Курьер (фрагмент)

– А вы тем временем...

– Ну, разумеется. Он-то думал, что мы прижались друг к дружке, чтобы дать ему пройти. Приятный старикан, хотя и редкостный зануда. Впрочем, у него, по-моему, было к тому же неладно со зрением.

– А что в Уимблдоне?

– Выпили по чашечке кофе в буфете и сели на поезд в обратном направлении.

– И снова стояли в тамбуре?

– Нет, мы уединились между вагонами. Там приятно качает, хотя для Джеки, пожалуй, слишком сквозило.

– Да, представляю.

– Потом мы залезли в такси и ей втемяшилось сесть ко мне на колени.

– Ну и что?

– Потрясающе.

Я снова посмотрел на часы.

– Нам пора.

Мики осушил свой стакан и мы, выйдя из паба, пустились в обратный путь.

– Итак, - подвел я итог, - за исключением самолета, что вам просто не по карману, вы перепробовали все виды транспорта. На этом фантазии Джеки исчерпались?

– Нет, конечно - она просто напичкана подобными идеями. В её планах попытать счастья в скоростном лифте, в кино, на рынке...

– Как насчет дельтаплана?

– Почему бы и нет, - фыркнул Мики.
– Нас ничто не остановит.

– Я вижу, ты всерьез проникся этой затеей.

– Да, давно не приходилось так щекотать нервы.

– А что случилось после такси?

– Оно доставило нас прямо домой. К тому времени, мы оба порядком замерзли, так что Джеки разогрела суп, после чего мы залезли в ванну, а потом перебрались в постель. Впрочем, заснуть мне удалось не раньше пяти.

– Немудрено, что ты выглядишь, как потрепанная курица. Когда вы снова встречаетесь?

– Сегодня вечером. Пойду к ней сразу по окончании. Сегодня у нас гвоздь программы - кино.

– А что за фильм?

– Какая разница, - хмыкнул Мики.

Вернувшись к супермаркету, мы возобновили свою работу. Мне удалось сделать пару вполне приличных интервью. Особенно повеселил нас один беззубый и, по-моему, совершенно выживший из ума старикан. Битых полчаса он расхваливал на все лады "Уайт-Марвел", после чего спел, сплясал, рассказал пару скабрезных анекдотов и даже попытался показать фокус - как исчезает в ухе зажженная сигарета. Однако то ли от холода, то ли от недостатка практики, у него вышла промашка - свалившийся с кончика сигареты горячий пепел угодил незадачливому старикану прямо в слуховой проход, и бедняге пришлось топать восвояси, сокрушенно ковыряясь в обожженном ухе.

Когда съемочный день подошел к концу, Мики подвалил ко мне и молодецки отдал салют.

– Завтра явлюсь в девять-ноль-ноль, сэр.

– Удачного вам просмотра.

– Фу. Расскажу потом.

Вечером, устав от дневных треволнений, я решил остаться дома и написать письмо Вики. В письме, которое я получил от неё этим утром, Вики сообщала, что жива и здорова, вкалывает, как ненормальная, мокнет под дождем и - что меня особенно растрогало - безумно скучает по мне.

В ответ я написал, что по уши завален "Уайт-Марвелом", мерзну, как собака, и тоже безумно скучаю - тут я нисколько не преувеличил, поскольку, глядя на её фотографию, испытывал сумасшедшее желание заключить Вики в объятия.

Закончив письмо, я позвонил Тони, чтобы отвести душу, и рассказал ему про Мики Мейпла и Джеки Мэнделл.

– Ну и что тут особенного?
– невинным тоном спросил он, когда я закончил.

– А что, тебе часто приходилось беседовать с контролером, одновременно трахая какую-нибудь девицу?

– В последнее время - нет. Да, дамочка, воздадим ей должное, довольно изобретательная. Приятно сознавать, что есть ещё порох в пороховницах. Может, соберемся вместе и придумаем что-нибудь оригинальное...

Закончив разговор, я положил трубку, поужинал и уселся смотреть телевизор. В голову почему-то назойливо лезли мысли о том, чем занимаются в кино Мики и Джеки.

На следующее утро, в среду, Мики не опоздал, однако выглядел ещё более потрепанным и измочаленным, чем накануне. Он лукаво подмигнул мне и сказал:

– Расскажу за обедом.
– Потом возвел глаза к небу.
– Слов нет.

В начале одиннадцатого Мики заприметил двоих молодых домохозяек, купивших "Уайт-Марвел". Я подстерег их у выхода, мысленно воздав им должное - парочка и впрямь была аппетитная. Звали женщин миссис Грант и миссис Фоллетт.

Сначала я обратился к миссис Грант, хорошенькой крашеной блондиночке. Едва взглянув на мой микрофон - девятидюймовую палку с круглым набалдашником на конце, - она игриво закатила глазки и сказала:

– Поосторожней со своей штукой, молодой человек. Так можно навлечь на себя неприятности.

– А у вас разрешение есть?
– спросила миссис Фоллетт, высокая худенькая рыжеволосая женщина с длинным подбородком. Она с сомнением воззрилась на микрофон.

– Знаешь, Фил, он напоминает мне одного моего хорошего знакомого.

Миссис Грант прыснула.

– А мне он напоминает кого-то, с кем я хотела бы познакомиться, сказала она.

– Милые дамы, вы только что приобрели стиральный порошок "Уайт-Марвел". Вы можете ответить на несколько вопросов...

– А он довольно бесцеремонный, правда?
– сказала миссис Грант.

– Да, жутко развязный тип. Мало того, что пристает к уважаемым замужним женщинам, так ещё и нахально тычет прямо в лицо этой похабной штукой.

– Кому, хотела бы я знать, он принадлежал?
– не унималась миссис Грант.
– И что будет бедняга без него делать?

– Да, кто-то потерял верного друга, - вздохнула миссис Фоллетт.
– В любом случае, он будет вами недоволен, молодой человек. Покажите-ка мне его поближе. Дайте-ка лизнуть...

Мои помощники уже держались за бока, давясь от смеха. Женщин это, похоже, распалило ещё больше.

– Не смущай бедного юношу, - с напускной серьезностью произнесла миссис Грант.
– Человек старается, а ты...

Миссис Фоллетт с сокрушенным видом погладила головку микрофона.

– Как я после этого посмотрю на своего мужа, - тяжело вздохнула она. Извините, мистер Тобин, о чем вы, значит, спросили?

Обе, наконец, успокоились и принялись обсуждать проблемы стирки белья. Впрочем, делового запала хватило им ненадолго.

– Простыни?
– переспросила миссис Грант.
– Да, "Уайт-Марвел" идеально подходит для стирки простынь. Он выводит все пятна.

– Какие пятна ты имеешь в виду?
– спросила миссис Фоллетт.

– А ты что думаешь, распутница? Разумеется, чайные. Мой муж привык, чтобы я обслуживала его в постели дважды в день - утром и вечером.

– Мой - не такой везучий.