Купчиха. Часть вторая

– Как, совсем?
– вытаращил на мэра глаза Мельхиор.

– Нет, без верхней, - признался тот, - Но где и по какому поводу она её сняла? Не знаете? Вот и у меня сомнения. Так что изменяет вам ваша женщина, господин маг, точно говорю.

Тому, что нёс сейчас мэр, могло быть много объяснений и одно из них, наиболее правдоподобное, что всё это выдумки досужих кумушек, которые вредный мужик ему сейчас пересказывает. Дела было на гаст, а раздули на три гита. Но всё же Мельхиор уточнил:

– А этот её... любовник... Это он к вам приходил, после чего появился крот?

– Не-ееет, - довольно, как объевшийся сметаны кот, осклабился мэр, - Другой. Ко мне приходил тощий и корявый, некрасивый такой парнишка. А у вашей Виолы вкус. Она выбрала самого из них красавчика ненашенских кровей. Беленький, хорошенький как куколка, все девки наши по нём сохнут. Говорят, он к тому же ещё и граф.

Мэра Мельхиор не любил и не доверял, считая сплетником и лгуном, но тут вдруг мгновенно поверил: у Виолы роман со студентом-графом. Он совершенно не помнил, как выглядели приехавшие на практику парни, он и видел-то их всего пару минут, но но почему-то не усомнился, что среди них есть белокурый граф и вот он-то...

Сплетник снова раскрыл рот, собираясь вылить на голову мага очередную порцию грязи, но Мельхиор уже всё услышал и решил, что с него хватит. Он немедленно едет домой и разузнаёт всё на месте. Если Виола спуталась со студентом... Что именно он сделает, Мельхиор сам себе сказать не мог. То ли пристукнет парня, то ли выгонит экономку, то ли сам в омут головой... Все варианты казались равно возможными и одинаково идиотскими.

Как раз в этот момент они миновали городские ворота. Маг впопыхах попрощался с мэром и устремился к собственному дому. В голове роилась целая туча вопросов, ответы на которые можно было найти только там. До обеда оставался ещё целый час и маг предполагал, что за это время успеет узнать правду.

У калитки он встретит студента, которого сразу узнал по описанию мэра: тощий корявый, некрасивый. А ещё аристократичный и на редкость уверенный в себе. Парень магией подстригал кусты живой изгороди. Выглядел он при этом не как садовник, а как знатный господин, которому вздумалось поиграть в садовника.

Он окинул Мельхиора оценивающим взором и, как видно, сразу определился, приветствовав его такой фразой:

– Добрый день. Я Сильван. А вы, как я понимаю, хозяин дома, который мы так нагло оккупировали. Мельхиор. Я прав?

– День добрый, - ответил маг, слезая с Красотки, - Вы определили абсолютно точно. Я Мельхиор и это мой дом.

– А я изгородь подстригаю, - дружелюбно улыбнулся аристократ и тут же его некрасивое лицо стало чрезвычайно привлекательным, - Меня Гина попросила, вот я и стараюсь ей угодить.

Гина? Мельхиор даже головой затряс. Какая Гина, когда Виола? Через минуту, в течение которой они с Сильваном молча пялились друг на друга, до него дошло: Гина - это Регина. Так её звала Виола, а он сам придерживался более официального обращения, поэтому сразу не сообразил. Когда наконец опомнился, то задал любезному Сильвану вопрос:

– Не скажете, где ваш руководитель практики?

– В полях, - небрежно махнул рукой студент, - Должен скоро вернуться: он никогда не пропускает обед.

– А моя экономка?
– продолжил расспросы Мельхиор.

– Была в саду, - охотно и без смущения ответил Сильван, - Она там варенье варит. Не хочет в доме чадить. Мы с Ули сделали ей специальную печку в дальнем углу. Ули ей помогает, а я вот...

Он развёл руками, как бы показывая объём своей работы.

– Ули?
– с вопросительной интонацией произнёс Мельхиор.

