Купчиха. Трилогия
Шрифт:
Ули не думал о возможной погоне. У него была одна задача: выбраться как можно скорее из города. Больше всего он боялся, что их не пропустят стражники. На въезде в город обычно толпились путники и телеги, но сейчас их практически не было, некем и нечем было загородиться от стражи. Но раз охранные плетения на воротах отключены, можно попробовать пройти под прикрытием отвода глаз. Накинуть на всех одно общее заклинание, вести лошадей в поводу, идти медленно, чтобы не создавать лишнего шума, и их не заметят.
Конечно, амулеты удобнее и на них не надо тратить силу, но он и так способен использовать это действенное заклинание. Десять-то минут он его удержит и не
Поначалу казалось, что богиня удачи от них отвернулась. Несмотря на то, что ворота были распахнуты настежь, стражники расположились посередине улицы, прикрывая прямой путь. И пеший путник не смог бы пройти, никого не задев, что уж говорить о лошадях?
Но тут произошло то, о чём предупреждала рыжая ведьма: пришла смена караула. Приведший новых стражников офицер увидел, как вольготно расселись охранники, поднял их, выстроил вдоль стены и принялся распекать. Ворота на несколько минут остались без присмотра.
Ули не замешкался ни на минуту: накинул на них с Тео и лошадей общий отвод глаз и они торопливо покинули город, даже не покидая сёдел, чтобы миновать кордон стражи. Оба внимательно вглядывались в окрестные кусты и камни. Где-то тут впереди должен был ждать их Мельхиор.
Виола с Мельхиором довольно быстро добрались до пансиона, в котором маг нашёл себе убежище на ночь. Переговорил с хозяйкой, усадил Вильку с сыном завтракать, а сам побежал по делам, обещав скоро вернуться.
Мешкать и задерживаться в Эгоне не входило в его намерения.
Эди всю дорогу ехал у мужчины на плече и чувствовал себя равным королям, а когда его ссадили на землю, то оказалось, что приятная тётенька счастлива его видеть и накормить вкуснющими булочками с маслом, яичницей, которую Эди бескорыстно любил, и сладким чаем с молоком. Мама присоединилась к нему за трапезой, а симпатичная хозяйка, приготовившая всё это великолепие, села напротив и стала охать и ахать, восхищаясь Эдмоном. И миленький-то он, и хорошенький, и так похож на маму. Ещё больше умилил тётеньку его аппетит, можно подумать, она никогда не видела детей, которые хорошо кушают.
Виола поощряла все эти сопли-слюни единственно ради того, чтобы не пришлось самой поддерживать разговор и отвечать на вопросы. Ей не хотелось ни врать при Эдмоне, и говорить женщине правду. К счастью, всё рано или поздно заканчивается. Пришёл её муж, расплатился с хозяйкой, забрал приготовленную для них корзину с едой и велел идти во двор: лошадь ждёт.
Пока женщины и дети питались, Мельхиор собрал свои вещи и сходил к соседям, у которых стоял в стойле его конь. У самой хозяйки пансиона конюшни не было, но она нашла выход из положение, пристроив животное у жившего напротив шорника. Забрав своего четвероногого приятеля, маг поспешил назад. Чиркнул записку Теодору и отправил её магпочтой, надеясь, что тот пока находится на свободе. Об Ульрихе решил не заботиться. В конце концов здесь его графство и он их втравил в эту неприятную историю. Пусть теперь сам выкручивается.
Всем пришлось сесть на одного коня, чему бедная скотина не обрадовалась, а когда хозяйка пансиона подала Виоле дополнительно здоровую корзину с продуктами, и вовсе загрустила. Но делать было нечего. Хорошо ещё, что выезд из города находился совсем близко.
На воротах Мельхиор сунул стражнику бумагу, которую ему выдали по приказу герцога, после чего его выпустили без дальнейших разговоров. Отъехав немного, он выбрал место таким образом, чтобы самому видеть ворота, а его бы от них нельзя было заметить. Там спешился, помог сойти Виоле, снял Эди и предложил им посидеть, отдохнуть.
