. Та в ответ неразличимо кивнула, и нянь вздохнул. Он явно не хотел оставлять Хлою наедине с матерью.

— Жан-Моль?! — требовательно повторила Одри.

Ему не оставалось ничего кроме подчинения. Капризы мадам должны были исполняться сразу и без нареканий. Если что, так сказал Андрэ. Потом он, правда, добавил, что всё это ради его собственного спокойствия.

— Нелепо, совершенно нелепо. Если он будет тормозить и дальше, то я просто его уволю! О, Зои, солнышко, ты прекрасно выглядишь!

Сначала Тен-Тен подумала, что Одри опять забыла имя дочери и обращается к ней; потом поняла: мадам Буржуа "не помнит" только про одного ребёнка.

— Тебе так идёт жёлтый! — заворковала Одри, умилительно прижимая руки к вставной груди. — Просто что-то невероятное, милая, почти как мне!

На взгляд Тен-Тен, жёлтое платье Зои совершенно не шло: девочка из-за цвета ткани и сама словно бы пожелтела. Выглядела она из-за этого немного болезненно и бледно, а не «мило».

Однако одежда и аксессуары Зои совсем не заинтересовали Тен-Тен. Гораздо больше вопросов вызвала Сабрина, пришедшая вместе со второй дочерью Одри. Во-первых, что Ренкомпри забыла в её компании. Во-вторых, почему это рыжая неверная собачка Хлои выглядела так, словно её только что запугали до полусмерти?

На вопросительный взгляд Тен-Тен Сабрина ещё больше съёжилась и совсем отвернулась. Куноичи на это не отреагировала, а вот Зои постаралась незаметно пихнуть рыжую в бок, когда к Такахаши подошёл официант с предложением выпить что-нибудь.

Помня предупреждение Луки Тен-Тен, естественно, отказалась.

— Так, девочки! — Одри хлопнула в ладоши и поправила очки. — Совсем скоро придут важные гости, и ваша мамочка должна блистать сильнее обнажённого платья Рианны. Абсолютно нелепая вещица, чтобы вы знали: ни одного настоящего бриллианта. Сваровски, только Сваровски! Ну что за безвкусица?

Тен-Тен кивнула, хотя понятия не имела, о чём это Одри говорит. Вероятно, про какую-то местную знаменитость, с которой Такахаши ещё не успела познакомиться. Но, ради всего святого, она в этом мире дай бог неделю. Просто дайте ей уже хоть немного времени!

Зои, напротив, поняла посыл матери и даже усмехнулась в ответ. Сабрина ушла в себя и не реагировала ни на что вокруг. При этом рыжая продолжала отслеживать передвижения Зои беспокойными оленьими глазами: так жертва всегда держит в поле зрения хищника, оказавшегося слишком близко. Интересная реакция.

Жан оказался исполнительным, так что скоро в зале зазвучала музыка. Буквально через пять минут после этого стали появляться первые «важные люди» — все как один с камерами. Тен-Тен хотела было сесть где-нибудь у стены, но потом поняла, что в помещении нет ни одного пуфика или скамейки. Интересно только, специально ли Одри всё так запланировала, или же дело в небрежности.

Такахаши попыталась отойти от мадам Буржуа, но потерпела в этом неудачу: Одри, не отвлекаясь от нахваливания себя на камеру, снова по-змеиному быстро схватила Тен-Тен за руку и притянула к себе в неловком объятии. Женщина не смотрела на дочь, полностью сосредоточившись на журналисте, и в итоге чуть не передавила Тен-Тен шею.

У куноичи всё-таки получилось вырваться, расцарапав при этом руку — кольца у Одри оказались острыми то ли из-за камней и их огранки, то ли из-за ужасного дизайна. Вот не зря Тен-Тен не любила всякие украшения, от них одни проблемы и бесконечная морока.