Купчино, трилогия

"Пора", - решил Зяма и рванул - что было сил - к круглому вентиляционному ходу в правой стене.

Рванул и краешком глаза - на бегу - заметил, как один из желтоглазых монстров прыгнул вперёд и сделал резкое движение когтистой лапой. Брызнула чья-то красно-бурая кровь. Раздался отчаянный вопль, полный нестерпимой боли и чувства полной и окончательной безысходности...

Где в этот момент находился второй зубастый монстр?

К сожалению, он выпал из поля зрения. Впрочем, это уже не имело никакого значения.

Зяма, засунув голову и плечи в вентиляционный ход, пополз. Вернее, попытался это сделать.

"Чёрт, кажется, застрял", - пронеслось в голове.
– "Даже и полтора метра не преодолел. Жаль...".

Пришла-навалилась острая и жгучая боль.

– Это мне только что откусили ноги, - прошептал Зяма.

Прошептал и умер...

Не спалось ей этой ночью: сон приходил и уходил, сменяясь вязкой дрёмой, вновь возвращался, снова покидал...

Да и снилось - в коротких обрывочных снах - чёрт знает, что: маленькие чёрные собачки и какие-то огромные полуголые мужики - с тёмно-тёмно-красной кожей, ярко-жёлтыми глазами, острыми зубами и длинными лапами-руками, оснащёнными кривыми чёрными когтями. А ещё навязчиво мелькали - перед внутренним взором - огромные лужи красно-бурой крови, в которых лежали-валялись ошмётки чьих-то растерзанных тел.

– Не к добру это, - тревожно ворочаясь с боку на бок, сварливо ворчала Матрёна Ивановна.
– Ох, не к добру. Быть беде.... А Дмитрий Силыч-то как храпит в соседней комнате. На все лады, сокол ясный, заливается...

В какой-то момент она поняла, что больше уже не уснуть. А осознав это, слезла со старенького продавленного дивана, наспех, не включая света, оделась, покинула квартиру, вышла на улицу и устроилась на любимой скамейке, врытой в землю возле подъезда.

Вскоре вокруг начало явственно сереть.

– Наступает "час волка", - тихонько пробормотала Матрёна Ивановна, которая, не смотря на безобидный внешний вид (мол, тихая и мирная бабушка "Божий одуванчик"), прожила очень беспокойную, сложную и насыщенную жизнь.
– Час - между умирающей ночью и нарождающимся рассветом. Очень непонятное, загадочное и неверное время, когда много чего происходит. Например, среди серьёзных диверсантов принято - начинать все особо важные и знаковые операции именно в "час волка". Так, уж, издавна повелось. Не нами придумано, не нам и отменять...

Из-за угла "свечки" - со стороны "Колизея" - показались две тёмные высоченные фигуры, которые, сгибаясь под тяжестью, волокли куда-то большие тёмные мешки.

"Мешки связаны попарно и переброшены через плечи", - непроизвольно отметила наблюдательная Матрёна Ивановна.
– "Два облома умножаем на два - получаем четыре плеча. Ещё раз - на два. Следовательно, имеем восемь плотно набитых мешков...".

Глава вторая

Купчинские реалии

На улицу - по привычке, укоренившейся за последние два года, - он вышел ровно в девять утра.

Что это за привычка такая и откуда она взялась?

Чисто профессиональная: восемь ноль-ноль - подъём с завтраком, восемь тридцать - связь-планёрка с Большой землёй, девять ноль-ноль - начало процесса снятия показаний с датчиков и измерительных приборов. Впрочем, к этой теме мы вернёмся чуть позже...

Итак, в девять ноль-ноль Сергей Яковлев вышел на улицу и, оглядевшись по сторонам, мысленно подытожил: - "Обалденная погодка нынче образовалась - безо всяких-всяческих последствий и напоминаний о вчерашней нежданной метели: яркое голубое небо над головой, полное безветрие, беззаботные купчинские птички ласково щебечут в разноцветной осенней листве. Молодцы, птахи. И дальше - щебечите, не возражаю.... Да и температура окружающего воздуха соответствующая, в том смысле, что достаточно мягкая: на уровне плюс десяти-двенадцати градусов. Милая осенняя лепота и классическое русское "бабье лето" в одном флаконе, короче говоря.... Так-с, а что делать дальше? В такую-то, учитывая сущность субботнюю, рань раннюю?".

