Курс оверклокинга для операторов машинного доения.

– На пиво есть, - улыбнулся Артем, - если надо, то и на вино есть. А ты не свалишься?

– Не ссы!
– Буслик ухмыльнулся и продемонстрировал щербатую пасть с гнилым редколесьем, - давай, я сбегаю! Все будет тип-топ!

Устав ждать, Артем прошел на территорию мехдвора и с любопытством поплелся мимо стоящей на колодках техники. Небольшой бульдозер деловито сгребал снег в одну большую кучу, высотой с рядом стоящий ангар. «Мастерские» - прочитал он надпись на ангаре.

– Эй, сосед!
– закричал ему Наждачный, нарисовываясь в дверях мастерской, - иди сюда, будем знакомиться с особенностями твоей работы.

Лежащий под неподалеку стоящим молоковозом толстячок выглянул из-за колеса и улыбнулся.

– Здорово, ты кто? Неужто электрик?

– Он самый, - печально подтвердил Артем, - а вы водитель этого молоковоза?

– Ага!
– засмеялся коротышка, - вожу на этой «гнилушке» молоко в город. Ты мне пятаки на втягивающем не почистишь? А то Трясогузкин больше месяца на территорию носа не кажет.

Артем засмущался.

– Да я пока плохо себе представляю, что такое пятаки, - ответил он, - а кто такой этот Трясогузкин?

– Да Леха Буслик, - отмахнулся водитель, - от пьянки у него все трясется, поэтому и «Трясогузкин». А еще порхает от места лежки к магазину, поэтому «Моль». Блин, который год без нормального электрика! И тебя, пока обучат, немало времени пройдет. А молоковоз мой не сегодня, так завтра развалится.

В дверях мастерской снова нарисовался Наждачный и истошно завопил:

– Кобылкин, не отвлекай человека! Артем, давай топай сюда! Расписаться за инструктаж надо!

Орлов поспешил к ангару. Наждачный стоял с каким-то небритым мужиком в бахилах и вел неспешную беседу, обильно сдобренную непечатными словами.

– Инженер по охране труда, - представил он собеседника, - и второй агроном по совместительству.

– Работал когда?
– спросил мужик. Орлов молча кивнул.

– Тогда распишись за первичный инструктаж, - ему протянули засаленную и прошнурованную тетрадку, - вот тут, возле буквы «х».

– Это же крестик, - поправил его Артем.

– Во блин!
– удивился инженер по охране труда, - а я второй месяц голову ломаю, кто мне «х» в тетрадке нарисовал. Бля, меня Татьяна комбикорма мешок просила заказать в магазине, и я пометил! Вот башка!

– Закусывать надо!
– философски сказал Наждачный, - пошли, Тема, распишешься и у меня - за вводный инструктаж.

И, подталкивая Орлова в нужном направлении, он провел его в свою каморку. Пройденный путь отпечатался в памяти парня, как нагромождение металлических конструкций, имеющих некоторое отношение к сельскохозяйственным машинам и механизмам. Создавалось впечатление что сверху они были политы мазутом пополам с дегтем - зацепившись джинсами за один из многочисленных острых углов, Артем понял, что джинсы уже не отстирать.

– Значит так, - начал свой инструктаж непосредственный начальник, - до обеда старайся спиртное не употреблять, после обеда желательно, чтобы делился со мной, понял?

– А ты со мной тоже делиться будешь?
– спросил Артем.

– Иногда, - ответил Никола, - я ведь того, начальник, типа. Мне, типа, не положено с подчиненными пить.

– А как же мне с тобой делиться?
– удивился Орлов.

– А, дык это - взятка. Типа, можно, - сказал Наждачный, - все, расписывайся за инструктаж. Стибрить у тебя в берлоге уже нечего, так что про это можно не говорить. Но если что и появится на продажу, так вначале посоветуйся со мной. Не зная, как говорится, броду… не плюй в колодец. Можно подзалететь. Иди, работай.

– А инструменты?
– не понял Артем.

– Какие инструменты, ты чего - музыкант?
– распахнул глаза завмастерскими, - сильно захочешь поработать, из дому принесешь. Давай, иди, не мешай мне.

И Никола демонстративно начал разворачивать тормозок.

Артем почесал репу и вышел в ангар.

– Эй, лохматый!
– крикнул кто-то из угла, где фыркала печка, - иди сюда!

Парень подумал и подошел. Несколько человек в промасленных телогреях грелись у раскаленных стенок. Фиксатый парень, по-видимому, ровесник Артема, улыбался во весь заштопанный рот.

– Ты - новый электрик?
– спросил он.

Артем кивнул.

– Тогда сделай мне ручку в молоток, - собравшиеся громогласно заржали, но Орлов остался спокоен.

– Это к кузнецу, - негромко ответил он, - а я только залудить могу.

– Свой хлопец, - отозвался другой мужик, без шапки, - ты - Алкин племянник что ли?

Орлов кивнул.

– Прямо к нам из столицы? Круто! А чего там не остался?

Понимая, что хотя бы минимум сведений о себе сообщить нужно, Артем рассказал вкратце причины оставления города и перспективной работы. О своих проблемах с пьянством он благоразумно умолчал, полагая что это чересчур личное.

– А кем ты работал?
– поинтересовался фиксатый. Подозревая очередной подвох, Артем ответил:

– Всем помаленьку. И на сетке сидел, и железо гонял, и бета-тестированием занимался.

Фиксатого такой ответ не удовлетворил. Поэтому он задал следующий вопрос:

– Так а специальность твоя как называется?

Предчувствуя очередной подвох, Артем проказливо ответил:

– Оверклокер.

Фиксатый фыркнул.

– Ну, а чем обычно занимаются оверклокеры?

– Оверклокингом.

Мужик без шапки подошел к Артему и протянул мозолистую чумазую руку:

– Виктор Бегунок! Водитель «Камаза» и друг детей.

– Артем Орлов, - отрекомендовался наш герой, - бывший импотент.

Народ не оценил смысловой игры. Для народа слово «импотент» было уже само по себе прекрасным - ибо все знали, что это, но никто не догадывался - как это. Виктор, оказавшийся при ближайшем рассмотрении еще и лысым, восторженно объявил о том, что с первой халтуры пьет с новым электриком. И пусть кто-нибудь передаст это его жене, чтобы после пьянки забрала домой. Фиксатый отпустил шутку, в которой Артем совершенно не увидел изюму, но собравшиеся полчаса катались по земле. Увидав, что «хлопец из города» совершенно не реагирует на его потуги, фиксатый протянул ему руку, представляясь:

– Когда немного напрягешь память, вспомнишь, что я - твой одноклассник. Ну, чего вылупился? Это же я - Петя Маркевич. Худой только, и на зоне зубы выпали. Узнал?

Артем зажмурился. Маркевич Петр запомнился ему пухлым коротышкой, на полголовы ниже, а тут стоял худощавый мужик, ростом как бы и не выше его самого. И что за упоминание о зоне? Маркевич попал на зону? Так ведь он мух обижал, глядя в Уголовный кодекс!

– Вижу, не веришь, что сидел!
– вновь ослепительно сверкнул фиксами Петька.