Купчиха. Трилогия

Ульрих ужаснулся:

— Это же… Оно же запрещённое! Откуда у тебя рецепт?

— Оттуда, — коротко и веско ответил Мельхиор, — Да, ты прав, зелье запрещённое, поэтому не удивляйся, что я не хочу выдавать тебе источник. Но мы тут не в бирюльки играем, а спасаем свои жизни, в таких обстоятельствах как-то забываешь, что запрещено, а что нет. Думаешь: что мне может помочь, а что — помешать? Так что зелье во всех отношениях нам подходит: и состав не экзотический, и действие нужное. Я его, конечно, никогда не варил, но пропись есть, должно получиться.

— А ты не боишься, что, когда эти мерзавцы попадут в руки солдат герцога, то его маги быстро сообразят, в чём дело?

Мельхиор развёл руками.

— Что ты хочешь? Доля риска всегда есть, но тут она минимальная. В общем и целом, пусть соображают: точных данных у них всё равно никаких. Кто варил, как и когда поил, зачем это сделал и так далее… Эти гаврики всё равно ничего не смогут вспомнить… К тому же… Какие у герцога маги? Местные? Так у них сила есть, а квалификация на нуле. А из Элидианы гремонцы в основном получают боевиков, в лучшем случае целителей. Вести следствие они не обучены. До долины не доберутся, нас искать им тем более будет затруднительно Или я не прав?

— Прав, — согласился Ули, — делай как знаешь. Меня огорчает только, что Хельмут не получит по заслугам.

— А меня другое беспокоит, — встрял Стефан, — Тот парень, который их сюда провёл, узнал о долине не вчера и не декаду назад, а давным-давно. Боязно его отпускать, вдруг наведёт солдат герцога?

Все задумались. Это они упустили из виду, а вопрос оказался важным, как бы не жизни и смерти. Подставлять Стефана и бедняжку Эльзу никому не хотелось. Затем Тео поинтересовался:

— Который из них знаток? Просто ткни пальцем, Стеф.

Корявый коричневый палец упёрся в того самого умника, которого Теодор наблюдал на кухне. Он ещё тогда подумал про него, что парень попал под дурное руководство. Убить, чтобы не выдал? Как-то жалко его.

— А можно его одного у вас оставить? — вдруг спросила Виола, — Пусть свои грехи отрабатывает: по хозяйству помогает. У Мельхиора были какие-то такие амулеты, которые не пустят его отойти от дома дальше, чем на определённое расстояние.

— Ага, собачьи, — подтвердил маг, — горожане для своих псов покупают, чтобы те не терялись. На человека их пока никто надеть не догадался, но в принципе почему нет? Должны работать точно так же. Только силы придётся прибавить: человек тяжелее собаки.

Стефан только глазами хлопал: ни о чём подобном в Гремоне не слыхивали. Но помощник по хозяйству не помешает, ему самому уже стало трудновато со всем управляться. А именно этот бандит показался ему самым приличным: никого не бил, сразу ушёл на кухню, но и там ничего не сломал и не испортил, не разорил хозяйство, а брал продукты по уму. Так что пусть его остаётся под контролем амулета.

Когда всё вчерне было обговорено, занялись подготовкой к побегу. Выходить решили на рассвете, летние дни длинные, можно успеть уйти далеко. Лошадей у них имелось достаточно для четверых, но вот куда девать пленников? Стефан предложил нагрузить ими мулов. У него есть пять красавчиков, Трули в их числе. Теодор должен был оценить, какой он умница. Тео многозначительно испустил свой знаменитый "эх!". Стефан обрадовался поддержке и объяснил свою задумку.

С лошадью такой трюк бы не прошёл, а мул всегда найдёт дорогу домой, поэтому его всегда можно отпустить, только сказать при этом: "Домой!" Так что, забрав под бесчувственные тела даже всех мулов, они не обездолят Стефана. Ведь как только в очередном животном минует надобность, его отправят домой и могут быть уверены: он не заблудится. Лошади тоже не дуры и могут найти путь домой, но уж больно они приметны. Люди могут начать их ловить. Мулы же настолько сообразительны, что от чужаков станут прятаться по кустам и никогда не дадут себя поймать. А кроме того, лошадей как раз у Стефана и нет, кроме тех, на которых приехали сюда Ульрих с компанией.

Такой финал речи, восхваляющей достоинства мулов, всех развеселил. Осталось одно опасение: в шайке, которую привёл Хельмут, было семь человек, а мулов только пять. Вряд ли бедной скотинке под силу везти сразу двух здоровых мужиков: мелких среди бандитов не наблюдалось.

Виола напомнила, что одного красавчика они оставляют в долине. Если мужчины возьмут к себе её с Эди, то освободится одна лошадь. А когда последнего мерзавца сгрузят, то она сможет сесть в седло и забрать к себе сына. У Ули и у Мельхиора засверкали глаза от такого заманчивого предложения.

Оставалось сварить зелье и подготовить необходимые амулеты. Мельхиор покопался в огороде, пробежался по выгону и перебрал все Эльзины запасы трав, после чего удовлетворённо выдохнул и поставил на огонь самый маленький из найденных в хозяйстве котелок. Налил воды, кинул несколько листиков, а сам сел за стол и взялся за ступку. Заодно попросил Стефана дать ему бумагу и чем писать.

— Зачем это? — поинтересовался крутившийся рядом Ульрих.

Он он внимательно изучал всё, что делал Мельхиор, надеясь, что сможет повторить при случае.

— Моё маленькое изобретение, — сознался маг, — отсрочка называется. Представляешь, мы сбрасываем одного из наших пленников среди леса, я снимаю "покрывало сна"… Он же вскочит и мы неприятностей не оберёмся! А если дополнить наши действия этим маленьким заклинанием, то проснётся он через час, когда мы будем уже далеко.

— Я слышал о таком заклинании, его зельевары применяют, — удивился Ульрих, — почему ты говоришь, что это твоё изобретение?

Мельхиор усмехнулся и гордо посмотрел на младшего коллегу.

— Я изобрёл не заклинание, а амулет. Материальный носитель, который упрощает дело во много раз. Никаких дурацких выдумок, сложных формул, невыполнимых условий. Просто положить бумажку на тело. При соприкосновении с кожей процесс запустится: через час заклинание улетучится и человек проснётся.

— То, что надо! — захлопала в ладоши слушавшая их Виола.

Она одна в этой компании не страдала от излишнего человеколюбия и с удовольствием бы избавилась от Хельмута и его сподвижников окончательно и бесповоротно, но не своими руками. Убивать беззащитных — это не для неё. Вот если бы они все в одночасье заболели и умерли… Яду им, что ли, подлить… Но озвучивать подобные мысли, да ещё при сыне, считала непедагогичным. Пусть всё идёт как идёт. Авось, хитрый план прокатит и ничего худого не случится.

Эдмон, сидя на коленях у матери, тоже с интересом вглядывался в то, что делал Мельхиор. Он мало что понимал, но ему просто нравилось наблюдать за работой мага. Вот он вырастет и тоже так сможет!

Вечер наступил задолго до того, как зелье было готово. Уснувшего Эдмона Виола отнесла в кровать, а сама вернулась: надо было собрать еду для путешествия. Пришлось обобрать Стефана и его милейшую супругу, мало не ополовинив их запас круп, колбас и солений, но Вилька утешала себя тем, что не поскупилась, вместо припасов положила на полку в кладовке целый кошель с монетами. На оставленное золото они купят себе всё, что пожелают. А вот бродить в горах без еды глупо и опасно.