Вообще-то, он планировал посетить - с визитом вежливости - Сан Саныча, своего (в юности), тренера по дзюдо: поболтать о том и о сём, да и совета - чисто на Будущее - спросить. Мол, лишним не будет. Но.... Не в такое же раннее время. Тем более - субботнее...

– Зачем же - без должного и экстренного повода - будить хороших и семейных людей?
– пробормотал Сергей.
– Возможно, что у Саныча уже и внуки с внучками имеются. Когда я уходил в армию, его дочке уже девять лет исполнилось. Так что, как говорится, вероятность "дедушкиной должности" имеет место быть.... Ага, ветерок подул. Восточный. Следовательно, с Ладоги дует. Сейчас на Кариджской косе, наверняка, крупный окунь отлично клюёт. Надо будет - при первой же возможности - на рыбалку выбраться, пока затяжные осенние дожди не зарядили. Типа - Душу отвести.... А сейчас стоит, пожалуй, пивка выпить. Соскучился я что-то по купчинскому пиву.... Ох, ты, совсем запамятовал. В Питере же нынче начинают торговать алкогольными напитками только с одиннадцати утра. Совершенно дурацкое, на мой частный взгляд, правило. Так и отдаёт - за версту - дешёвым лицемерием. Перестарались местные господа депутатики. Однозначно - перестарались. Других забот-хлопот у них, зажравшихся и упакованных, видите ли, нет.... Ничего, попробуем обойти этот пуританский запрет. Попытка, как известно, не пытка. А дельный запасной вариант - у опытного человека - завсегда отыщется...

Он бодро зашагал - наискосок - в сторону Бухарестской улицы: там, на краю большого сквера, издавна (ещё со времён приснопамятной "горбачёвской" Перестройки), работал-функционировал чудо-ларёк, торговавший пивом-вином-водкой и традиционно плевавший на все запреты и ограничения.

"Ага, торгует, родимый", - приближаясь к намеченному объекту, обрадовался Сергей.
– "Молодой человек отходит от ларька: бледный, помятый, с приличными "мешками" под бегающими глазками. С крепкого бодуна, надо думать.... Только почему-то без полиэтиленового пакета. Ну, может, по карманам банки-бутылки распихал. Бывает.... А на козырьке павильона красуется прямоугольная вывеска, мол: - "Автозапчасти, шины и моторное масло". Конспираторы, однако...".

– Пивка бы мне, - приветливо улыбнулся худосочному ларёчнику-азербайджанцу Сергей.
– "Жигулёвского", к примеру. Производства комбината имени легендарного атамана Степана Разина.

– Чаво?
– удивился доходяга.

– Пивка бы мне, любезный.

– Издеваешься, мужик? Мы пивом не торгуем.

– А чем же тогда торгуете?
– выжидательно прищурился Сергей.

– Чем надо, тем и торгуем. Например, запчастями для подержанных автомобилей, - совершенно по-хамски ухмыльнулся азербайджанец, но встретившись взглядом с глазами нестандартного покупателя, тут же резко сбавил обороты: - Нет у нас пива, земеля. Извини, не держим.... Ты не местный, что ли?

– Местный. Только отсутствовал долго. Почти двенадцать лет.

– Ого. Солидно, земеля. С возвращеницем тебя.

– Спасибо, конечно.

– Всегда - пожалуйста. Рад помочь хорошему человеку.

– И чем же это я - так хорош?
– заинтересовался Сергей.

– Глаза у тебя очень...э-э-э, серьёзные, - пояснил ларёчник.
– По крайней мере, один из них.... А пивком ты у "Ленты", что на углу с улицей Димитрова выстроили, можешь затариться. В том смысле, что в самом магазине им торгуют только с одиннадцати, но там сбоку маленькая кафешка имеется. Зайди, поулыбайся девчонкам: глядишь, и продадут.

– Спасибо за совет.

– Не за что, уважаемый. Заходи ещё...

Сергей двинулся по достаточно широкой гравийной дорожке, проходящей через сквер, в сторону "Ленты" и вскоре повстречался со знакомыми старушками.

– О, Серенький вышел на утренний променад, - обрадовалась Матрёна Ивановна.
– Удачного тебе утра, добрый молодец.

– И крепкого здоровья, - дополнила Ульяна Макаровна.
– А ещё и жены понимающей да ладной.

– Здравствуйте, бабушки, здравствуйте, - улыбнулся в ответ Сергей.
– Долгих вам лет жизни и внуков-внучек заботливых.... Куда это вы - с утра пораньше?