Сработало. Сильван тут же выложил инормацию.

– Наш студент Ульрих Эгон из Гремона. Граф, между прочим. Мы с ним сегодня отрабатывали приём больных, только они как-то быстро закончились.

На память Мельхиор никогда не жаловался. Маг с плохой памятью - самоубийца. Так что он моментально вспомнил, как Марсилий спрашивал Виолу про какого-то барона Давенеи и графа Эгона. Выходит, она знала его раньше, задолго до того, как появилась в доме городского мага. Что тогда между ними произошло, неизвестно, но графёныш мог в неё влюбиться. Кто бы устоял? А теперь и она в него... Если сравнивать их с юным графом между собой, то, даже не глядя на лицо, можно сказать: графиней быть лучше, чем женой какого-то полунищего мага. А если тот ещё и красавчик... Насчёт своей внешности Мельхиор иллюзий не питал. Он не зря поверил мэру. Тот, конечно, врал по мелочам, но был прав в главном: у его Виолы другой мужчина.

Мельхиор сжал зубы так, что они чуть не раскрошились, и улыбнулся Сильвану. Видно, улыбка вышла не очень, потому что парень вдруг побледнел и приятное выражение стекло с его лица как вода.

Напугал, - подумал Мельхиор, - А ведь я ему не желаю ничего плохого. Пугаться стоит этому Ульриху. Я его в бараний рог скручу, поганца. Вызову на дуэль и убью. Нечего чужих экономок обольщать!

Но это был только внешний слой мыслей. Что-то в глубине подсказывало, что он не имеет никаких прав на Виолу. Она сама решает с кем ей быть. К тому же у них контракт. Они не могут домогаться друг друга, это все условия. А про то, что она не имеет права ответить на чужие ухаживания, там ничего не написано.

Маг коротко кивнул студенту и прошёл мимо него в дом. Прежде чем бежать к Виоле и предъявлять претензии Ульриху Эгону, он должен увидеть всё своими глазами, а это лучше всего сделать из окошка на лестнице. Оттуда хорошо виден сад, практически полностью.

Взбежав на площадку второго этажа, Мельхиор прильнул к окошечку и ничего не увидел. Нет, сад оставался на месте. Всё росло в привычном порядке. Про варенье Сильван не соврал. Действительно, в дальнем углу недалеко от задней стенки конюшни практически на земле стоял большой медный таз, над ним курился то ли пар, то ли дым. Но ни Виолы, ни кого другого рядом не было. Никто не следил за процессом, хотя следовало. Присмотревшись, маг понял: варенье подгорало. То, что над ним клубилось, являлось дымом, пока ещё беловатым, но скоро всё сгорит и повалит чёрный, как при пожаре.

Как бы ни была Виола увлечена любовью, она никогда не оставила бы варенье без присмотра. Что-то стряслось.

Мельхиор мухой слетел вниз, ударом ноги отворил дверь в сад и через секунду уже столкнул таз с огненных камней. Затем внимательно осмотрелся. Ничего и никого. Он сунулся в конюшню: любовники могли находиться там. Но в конюшне тоже было пусто: Красотка так и осталась у ворот. Он поднялся в комнату Жерома, но она оказалась заперта. Вышел из конюшни и снова подбежал к устроенному студентами очагу. Она была здесь и исчезла. Как? Куда?

Из-за дома Сильван выводил его лошадь. Видно, пожалел бедняжку и решил, что в конюшне ей будет лучше, чем у коновязи. Мельхиор крикнул ему:

– Не знаете, куда мог подеваться ваш приятель вместе с моей экономкой?

Сильван вытаращил на него глаза.

– Они же тут были. Варенье... Варенье варили. Может, в дом пошли.

Но из дома к ним уже бежала Регина.

– Господин Мельхиор, господин Мельхиор! Как хорошо, что вы приехали! А где госпожа Виола?

– Разве она не с тобой?
– замирая от ужаса спросил маг, - Я думал, вы вместе готовите обед.