Купчино.Трилогия

"Матёрая немецкая овчарка", - доставая из-за пояса пистолет и снимая его с предохранителя, опознал собаку Гришка.
– "Отсекает барышне путь к отступлению. Похоже, что дело принимает серьёзный оборот...".

Опять заскрипело - тревожно и глумливо.

– Привет, бикса расписная!
– известил хриплый басок, в котором - с лёгкостью - угадывались похотливо-сальные нотки.
– Ножки у тебя - закачаешься. Не обманул Интернет...

– Значит, их несколько. Плюсом обученная здоровенная собака, - доставая из кармана бельгийский нож, пробормотал Григорий.
– Всё в стиле гражданина Пегого.

– Смотрите-ка, ребятки, а сумасбродная клиентка раздумала отдаваться. Более того, собирается оказать нам вооружённое сопротивление, - удивился фальцет.

– Кастет у неё, газовый баллончик. Дура набитая. Счастья своего не понимает.... Петенька, мальчик мой, пальни в капризную девицу - от греха подальше - усыпляющим зарядом...

Гришка, торопливо перекрестившись стволом пистолета, рванулся вперёд.

Собственно, он был неверующим, просто традиция такая существовала в диверсионном отряде ГРУ, где ему - в своё время - посчастливилось прослужить три с половиной года. Мол, прежде чем идти на решительный штурм объекта - перекрестись...

Выстрел, жалобный собачий визг.

– В сторону, Матильда!
– прокричал Антонов.
– Ложись!

Выстрел, второй. Патроны закончились.

Овчарка и два молодых широкоплечих облома вышли из игры. Рядом с неподвижным телом одного из здоровяков лежало короткоствольное ружьё - из таких, усыпляя диких животных, стреляют зоологи и прочие учёные мужи, изучающие братьев наших меньших. А в руках субтильного типа с густой шевелюрой обнаружился массивный чёрный пистолет.

"Визуально - израильский "Глок". А с предохранителя, дурик богемный, снять-то не успел", - мгновенно пронеслась в голове насмешливая мысль.
– "И уже, гадом буду, не успеет...".

Вытянув руку с бельгийским ножом, Гришка несколько раз нажал на пусковую кнопку.

– Вжик! Вжик! Вжик!
– послушно пропели лезвия-гвозди.

– А-а-а!
– падая на землю и пряча лицо в ладонях, завопил самозваный Семён Семёнович.
– А-а-а!

"Глок", естественно, при этом отлетел далеко в сторону.

"Бельгийский нож, ясный болгарский перец, хорошая штука", - подумалось.
– "Но, к сожалению, не без недостатков. Его короткие лезвия, в частности, практически никогда не убивают. Даже если попадают неприятелю прямо в наглый глаз...".

Волосатый тип, отчаянно катаясь по внутреннему дворику, продолжал орать благим матом.

Антонов, распихав браунинг и бельгийский ножик по разным карманам, подошёл ближе, нагнулся, подобрал "Глок", снял его с предохранителя и, небрежно прицелившись, два раза выстрелил в так называемого Семёна Семёновича.

Волосатик, неуклюже подтянув колени к груди, замер.

– И зачем надо было его убивать?
– невозмутимо поинтересовался девичий голосок, в котором не ощущалось даже тени испуга.

– Затем, - нагибаясь над мёртвым телом, ёмко ответил Гришка.
– Привычка у меня такая.... Ага, как и предполагалось - парик. Вот, господин Пегий, и свиделись.

Сзади послышался бодрый перестук.

Он обернулся и расстроено поморщился - кроме трупов во внутреннем дворике никого уже не было. Только в самом конце арочного коридора смутно угадывался силуэт бегущей девушки...

Глава вторая

Поздний вечер, ранняя ночь

– Халтура, - выслушав рассказ о ликвидации банды Пегого, подвёл жирную черту Шеф.
– Причём, гнилая, пошлая и непростительная.

– Почему?
– опешил Гришка.

– Ты, охламон неумелый, небось, рассчитывал на красивый и разлапистый орденок?

– Зачем мне - орден? У меня их и без того в достатке. Собственные, боевые, заслуженные, легальные. Даже парочка иностранных имеется. А, вот, денежная премия, честное слово, не помешала бы. Типа - за качественно выполненную работу...

– За качественно выполненную?

– Ага.

– Наглец ты, Антонов, каких Белый свет не видывал, - неодобрительно вздохнул Шеф.
– Косяков напорол, а после этого ещё и на деньги рассчитываешь. Права, всё-таки, Мариночка, раздолбай ты законченный, мечтательный и романтически-настроенный.

– Каких ещё косяков?

– Классических и косячных. Излагаю по порядку....Во-первых, унюхав Пегого, мне не позвонил. Ходить на такие скользкие дела в одиночку - мальчишество голоштанное. Во-вторых, дал уйти этой странной Матильде. В-третьих, не вошёл внутрь помещения и, соответственно, не осмотрел его.... Почему, кстати?

– На трофейном "Глоке" не было глушителя, - принялся неуклюже оправдываться Григорий.
– Следовательно, выстрелы могли услышать, а после этого вызвать полицию. Поэтому я, в полном соответствии с типовыми инструкциями, наскоро обыскал тела покойных и благоразумно ретировался. А, в чём дело-то? Инструкции не нарушены...

– Не нарушены, - хмурым голосом подтвердил Шеф.
– Только в банде Пегого, по сведеньям московского Дозора, числилось четыре участника-фигуранта.

– Ну, и что из того? Четвёртый, скорее всего, приболел и не смог приехать в Питер. Дело насквозь житейское и объяснимое.

– Не "четвёртый", а "четвёртая". Речь идёт о постоянной подружке господина Пегого, которая по московскому досье проходит под знаковой кличкой - "Вампирша". Она участвовала во всех "акциях" банды, а также являлась режиссером и оператором всех порнофильмов, заснятых этими скотами. Более того, именно Вампирша, будучи дипломированным и опытным хирургом, лично извлекала у жертв органы и помещала их в специальные морозильные контейнеры.... Понимаешь, Антонов? Вампирша, сто процентов из ста, была внутри долгостроя. А ты, красавчик лысый, её бездарно упустил.

– Виноват, - смущённо глядя в пол, покаялся Гришка.
– Осознал и проникся. Постараюсь исправить сложившуюся ситуацию. В том плане, что подниму на ноги всех опытных агентов. Она не могла далеко уйти. Обложим голубушку "красными флажками", из кожи вылезем, но - отловим...

– Охотничек выискался, - презрительно ухмыльнулся Шеф.
– Думаю, что всё будет наоборот. Это Вампирша будет охотиться. Причём, и на тебя, ухаря лысого, и на юную Матильду.

– Вы хотите сказать, что эта отмороженная тётка объявит вендетту? То есть, будет мстить за смерть гражданского мужа и верных подельников? Извините, но маловероятно. Маньяки, они живут сугубо сегодняшним днём. Прошлое их, гнид неприкаянных, практически не интересует.

– Прекращай, Антонов, пороть чушь! Причём здесь - банальная месть? Что ты обнаружил в карманах у Пегого и прихватил с собой?

– Вот же, - Григорий небрежно ткнул пальцем в горку вещей, аккуратно сложенную на краю письменного стола.
– Запасная обойма к "Глоку", мобильный телефон, носовой клетчатый платок не первой свежести, швейцарский перочинный ножик, связка ключей на неприметном брелке, пластиковая коробочка, в которой находятся три маленьких ключика и пять банковских карт...