Купание с крокодилами

Крокодил сглотнул, и дрыгающиеся ноги исчезли в его пасти по колено. Сглотнул ещё раз - до щиколоток. Подождал с полминуты, словно наслаждаясь вкусом жертвы напоследок, и заглотил ступни. Затем неторопливо скользнул к середине пруда, исчезая на глубине.

– Тойхо, а ты кем хочешь стать когда вырастешь?

Они с приятелями сидели на берегу, свесив ноги по колено в воду. Фэйд, постоянно что-то вырезавший из кости кремневым ножиком, шутник Лайхи, любивший подплывать к ребятам (а чаще - к девчонкам) под водой и хватать их за что попало (сами понимаете, как к этому относились в пруду, где каждый ежесекундно ждал нападения крокодила), задира Еэйж, который уже два раза бегал к пограничной реке, покричать воинам соседнего племени что он с ними сделает как только получит дубину (враги посмеивались, а воины родного племени грозились надрать крикуну уши чтоб не мешал людям заниматься серьёзным делом), всезнайка Дэхи, который не ограничиваясь знаниями приходившими с жизненной силой постоянно расспрашивал обо всём взрослых и две девчонки - вредная, язвительная Шамю и Застенчивая Елини - она, в отличии от прочих залезла в воду по горло: как и всем остальным ей не разрешали купаться одетой, а чужих взглядов на своё голое тело она отчаянно стеснялась.

– Ну, не знаю... Воином, наверное.

– Каждый день кого- то побеждать?
– Сморщила нос Шамю.

– Ага, а ещё - грабить и насиловать!
– Сделал страшное лицо Еэйж - Папа всех кого побеждал грабил, а тёть, прежде чем скормить крокодилам - насиловал. Мама его победила, изнасиловала и скормила крокодилу. Потом её тоже победили, и скормили крокодилу. А сестру победили, изнасиловали, но не скормили, а забрали в плен...

– А что такое изнасиловать?
– Поинтересовался Лайхи.

– Не знаю...
– Честно признался Ейдж - Знаю только что от этого бывают дети. Но это, наверное прикольно, раз воины это делают. А то могли бы целый день воевать и грабить!

– А мне мама говорила, что лучше сразу крокодилу в пасть, чем изнасилование - Подала голос Елини, прячась в воду чуть ли не по уши.

– И кем ты собираешься стать?

– Не знаю... Наверное шаманкой...

– Ну и дура - Фыркнула Шамю - Быть жрицей прикольнее. Приносить людей в жертву - это самое весёлое!

– У меня сестра хочет стать жрицей - Вспомнил Тойхо - Всё грозится: вырасту - принесу тебя в жертву. И перечисляет всех зверей, которым жрецы жертвы приносят, и как каждый зверь своих жертв ест... Кстати, мою сестру никто не видел?

– Шэйву?
– Уточнила Шамю - Видела, как же... У неё случился облом. Она выросла уже почти до конца, ноги до ушей, сиськи вооот такие... уже собиралась уходить, и тут крокодил её ухватил за попу. Как она визжала... Так что она тебя в жертву уже не принесёт. Зато я - обязательно! Как только стану жрицей именно с тебя начну!

– Да ну тебя! Ты сначала стань ею. А я теперь могу взять Шэйвин браслет, раз он ей больше не нужен.

– Подаришь мне?

– Ага... щас... Я тебе подарю, а ты меня потом в жертву принесёшь?!

– Ну пожааалуйста!

– Не принесёшь?

– Принесу. Но не сразу...
– Шамю посмотрела на Тойхо просительно, и при этом одновременно лукаво - Тебе что, жалко?

– Ну ладно... только потом. Сейчас лень вставать и искать, где она оставила своё барахло.

– А меня сегодня леопард чуть не поймал - Похвастался Дэхи - Мы с Ольшем бегали в лес за манго.

– Что, удалось бежать быстрее леопарда?

– Нет, быстрее Ольша. А манго было действительно вкусное...

