Куплю твоё завтра

– Ты выглядишь намного лучше меня, – улыбаясь, говорит Ильдар. – Прости, что я врезался в тот джип.

– Не извиняйся. Ты мне жизнь спас.

Да, я не могла этого не сказать. И плевать мне на то, что мои откровения не входили в планы Богдана и Даниила.

– Ларина! Документы на выписку готовы! – кричит дежурный врач с другого конца коридора.

– Ну я тогда в палату за твоими вещами, – торопливо произносит Богдан.

– Очень приятно было познакомиться, – говорю ребятам. – Надеюсь, тебя тоже скоро выпишут, – смотрю на Ильдара. – Спасибо ещё раз.

– Пожалуйста, – тихо отвечает он. – А можешь сказать, за что?

Чувствую, как Аверьянов напрягается.

– В том джипе меня удерживали силой, и я смогла сбежать благодаря этой аварии.

– Какой ужас!.. – охает Ася.

– Лер, там тебя на выписку ждут, – бесцеремонно спроваживает меня Дан.

А Богдан берёт за руку и утягивает от ребят.

– Я тебе позже всё объясню, – обещает он, прежде чем сворачивает к палате.

Я же иду получать документы. Расписываюсь в выписке. Слушаю наставления врача о том, что мне нужно продолжить курс успокоительных. Психологическая травма после плена может ещё о себе заявить. Так они считают.

Встречаемся с Богданом на первом этаже, и он ведёт меня к своей новой машине. Непроизвольно улыбаюсь, увидев эту красавицу.

– Вау! Даже круче твоей бейбы... – выдыхаю я.

Богдан хмыкает.

– Нет ничего лучше моей бейбы. А это временная замена.

Ничего себе замена! Это же БМВ! Машина белоснежная. И салон тоже светлый. Очень красивая и солидная.

Положив мою сумку в багажник, Богдан помогает мне устроиться в кресле. А когда сам садится за руль, понимаю, что ему эта машина ну очень идёт. Строгая, элегантная.

Плавно трогаемся и отъезжаем от больницы.

– Ой, я же не попрощалась с Ломовым! – спохватываюсь я.

– Я сделал это за нас обоих, – успокаивает меня Богдан. – Всё хорошо, Лер. Давай уже оставим этот геморрой в прошлом. Так хочется немного настоящего и красивого.

– Оставим сразу после того, как ты мне расскажешь о вашем странном поведении при Ильдаре.

Богдан вздыхает.

– Дан не рассказывал брату о треше с Бурятовым. Ни о том, что тот его прессовал, обвиняя в твоём побеге. Ни о том, что было после. Вот мы и занервничали, что ты сейчас всё выложишь.

– Ясно… Но я вроде ничего такого не сказала.

– Всё нормально. Дан умеет пудрить мозги, – усмехается Богдан.

Берёт меня за руку, переплетает наши пальцы, нежно целует тыльную сторону моей ладони.

– Десять дней как на каторге... Неужели ты наконец-то здесь? Даже не верится.

– И не говори, – утыкаюсь носом в его плечо. – Ненавижу больницы.

Богдан вдруг отпускает мою руку и обхватывает пальцами руль. Весь напрягается, глядя на дорогу.

– Я что-то не то сказала?

– Нет. Всё хорошо, – однако его голос немного звенит от напряжения.

Дальше едем молча. Я варюсь в собственных мыслях, а Богдан в своих.

Между нами вдруг пробежал холодок, и, похоже, это моя вина. Только я не понимаю…

– Лер, ты просто рада тому, что вышла из больницы? Или всё же рада быть со мной? – со сталью в голосе вдруг спрашивает парень.

– Я рада, что всё осталось в прошлом. Ты же сам сказал, что хочешь настоящего.

– Не надо юлить! Просто ответь на грёбаный вопрос!

И вот он уже кричит. И совсем не следит за дорогой, вперив в меня болезненный взгляд.

– Остановись, иначе мы разобьёмся, – шёпотом прошу я.

Богдан резко дёргает руль вправо, и машина тормозит у остановки.

– Я рада быть с тобой, – говорю снова шёпотом. – Конечно, я рада.

– Но?

– Что «но»?

– Должно же быть какое-то «но», верно?

– Оно есть, да, – киваю я и тяжело сглатываю. – Я же уеду, Богдан. Неизвестно, сколько пробуду у родителей. И я думаю, что ты и так потратил уйму своего времени на меня.

– Твою мать! – шипит Богдан, зажмуриваясь и сжимая переносицу. – Что ты говоришь, Лера? Ты вот совсем не то говоришь! Я же… без тебя… никак… – выдыхает отрывисто. – Я же в тебе весь... А ты, выходит, не во мне? Мне всё показалось, что ли? Твою-то мать!

Вмазывает в руль кулаком. Потом резко газует, и мы несёмся дальше по оживлённому шоссе.

Когда уже сворачиваем во двор его дома, Богдан сухо роняет:

– Извини. Нервы сдали.

Выходит из машины, забирает мою сумку из багажника и идёт в дом. Ошарашенно моргая, смотрю ему вслед.

Он не понимает. Я тоже вся в нём. И мне страшно от этих чувств. И я очень боюсь его разочаровать. Боюсь, что не смогу подпустить его ближе. Просто испугаюсь.

Врачи правы, у меня есть психологическая травма благодаря Бурятову. Зачем Богдану такая проблемная девушка? Он вон какой! Сильный, смелый... Самый лучший человек на земле! Я свалилась ему на голову со своими проблемами, и мне очень жаль… Так жаль, что я втянула его. Он столько денег из-за меня потерял! И родители его могли пострадать.

Каждый день, просыпаясь в больнице, я обнаруживала от Богдана очередной подарочек. То цветы, то мягкая игрушка, то пирожные. Медсёстры приносили их рано утром по его просьбе. Я просыпалась с улыбкой, ощущая безмерную благодарность к нему. И мне было стыдно и неуютно оттого, что он так возится со мной. Словно я его заставила. Выбора ему не оставила, когда залезла в его машину.

Мне тяжело во всём этом разобраться. Я чертовски запуталась.

Выбираюсь из машины, бреду к дому. В холле Богдана нет, и я прохожу в гостиную. А там… Там, похоже, и должно состояться то мероприятие о котором он говорил.

Стол накрыт на двоих. Ваза с цветами, шампанское, бокалы, лёгкие закуски. К одному стулу привязаны разноцветные надувные шарики. На трёх написано «С днём рождения». На ещё трёх – сердечки. А в одном, прозрачном, что-то есть внутри, какая-то красная коробочка.

Это всё для меня? Богдан не забыл о моём дне рождения, который был уже две недели назад?

Прикладываю ладони к груди. Моё сердце сейчас выпрыгнет. Ну как можно не любить такого парня?

Правильно. Никак.

Я очень его люблю. Всем сердцем. И всей своей поломанной душой.