Если он, Мельхиор, всё правильно сделал, скоро сюда подъедет Теодор.Этим заявлением он очень обрадовал маленького Эди. Он обожал своего дедушку и волновался, куда тот подевался. Правда, долго думать об одном и том же ему было трудно и уже через пять минут мальчишка заскучал. Ему хотелось бегать, прыгать, шуметь, а его заставляли сидеть смирно. Это было очень трудно, он начал капризничать, хныкать и терзать свою обожаемую мамочку по методу "хочу — не хочу". Виола поначалу кротко терпела, но невооружённым глазом было видно: нервы у неё на пределе.
Поэтому Мельхиор отозвал Эдмона в сторонку и начал учить простейшим магическим приёмам. Даже не заклинаниям, а так: зажечь огонёк, затем его потушить. Создать световой шарик и заставить его летать над головой, занимая то одно, то другое положение. Так как для этого не нужны были сложные действия, только сосредоточение, воображение и желание, то у Эди уже через несколько минут стало всё получаться. Особенно после того, как он вспомнил про концентрацию внимания, которой Мельхиор обучал его в потаённой долине. Виола с нежностью любовалась как её мужчины, большой и маленький, отлично находят общий язык. Ну а как иначе, маги всё-таки!
А маг не только занимался с мальчиком, но с помощью амулета следил за дорогой. Он не думал, что Тео сможет воспользоваться чем-то вроде отвода глаз и ждал его без прикрывающего заклинания, но вот погоня, если герцог передумал, могла быть и магической. Чтобы не тратить силы даром, а выставить щиты только в случае настоящей опасности, он и приглядывал за городскими воротами.
Эди как раз впервые сумел создать световой шарик размером с собственный кулачок и удержать его больше минуты строго над головой, когда Мельхиор вдруг поднялся на ноги.
— Кажется, к нам гости, — сказал он негромко, — твой отец, а с ним и наше нещечко. Едут верхом, но под пологом незаметного. Вставай, радость моя. Как только они подъедут, нам надо будет убраться отсюда как можно скорее.
Эди хотел спросить, что такое нещечко и какое оно к ним имеет отношение, но не успел, потому что Виола вскочила и стала лихорадочно запихивать в сумку Мельхиора всё, что попалось ей под руку. Мальчик понял, что им снова придётся убегать, и сначала притих, а затем выглянул из-за кустов, за которыми они устроились, и никого не увидел. Дорога была пуста.
— Папа, — удивлённо воскликнул он, — про каких гостей ты сказал? Там никого нет!
— Там едут твой дедушка и дядя Ульрих, — пояснил маг, — но они скрыты от нас иллюзией. Их можно увидеть только магическим зрением.
— Я маг, — гордо ответил малыш, — значит, у меня должно быть магическое зрение. Почему я ничего не вижу?
Мельхиор рассмеялся.
— Потому что пока не умеешь им пользоваться. Это не так просто, посложнее, чем зажигать огоньки. Но ничего, научишься. Ты способный.
Несколько томительных минут прошло в ожидании, наконец ветки кустов качнулись и как будто туман разорвался перед зрителями: на крохотной полянке появились Теодор и Ульрих верхом на унылых одрах.
— Получше лошадей не нашлось? — спросил Мельхиор вместо привествия.
— Скажи спасибо, хоть таких достали, — ответил Тео и добавил, — Едем. Где-то тут в садах пасётся моя кобыла и конь нашего графёнка.
Ули надулся, услышав, что его называют графёнком, но никто не обратил на это внимания. Все торопились убраться подальше от опасного города. Виола снова села на одну лошадь с мужем, а Эди устроился на руках у дедушки, по которому успел соскучиться. Все очень надеялись, что оставленные в садах кони не пропали. Существовала вероятность того, что придётся удирать, а делать это верхом на одрах — подвергать себя опасности.