Шамю выразительно покрутила пальцем у виска.

– Много хоть успел того манго слопать?

– Я три штуки. А Ольш - целых пять, наверное потому и бегал медленнее. Вообще, лес это тема. Вырасту - стану охотником. Буду тех леопардов из лесу за хвост притаскивать.

– Или они тебя за... что-нибудь!
– Поддела его Шамю - Леопард это не только ценный мех!

– То-то для тебя только вчера нашлась повязка из леопарда, а до того так и бегала с голой задницей - Усмехнулся Фейд.

– Ну, а кто виноват что нас в семье было двадцать штук одних только девчонок? Хорошо что мама - жрица. Вчера троих самых старших принесла в жертву удаву, и повязок стало достаточно на всех.

– Могла бы просто сменять одну-двух девчонок на полшкуры - Со знанием дела заявил Дэхи - Охотникам всегда не хватает приманок для ловли крупного зверя. Из тебя бы отличная приманка получилась бы!

– Лучше мальчишек - Фыркнула Шамю - Мама говорит, что леопарды особенно любят есть ту штуку, которой у девчонок нет.

– Зато вы визжите громче - Сказал Лайхи - Пощекочешь и сразу со всего леса зверьё сбежится...

Словно подтверждая его слова над прудом разнёсся громкий девчачий визг. Вода вспенилась, и над поверхностью показалась пасть крокодила, стискивающая за ногу девчонку лет четырнадцати. Крокодил погрёб к отмели, где уровень воды был всего по щиколотку, шмякнул отчаянно извивающуюся добычу на песок, и начал поглощать.

Сначала левая нога, до того находившаяся в пасти крокодила до середины икры исчезла по колено. Потом челюсти захватили середину бедра, вкусно чавкнули сомкнувшись на ягодице...

Девчонка перестала визжать и съёжилась, обняв руками своё правое колено. Крокодил пошире распахнул пасть, и одним махом заглотил и согнутую в колене правую ногу, и руки по локоть, и туловище по пояс.

По воде, словно электрические разряды, расходилась жизненная сила, впитываясь в тех, кто был в воде, или прикасался к ней. Некоторые ребята подобрались поближе к пирующему крокодилу, где концентрация силы была особо высокой. Это было рискованно - У крокодилов была абсолютная память, и многие из них предпочитали специально охотиться именно на тех, кого запомнили. Да и сразу после трапезы крокодил мог захотеть добавки...

Челюсти сомкнулись на животе, чуть ниже пупка. Крови от зубов, легко пронзавших нежную смуглую кожу не было - в пасти крокодила она перерабатывалась в жизненную силу не успев даже вытечь из раны. С трудом выпростав уже заглощённую руку девчонка ухватилась ею за край верхней челюсти. Крокодил запрокинул голову, и предоставил жертве медленно сползать в пищевод самой - теперь любое её трепыхание только ускоряло движение вниз, в желудок, где уже переваривались ступни ног. На этом этапе уже никто не визжал - истекающая из жертвы жизненная сила многократно усиливала её ощущения от прокусывания и переваривания, при этом превращая невыносимую боль в такое же невыносимое наслаждение - которое, впрочем, так и оставалось болью. Страх достиг предельно возможного уровня, частично затмив даже боль - и при этом так же приносил ей несравненное удовольствие.

Крокодил заглотил жертву до плеч. Глаза девчонки в последний раз широко распахнулись, с мольбой глядя на всех вокруг - С мольбой, безнадёжной, потому что никто в целом мире не мог ей помочь - и прямо так, с широко распахнутыми глазами исчезла в пасти по макушку. Ещё пару секунд её тонкие пальцы удерживались за челюсть, а потом они разжались, и она целиком ухнула внутрь, в ненасытное нутро рептилии.

Крокодил обвёл взглядом поверхность пруда, словно раздумывая: не продолжить ли трапезу ещё кем-то, но раздумал, и лениво перебирая лапами сполз по отмели на глубину.